Юлия Флёри - Разреши тебя любить
– Не ошиблась? Так это называется? Ты решила за меня, что для меня лучше? А кто тебе давал такое право, кто?! – Игорь подскочил с дивана и склонился над Оксаной, заставляя её отстраниться. – Так было лучше значит, для кого?
– Для тебя в первую очередь. Рядом со мной ты бы и остался любящим и любимым мальчиком, а теперь ты мужчина. От тебя зависят люди, ты знаешь, что такое действие и что такое ответственность за свои действия. А раньше мнение считалось правильным только потому, что оно моё или твоё. Рядом со мной ты потерял ориентир и принял меня за него, а это не так. Со временем, ты бы это понял и сам, просто тебе не хватило нескольких месяцев, чтобы что-то понять.
– А на*ер мне что-то понимать?! Ты приняла решение за меня, ты и сейчас за меня решаешь. Так что изменилось?
Он злился, он был в бешенстве, он мгновенно протрезвел. Как так, почему? Схватил её за запястье, подтянул к себе, а в глазах всё та же непокорность и превосходство. Невозможная женщина!
– Игорь, я очень тебя люблю, но я должна была уйти. Прости меня, но это было правильно.
– А я не прощаю! Не прощаю!
Отпустил запястье, и отошёл к столу, не может выразить всё то, что хотел сказать, подобного признания не ожидал. Он тешил себя мыслью, что она дрянь, что никогда не любила его и думать так было удобно. А теперь она заявляется, и говорит, что такая белая и пушистая. Такая мудрая и заботливая. Что любила тогда и ушла, потому что так правильно. Обернулся, посмотрел на неё.
– А сейчас?
– Что?
– Сейчас любишь? Зачем ты вернулась?
– Я приехала с мужем.
– И всё?
– Тебе этого мало?
– Мало, мне мало! – Вновь бросился к ней, но на этот раз не притронулся, только кулаки крепче сжал. – Откуда он вообще взялся, почему он? Зачем ты сбежала?
– Чтобы ты меня не искал.
– А почему он, почему вышла замуж, ты говорила, что хочешь ребёнка и семью, теперь ты довольна? – Его глаза сверкали злобой, зубы скрипели, желваки на скулах не останавливались, словно борется с самим собой, сдерживаясь.
– Моя дочь – это самое дорогое, что есть в моей жизни. И я ни о чём не жалею.
– Дочь… дочь тебе дороже мужа?
– Она дороже мне всех мужчин. Что за глупый вопрос?
Когда тема подобралась так близко к душе, задела личное, Игорь сразу отметил, как преобразилась Оксана: расправила плечи, выпрямилась, глаза загорелись другим огнём, подбородок вздёрнут. Да, дочь – это самое дорогое.
– Ты сделала свой выбор?
– О чём ты?
– Возвращайся ко мне. – Его голос приобрёл ледяной оттенок, пугающий, он словно испытывал. – Если я изменился, как ты говоришь, повзрослел. Теперь и я хочу семью. Возвращайся. – Сказано с вызовом, броско, дерзко.
– И ты этого хочешь?
– А почему нет? Я хочу тебя. Всегда хотел. А ты? Ты хочешь меня?
– Мы не о том говорим.
– Конечно не о том! Я не тот, я не могу думать и говорить так, как раньше. Раньше я верил тебе, безоговорочно, потому что ты – это ты. А теперь я стал жёстким, предусмотрительным, я не делаю опрометчивых шагов. Но появляешься ты и снова указываешь моё место. Что это сегодня было, а? Зачем ты пришла ко мне? А хочешь, я сам тебе скажу, хочешь? – Оксана молча поджала губы, она не скажет ему, не скажет. – Потому что ты очередной раз захотела поставить меня на место, показать, кто я напротив тебя, ты же у нас такая умная, взрослая, правильная! А знаешь, что? Ты не нужна мне. Никогда не была нужна, с тобой хорошо в постели, с тобой престижно появляться в обществе, и да, ты была права, мне льстило, что ты… – на этом он скривился и прищурился, – мне льстило твоё общество. Общество взрослой и уверенной в себе дамочки. Но на большее ты не способна. Ты шлюха, Оксана. Мне жаль, что с первым мужем у тебя всё вышло так… – На миг его азарт оскорбить и прибить к плинтусу пропал, но он быстро справился. – И мне жаль твоего второго мужа, хотя, вы стоящая парочка. Ты так легко изменила ему, ты сама на меня запала. Только мне такая не нужна.
Игорь развернулся и ушёл. Он не мог больше вынести её взгляд. И всё не так, не это он хотел сказать. Она нужна ему, всегда, потому что он любит её, а сказал… сказал то, что сказал. Со злости, чтобы уколоть, уязвить, чтобы поняла, что потеряла. Не думал, что после так хреново станет. И пути назад больше нет. Уже через час, сидя в баре, удивлялся, какой он идиот. Зачем, зачем сказал то, о чём и не думал?
– Колесников.
