Юлия Флёри - Разреши тебя любить: возвращение к мечте
– Осталось.
– Вот и замечательно. И как только она сможет принять вас, примет и детей.
Я несколько раз растерянно кивнул, пытаясь разложить всё по полочкам, но пока безуспешно. Тихо поблагодарил, встал и остановился в дверях, когда мужчина меня окликнул.
– И, да, никакой шоковой терапии. – Убедительно кивнул он. – Я имею в виду ваш вчерашний поступок.
– Спасибо.
В гостиницу вернулся только к вечеру, Тимка ещё не спал, а, увидев меня, определённо обрадовался. Чтобы быть рядом с сыном, пришлось взять двухкомнатный номер: одну комнату для меня, другую – для Марины и детей. Не смотря на то, что мы с ней всё обсудили, напряжение осталось и со временем оно всё больше и больше меня тяготит. Её неморгающий взгляд, брошенный на меня, нарочито показательное молчание в моём присутствии, опять же, показательное нежелание общаться с Тимкой. Я понимаю, что она меня напрягает, но терплю, понимая, что это нужно для сына. Советовался с педиатром, тот убедил, что с началом прикорма, грудное молоко вполне можно заменить на адаптированную молочную смесь, благо сейчас большой выбор и соответственное качество. Но первый прикорм он рекомендовал начать не раньше, чем с четырёх месяцев и то, с чайной ложки. Значит, ещё как минимум два месяца, только вот не знаю, справлюсь ли.
Она как всегда молча кивнула мне, переложила на руки Тимку, как бы случайно касаясь своей грудью, красиво выпирающей из-за полы свободно повязанного халата. Невинно улыбнулась, прикрываясь, а меня аж передёрнуло.
– Я тогда пойду к Серёже.
И, не дожидаясь моего ответа, выходит в соседнюю комнату, оставляя меня наедине с сыном.
– Вот так, Тимка, – улыбаюсь я ему, – не получилось у нас с тобой показать маме, как хорошо ты уже держишь головку. Ну, ничего, она ещё жалеть будет, что столько пропустила. Как считаешь?
Тимка забавно агукнул и я тихо рассмеялся. Вот, жил на свете и не знал, что говорят агукнул именно потому, что дети произносят такой чёткий звук «агу», прежде мне это казалось чем-то нарицательным, а когда от сына сам услышал, помню, всем похвалился, что мы уже большие. Оксане написал, а как же… А сейчас он уже держит головку, смешно морщинит свой лобик, напрягаясь, и пыхтит, пытаясь перевернуться на спинку, вопреки стараниям папки-изувера.
– Не хочешь учиться, хочешь отдыхать? – С подколом спрашиваю его, а Тимка так и норовит ухватить за нос и скрутить его в три погибели. – Не волнуйся, мой хороший, у нас всё ещё будет, и с мамой мы тебя скоро познакомим, можешь не сомневаться, она у нас хорошая, только глупенькая, капризничает. Но мы ведь с тобой мужчины, мы ведь будем её защищать, да?
Вот так разговаривая с ним, в очередной раз убеждаюсь, как он Оксану любит. Вот только о маме услышит, так сразу успокаивается и засыпает. И сейчас сопит, во сне пытается подтянуть палец ко рту, но я не даю. Улыбаюсь, глядя на него, и, дождавшись пока ребёнок уснёт сильным, глубоким сном, переношу в комнату к Марине. Уложил, а потом невольно засмотрелся на неприкрытое голое тело. Я и раньше знал, что она голая спит, по крайней мере, грудь всегда остаётся открытой, но видеть этого прежде не приходилось. А когда она зашевелилась и посмотрела на меня своими ясными глазами, выскочил как ошпаренный. Не хватало ещё, чтобы лишнего надумала. Казалось, от таких мыслей долго не усну, но перебдел и отключился как только голова и тело приняли горизонтальное положение.
Утром, стараясь никого не будить, пробрался в душ, расслаблялся недолго, отвлёк меня телефонный звонок, по мелодии понял, что это Оксана. Пока собирался, вытирался, натягивал джинсы, время было упущено. Понятно, что придётся перезванивать, но выскочить в совместном номере в одном полотенце хотелось ещё меньше. А когда из ванной всё же выбежал, застыл на пороге, глядя на то, как уверенно Марина разговаривает по моему телефону.
– Нет, можете сюда больше не звонить, о них есть, кому позаботиться. – Угрожающе добавила она и отключилась.
И было мне в этот момент настолько паршиво, что даже кричать не хотелось, не было никаких моральных сил. Она обернулась и увидела меня, нервно закусила губу, но я не поверил ни этим ангельским глазкам, ни невинно трущейся о ковёр ножке.
– Я надеюсь, это был первый раз, когда ты говорила с моей женой?
