Брендон Сандерсон - Архив Буресвета. Книга 1 : Путь королей
Он отвернулся от Далинара и оперся о перила.
— Похоже, я плохой король.
— Что? Конечно нет!
— Ты все время говоришь о том, что я должен делать и где я допускаю ошибки. Дядя, скажи мне правду. Когда ты смотришь на меня, тебе хочется видеть лицо моего отца вместо моего лица?
— Разумеется, — сказал Далинар.
Элокар помрачнел.
Далинар положил ладонь на плечо племянника:
— Я был бы плохим братом, если бы не хотел, чтобы Гавилар остался в живых. Я подвел его... Это был самый серьезный, самый страшный промах всей моей жизни. — Элокар повернулся к нему, их взгляды встретились, и Далинар вскинул палец. — Но лишь потому, что я любил твоего отца, не следует делать вывод, что я считаю тебя недостаточно хорошим. Это также не означает, что я тебя не люблю. Алеткар мог рухнуть после смерти Гавилара, но ты сумел собрать все силы и нанести ответный удар. Ты отличный король.
Элокар медленно кивнул:
— Ты опять слушал ту книгу?
— Да.
— Ты говоришь, как он, знаешь ли, — сказал король, снова устремляя взгляд на восток. — Почти в самом конце. Когда он начал вести себя... непредсказуемо.
— Уверен, со мной все не так плохо.
— Возможно. Но ты очень сильно на него похож. Разговоры о конце войны, зачарованность Сияющими отступниками, настойчивые требования следовать Заповедям...
Далинар помнил те дни и собственные споры с Гавиларом. «Много ли чести в том, что мы сражаемся на поле боя, пока наши люди умирают от голода? — однажды спросил его брат-король. — Много ли чести в том, что наши светлоглазые строят планы и интригуют — скользкие, словно угри в ведре, пытающиеся укусить друг друга за хвост?»
Далинар в тот раз рассердился. В точности как Элокар сейчас.
«Буреотец! Я и впрямь заговорил, как он».
Это его встревожило и одновременно воодушевило. Как бы то ни было, Далинар кое-что понял. Адолин прав. Элокар, а с ним и все великие князья никогда не согласятся отступить. Далинар неправильно начал этот разговор.
«Благословен Всемогущий, что послал мне сына, который говорит то, что думает».
— Ваше величество, возможно, вы правы, — заговорил Далинар. — Завершить войну? Покинуть поле боя, когда враг еще не повержен? Это был бы позор.
Элокар кивнул, соглашаясь:
— Рад, что ты понимаешь.
— Но все же что-то должно измениться. Нам следует подыскать лучший способ сражаться.
— Садеас уже нашел этот лучший способ. Я тебе рассказывал о его мостах. Они очень действенные, и он уже захватил очень много светсердец.
— Светсердца бессмысленны. Все бессмысленно, если мы не поймем, как свершить нужное нам возмездие. Только не говорите, что вам нравится наблюдать, как великие князья грызутся, почти забывая об истинной цели нашего пребывания здесь.
Элокар промолчал, но вид у него был недовольный.
«Объедини их».
Далинар вспомнил, как эти слова гудели в его голове, и у него возникла идея.
— Элокар, ты помнишь, о чем мы с Садеасом говорили с тобой, когда война только началась? О том, что у великих князей могут быть особые задачи?
— Да, — сказал Элокар.
В далеком прошлом у каждого из великих князей Алеткара была собственная роль в управлении королевством. Один был главным по торговым делам, и его войска патрулировали дороги во всех десяти княжествах. Другой управлял судами и городскими чиновниками.
Гавилара это очень увлекло. Он заявил, что это очень умный механизм, позволяющий сплотить великих князей. Когда-то эта система вынуждала их взаимодействовать друг с другом. Так не поступали уже много веков, с самого распада Алеткара на десять независимых княжеств.
— Элокар, что, если ты назовешь меня великим князем войны? — спросил Далинар.
Элокар не рассмеялся; хороший знак.
— Я думал, вы с Садеасом решили, что остальные взбунтуются, если мы попробуем что-то в этом духе.
— Возможно, в этом я тоже ошибся.
Король как будто призадумался. Наконец он покачал головой:
— Нет. Они с трудом принимают мою власть. Если я такое устрою, меня убьют.
— Ты под моей защитой.
— Ну да! Ты и нынешние-то угрозы моей жизни не воспринимаешь всерьез.
Далинар вздохнул:
— Ваше величество, я воспринимаю угрозы вашей жизни очень серьезно. Мои письмоводительницы и помощники занимаются тем ремнем.
— И что же они узнали?
— Ну, пока ничего определенного. Никто не взял на себя ответственность за попытку вас убить, даже в шутку. Никто ничего подозрительного не видел. Но Адолин говорит с кожевенниками. Возможно, он узнает что-то более существенное.