Обернулся, а за спиной стоит Марина. Как всегда превосходно одета, с идеальным макияжем, и с идеальной змеиной улыбкой. С ней хорошо проводить время, особенно когда на душе паршиво, и она никогда не отказывает. Ещё одна представительница отряда легкодоступных девок. Она подошла ближе, присела на соседний стул.
– Я тебя не приглашал.
– А я и не расстроилась. Знаешь, а я ведь скучала. Куда ты пропал?
– Куда пропал, там больше нет. Что хотела?
– А почему без настроения? – Не обращая внимания на грубость, недовольство, продолжала она сиять и подвинула свою ладошку на барной стойке поближе, теперь касалась его руки, и один из пальчиков ловко нырнул под рукав рубашки на запястье. Поглаживала, закусив губу, до тошноты противно стало.
– Слушай, Марин, не до тебя сейчас. Я брата жду. Иди, погуляй, я тебе позвоню. Потом.
– А я хочу сейчас. – Облизнулась и придвинулась ближе, приклонившись к его уху. – И ещё здесь есть отдельная комнатка, уверена, смогу отвлечь тебя от грустных мыслей.
Томный шёпот вызывал отвращение и раздражение, хотелось прибить на месте. Телефонный звонок отвлёк её, и Игорь вздохнул с облегчением.
– Да. – Недовольно ответила она и скривилась. – Что? Алё, Алё… – Глянула на Игоря. – Колесников, зайчик, дай телефончик, мой разрядился, отец трезвонит, не пойму, что хочет.
– Да? А что твой обожаемый папочка скажет, если ты позвонишь ему с моего номера?
– А он знает твой номер?
– Он у него на быстром наборе. – Оскалился.
– Плевать, лучше позвонить, пока он не начал меня разыскивать. Тем более, что мы с тобой совершенно случайно встретились… к сожалению.
Игорь посмотрел на неё, тяжело вздохнул, но всё же вытащил телефон из внутреннего кармана пиджака, снял блокировку и протянул Марине.
– Я отойду, а ты звони. – Шепнул ей и тут же сорвался с места.
В туалете умылся холодной водой и глянул на отражение в зеркале. Чёрт, как же всё-таки хреново. И внутри буря, только тихая, неприятная, которую долго не остановишь. И осознание того, что его женщина больше не его, медленно убивает, видит её глаза, помнит её улыбку, пальцы ещё чувствуют тепло её кожи, но он сказал, что она не нужна. Никогда не была нужна. А может, это и не любовь?
– Соберись! – Рыкнул себе в зеркало, шумно хлопнул по щёкам, промокнул влажную кожу бумажным полотенцем и с кривой усмешкой вышел. Жизнь продолжается. Он жил без неё и проживёт дальше.
Марина уже не разговаривала по телефону, наверно он прохлаждался слишком долго, но и не пила, хотя любимый коктейль, давно ждал своей очереди. Подошёл ближе и заметил, как та рассматривает фотографии на его телефоне. Чёрт! Алиса!
– Какого..!
Выхватил телефон, мысленно проклиная девушку за её длинный нос, глянул на фото, где малышка улыбается, и на душе вмиг потеплело. «Да, я бы тоже жил ради тебя» – пронеслось в голове. Он сфотографировал девочку на память, когда играли на детской площадке, потом ещё весь вечер рассматривал, что получилось. Смотрел и улыбался, потому что улыбку сдержать было невозможно. Маленький светлый человечек… когда-нибудь и ему будет, ради кого жить. Еле оторвал взгляд от фотографии на дисплее, а Марина сидит и неотрывно смотрит, буквально сверлит взглядом.
– Я не разрешал тебе рыться в своём телефоне. – Чётко, немного угрожающе проговорил, но Марина, казалось, его и не слышит, смотрит, как первый раз видит. И он посмотрел на неё в ответ, вопросительно приподняв брови.
– Ты не говорил, что у тебя есть дочь… – Тихо, с какой-то скрытой обидой проговорила она, не отпуская его взгляда. – Сколько ей?
– Ты…
Так и хотелось сказать, что она не правильно поняла, как вдруг странная мысль пробежала и тут же скрылась где-то за поворотом подсознания. А ведь он слышит это уже не первый раз: воспитательница в детском саду нахваливала, как они с Алисой похожи, только он не придал словам значения и отнекиваться не стал, ему так даже лучше было, только… только… Вот, оно, точно! Открыл фотографию, где они с Алисой вместе, она сидит на его колене и крепко прижимает к себе, держа за шею, тогда какую-то мамашу с ребёнком попросил щёлкнуть их, та и не отказала. Смотрел и не мог понять, где подвох. Серые глаза, аккуратненький, чуть заострённый на кончике нос, только волосы тёмные, как у Оксаны. Алиса его..? Алиса его? Его! Иначе и быть не может. На мгновение замер, потряс головой, отгоняя мысли, нет, этого просто не может быть… Оксана не могла… или могла?
– Она очень похожа на тебя. – Кивнула Марина, отвлекая от мыслей. – А кто мать? Я и подумать не могла…
