Юлия Флёри - Разреши тебя любить: возвращение к мечте
– Позови Игоря к телефону!
– Нет, можете сюда больше не звонить, о них есть, кому позаботиться.
Я не испугалась, я не удивилась, я просто пребывала в шоке. Знала только одно: с девушкой что-то надо делать, она явно не в себе, а, точнее, как раз-таки чётко знает цель, что уже само по себе страшно, а значит, её от Игоря и Тимки нужно изолировать. Перезвонить ещё раз я не решилась, не хотела больше с ней разговаривать, да и, честно говоря, уже и не знала, что хочу сказать мужу. Растерялась, что тут сказать?.. А через час он перезвонил сам. Спокоен, благоразумен, не нервничает, возможно об этой беседе между нами с Мариной и не знает.
– Оксана, я знаю, сегодня ты разговаривала с Мариной… – Он вздохнул, возможно, дал мне шанс вставить свою реплику, возможно, прояснить ситуацию, но я промолчала. – В общем, о чём вы говорили я не знаю, но слышал окончание фразы и это наводит меня на размышления… Чёрт, говорю как актёр из мыльной оперы! – Громко простонал он в трубку. – Короче, между нами ничего не было и не могло быть. – Выпалил он и выдохнул через вытянутые губы, поэтому выдох этот сопровождался шумным «ху-у-у».
– Почему же не могло быть? – Засмеялась я. Видимо, от волнения, мне было важно, что он сейчас сказал, даже сама не представляла, как мне это важно.
– Потому что она не ты. – Тих ответил Игорь.
И я зависла, замерла на несколько мгновения, потерялась, опомнилась и поняла, что улыбаюсь. Не стала этого скрывать и от него.
– Мне сейчас кажется, что ты снова пытаешься ухаживать.
– Это плохо?
– Это не вовремя. – Тут же опомнилась и прикусила губу. – Слушай, я ещё вчера хотела тебе сказать, точнее не хотела, а должна была… Звонили из суда, наше дело рассмотрят немного раньше.
Я скривилась, понимая, что это не вовремя, да и не совсем правда. А вот Игорь замолчал.
– Через месяц, – добавила чуть позже и задержала дыхание, ожидая реакции, которая так и не последовала.
– Знаю, я… я попросил об этом.
Моё сердце ударило очень сильно и на мгновение замерло.
– Да, конечно… просто я не знала. – Промямлила в ответ. Что сказать… Я такого не ожидала. А вот Игорь, похоже, нанёс ответный удар.
– Это всё? – Сухо и холодно. Словно и не мой муж.
– Наверно да…
– Спасибо, что ответила. Мне это было важно. Пока.
– Пока…
Думаю, не стоило потом удивляться, что это были последние слова за весь ближайший месяц? Вот я и не удивилась, кусала губы, мысленно изгрызла ногти, завязала множество узелков на скатерти, за что получила не один косой взгляд от домработницы. А что, ей же их развязывать! Данила молчал, наблюдая за моими терзаниями не вмешиваясь. Нет, мы разговаривали, мы жили одной дружной семьёй, если это высказывание имеет место быть, но! Моих отношений с мужем не коснулись ни разу. Вот такая правда жизни. Кажется, моих мужчин всё устраивает, чего уж тогда самой трепыхаться? Я по-прежнему посещала психолога, копалась в себе как в личности, открывая новые тайны и разглядывая скелеты в шкафу, но положительного результата не заметила. Точнее, он, разумеется, был, но не в той сфере и не в том соотношении, в которой я бы хотела. День заседания был на удивление тихим. Игорь сидел за столом смурной, на меня не смотрел вообще, ни разу не взглянул, а когда судья его спросила, как он настроен относительно развода, выдавил из себя: «На всё согласен» и после говорил только адвокат. Признаться, сердце на этом его согласии предательски кольнуло, а на глазах проступили слёзы, почему-то мне казалось, что он будет по-прежнему сопротивляться. Наверно, я эгоистка, а ещё садистка, если могу вот так спокойно видеть мучения родного человека. Я дальше не слушала, не могла понять, что с Игорем, успокоительного, что ли, наглотался? Как позже рассмотрела в документах, там даже что-то из имущества мы успели разделить. Дети, как и договаривались ранее, оставались с Игорем, на этом пункте судья не раз переспросила, уверена ли я в своём решении, но в этой ситуации от меня вообще мало что зависело. И когда выдали свидетельство о разводе, я не знала зачем мне эта бумажка, третья, между прочим, за мою жизнь. Немного постояв и поглотав слёзы, из здания суда всё же вышла, где меня неизменно ждал Игорь. Он был подавлен, лицо перекошено от усталости, красные, слегка припухшие глаза, и верить в то, что это конец, не хотелось.
– Ты этого хотела? – Уточнил он, дождавшись, когда я подошла к нему сама.
– Не знаю. – Пожала плечами, пытаясь уловить его настроение.