— Дядя, ее перерезали.
— Посмотрим.
— Ты мне не веришь, — сказал Элокар, заливаясь краской. — Тебе бы следовало пытаться узнать, в чем был план убийц, а не досаждать мне дерзкими претензиями на верховенство всей армией!
Далинар стиснул зубы:
— Элокар, для твоего же блага.
Их с королем взгляды на миг встретились, и в синих глазах вновь сверкнуло подозрение, как уже было неделю назад.
«Кровь отцов моих! — подумал Далинар. — Все хуже и хуже».
Спустя миг лицо Элокара смягчилось, и он как будто расслабился. Что бы ни увидел он в глазах Далинара, это его успокоило.
— Я знаю, что ты хочешь как лучше, — проговорил Элокар. — Но тебе придется признать, что в последнее время ты ведешь себя странно. То, как ты реагируешь на бури, твоя одержимость последними словами моего отца...
— Я пытаюсь его понять.
— Он сделался слабым незадолго до смерти. Это всем известно. Я не повторю его ошибок, и тебе бы следовало их избегать... а не слушать книгу, в которой говорится, что светлоглазые должны быть рабами темноглазых.
— Там говорится не это, — возразил Далинар. — Это искажение. В книге большей частью просто собраны истории, которые учат, что вождь должен служить тем, кого ведет.
— Чушь! Ее написали Сияющие отступники!
— Они ее не писали. Они ею вдохновлялись. Нохадон, ее автор, был обычным человеком.
Элокар посмотрел на него, приподняв бровь, словно говоря: «Видишь? Ты все отрицаешь».
— Дядя, ты слабеешь. Я не собираюсь пользоваться твоей слабостью. Но другие поступят иначе.
— Я не слабею! — Далинару снова пришлось постараться, чтобы держать себя в руках. — Наш разговор зашел куда-то не туда. Великим князьям нужен единый глава, чтобы вынудить их сотрудничать. Я клянусь, что, если ты назовешь меня великим князем войны, я позабочусь о твоей безопасности.
— Так же, как позаботился о безопасности моего отца?
Далинар замолчал.
Элокар отвел взгляд:
— Мне не следовало этого говорить. Это тут вообще ни при чем.
— Нет, Элокар, это одна из самых правдивых вещей, которые ты мне когда-либо говорил. Возможно, ты прав — я не могу тебя защитить.
Элокар уставился на него с любопытством:
— Отчего ты ведешь себя так?
— Как?
— Раньше, скажи тебе кто-нибудь что-то подобное, ты бы призвал свой клинок и потребовал дуэли! Теперь ты соглашаешься.
— Я...
— Отец незадолго до смерти стал отказываться от дуэлей. — Элокар начал барабанить пальцами по перилам. — Я понимаю, зачем тебе нужен пост великого князя войны, и, возможно, ты прав. Но остальные предпочли бы оставить все как есть.
— Потому что им удобно. Если мы собираемся победить, придется причинить им неудобства. — Далинар шагнул вперед. — Элокар, возможно, прошло уже достаточно времени. Шесть лет назад назначать кого-то великим князем войны было бы ошибкой. Но теперь? Мы лучше знаем друг друга, и мы вместе сражаемся с паршенди. Возможно, пришло время сделать следующий шаг.
— Возможно. Думаешь, они готовы? Я позволю тебе это доказать. Если сумеешь убедить меня в том, что они согласны тебе подчиняться, тогда я рассмотрю вопрос о назначении тебя великим князем войны. Устраивает?
Это был разумный компромисс.
— Очень хорошо.
— Вот и славно, — сказал король, выпрямляясь. — Тогда давай расстанемся. Уже поздно, и мне еще следует узнать, чего хочет Рутар.
Далинар кивнул на прощание и вышел из покоев короля, а Ренарин последовал за ним.
Чем больше Далинар думал, тем сильней убеждался в том, что так будет правильно. Отступление не сработает с алети, особенно принимая во внимание их нынешний настрой. Но если он сумеет вышибить из них самодовольство, заставит принять более агрессивную стратегию...
Далинар все еще был погружен в раздумья, когда они вышли из королевского дворца и направились вниз по переходам, туда, где поджидали лошади. Он вскочил в седло, кивнув конюху, который заботился о Храбреце. Конь полностью оправился после своего падения во время охоты, его копыто было крепким и здоровым.
До военного лагеря Далинара было недалеко. Отец и сын молчали.
«К кому из великих князей мне следует обратиться в первую очередь? — думал Далинар. — К Садеасу?»
Нет, многие уже заметили, что они с Садеасом часто действуют сообща. Если другие великие князья почуют сильный союз, то обратятся против него. Лучше сперва сблизиться с теми, кто послабее, и посмотреть, можно ли как-то привлечь их на свою сторону. Может, вместе предпринять вылазку на плато?