– Х-м. Думаю, этого. – Кивнул он. – И я желаю тебе счастья, если такое, конечно же, возможно.
Я молча смотрела на него и не понимала, о чём он думает. В глазах буря, а на лице полное спокойствие.
– Поздравляю.
На этом развернулся и сделал несколько шагов к своей машине, потом остановился, чертыхнулся, несколько мгновений постоял ко мне спиной, не двигаясь, а потом рванул обратно, останавливаясь в сантиметрах от меня.
– Я не верю тебе, поняла?! – Зло выплюнул, тыкая пальцем. – Ни единому твоему слову. И счастья тебе не желаю, потому что не знаю, как тебе это удастся без меня и детей. Я до последнего не верил, что ты сделаешь этот шаг. Не верил и всё! А теперь даже чувств никаких не осталось. Ты вот так просто вычёркиваешь меня и детей из своей жизни. Тебе с ним лучше? С ним спокойнее? Пусть так. Но знаешь, что? Я остаюсь со своей семьёй, а ты всегда будешь наедине со своими угрызениями совести, потому что иначе не умеешь. Тебе проще молча страдать в стороне, чем сделать шаг, всего один решительный шаг. И вот здесь тебе действительно можно только посочувствовать. Никаких других чувств ты больше не вызываешь.
Выгнав из себя обиду и злость, Игорь отдышался, стиснув зубы, рыкнул, посмотрел на меня умоляюще, но ничего добавить так и не решился.
– Ближайшие два месяца я не буду тебе ни писать, ни звонить, мы с детьми уезжаем к морю, нам всем давно пора отдохнуть. Телефон я не беру, так что меня не ищи. И ещё, – он сглотнул, заранее сожалея о своих ещё не сказанных словах, но решился, – помни, что к тому моменту, когда ты захочешь вернуться, может так случиться, что возвращаться уже будет некуда.
Данила всё это время стоял в стороне и слушал, а когда Игорь ушёл, спокойно приобнял меня за плечи и повёл к машине.
– Мне нужна работа. – Вывернулась я из его объятий и решительно взглянула в глаза.
– Что?
– Не хочу больше сидеть на твоей шее, подыщи мне место экономиста или, хотя бы, бухгалтера, не важно где, только бы чем-нибудь заниматься.
– Не хочешь съездить отдохнуть? – Вкрадчиво уточнил Данила, но ответ знал наверняка и лишь кивнул, получив подтверждение.
– Хватит, наотдыхалась. Работать хочу.
И стоит ли удивляться тому, что уже к этому вечеру я знала, чем буду заниматься завтра. Не скажу уж наверняка, что там предпринял Данила: уволил ли кого, либо просто подвинул, а может, придумал для меня новую бесполезную должность, но место нашлось и на работе меня ждали немедленно. И потом каждый день до изнеможения: работа, работа, работа. Компьютер, бумаги, совещания и дрязги в коллективе. Вечером психолог, дома приготовление вкусного ужина. Что угодно, только бы не оставаться одной ни на секунду. Я не обвиняла Игоря. Чего хотела, того и добилась, и все его слова были верными и ничуть меня не обижали. И стоит ли сейчас говорить о том, что теперь о чём-то я сожалею, наверно, о том, что не захотела дать ему шанс, не захотела принять.
Всё кардинально изменилось с очередной сплетни. Точнее, не сплетни, а с журнальной утки. Девочки из отдела восхищались нарядами из модных глянцевых журналов, мечтали похудеть и лаяли на обладательниц идеальных пропорций, обвиняя в злоупотреблении пластикой. На меня несколько раз гневно покосились, но промолчали, весть о том, что я любовница Дементьева Даниила, разлетелась мгновенно, поэтому в открытые конфронтации никто не вступал. На рабочие темы мы общались вполне себе мирно, только вот когда дело касалось чего-то личного, меня в это самое личное впускали с неохотой, хотя советы я давала дельные и чаще всего продуктивные. Сапожник без сапог, не иначе.
Так вот, разглядывая очередной глянец, они слишком уж напыщенно восхищались какой-то красавицей, у которой объявился супер-пупер жених. Жениха тоже обсудили, скуля, пускали слюни с воплями: «я тоже такого хочу» и только когда краем уха я услышала фамилию красавицы, было уже не до работы.
– Да ты посмотри, таким как она всегда по жизни везёт, вон и папаша у неё, что надо, не чета моему алкашу, и женишка отхватила.
– Да он даже не из Москвы. – Возразила другая, фыркая в сторону подруги.
– От того, что не из Москвы, ни внешности, ни финансов у него не убавилось. Вечно таким всё на блюдечке с каёмочкой. Эта Смолова уже достала!
И вот после этого меня переклинило. Слушать разговор этих куриц больше не хотелось, а вот полюбоваться на Смолову, очень даже, поэтому, особо не церемонясь, я вклинилась в беседу, чем вызвала недоумённые взгляды.