Она кивнула, но, по сути, было уже всё равно.
– В таком случае, он же стал и последним. Мы больше не нуждаемся в твоих услугах, можешь быть свободна.
– Но…
Договорить я ей не дал, перебил.
– Я благодарен за то, что ты сделала для нашего сына, и помня об этом, выплачу все деньги, полагающееся тебя по контракту на полгода вперёд. Так же я договорюсь и сниму для тебя квартиру, но на этом моему благодушию придёт конец. В твои обязанности сегодня входит приучить Тимку к смеси и будь благоразумна, не наделай глупостей. Поняла?
Она снова обречённо кивнула и поплелась в комнату к детям. И мне не было её жаль. Оксана дала ей шанс выбраться из той ямы, в которой она оказалась, а Марина отплатила тем, что хотела занять её место. Не учла одного: Оксану заменить не может никто. Я быстро собрался, из соседнего номера вызвал няню, которую так же взял с собой в поездку, договорённости всё же нужно соблюдать. Предупредил, чтобы та присматривала за Мариной, не оставляла одну с Тимкой и уж точно никуда не выпускала. Я, конечно надеялся на её благоразумие, но излишних проблем не хотелось. Так же предупредил охрану гостиницы, перестраховываясь. И только после этого перезвонил Оксане, хотя услышать её голос в трубке и не надеялся.
После ухода Игоря я ещё долго не решаюсь открыть глаза, наслаждаюсь запахом его одеколона, резкого, бодрящего, наполненного жизнью и энергией. Это первое, что я узнала о нём в своей жизни – его запах. Тогда ещё встречалась с Андреем, а Игорь пришёл к нему в квартиру буквально на несколько минут. Выйдя из ванной, успела уловить только этот аромат, который возбудил меня своими экстремальными, яркими нотками. Так должен пахнуть секс. А потом был секс. Безумный, безудержный. Разлука. Снова секс, замужество, разлука. И я одна. Вот сейчас, когда лежу здесь – одна. Даня не в счёт, он друг, наставник, старший товарищ, мой любимый бывший муж, а мне нужен мужчина, мой мужчина. Долго обдумывала следующий шаг, так и уснула, а проснулась с мыслью, что хочу слышать его голос. Позвонила, не боясь разбудить, сонный Игорь, его слегка медлительный голос – это нечто такое, от чего волосы встают дыбом и хочется тереться даже о трубку телефона. Набираю номер со странной хищной улыбкой, слушаю длинные гудки и не успеваю сказать и слова, как слышу женский голос.
– Это Оксана? – Спрашивает у меня женщина.
Сначала теряюсь, потом вспоминаю, что в машине видела Марину, нашу кормилицу. Милая девушка сразу приглянулась мне, не знаю, зачем я обменялась с ней номерами телефона, но как только поняла, что Тимку кто-то должен кормить, сразу вспомнила о несчастной девушке, которая оказалась в затруднительном положении. После, несколько раз в разговоре с Андреем (да, я с ним разговаривала, потому что мне не всё равно, что происходит с Игорем и если с ним самим я говорить боялась, то вот с его братом запросто), слышала от него не лестные отзывы. Да, ребёнка она смотрела, с удовольствием с ним занималась, наравне со своим, но он говорил, что девочка неравнодушна к моему мужу. Признаться, тогда, я не придала этому значения, а вот сейчас, неприятный холодок пробежался по спине.
– Да. – Вот и всё, на что меня хватило. А настораживала меня та твёрдость, с которой она произнесла первые слова, такая, словно этот разговор давно должен был состояться и вот она дождалась.
– Оксана, вы страшная женщина. – Выдало мне это чудо, побуждая давно забытые собственнические инстинкты. – Вы не мать, вы суррогат. Так поступают со своими близкими только недостойные. – Гневно вещала она в трубку.
– Марина? – На всякий случай удостоверилась я, вот как-то не состыковывался образ несчастной девушки с той, которая сейчас разговаривает со мной.
– Да, это я. И я рада, что сегодня здесь, и что вас здесь нет. Вы лишняя, понимаете? Он не будет больше вас ждать. Вы ему не нужны.
– Детка, ты в своём уме? Почему ты вообще отвечаешь по этому телефону, как он оказался у тебя в руках?
– Мы живём в одном номере.
И сказано это было с такой силой, с такой эмоциональной перегрузкой, что я подавилась воздухом. В том, что между ними с Игорем ничего нет, не сомневалась, но сам факт, что эта девка позволяет себе так разговаривать… ведь наверняка знает о сложившейся ситуации, я точно помню, как Данила объяснял, она не могла забыть. И сейчас этим пользуется. Дрянь.
– Дай мне моего мужа.
– Скоро это недоразумение будет исправлено. – Заявляет нахалка.
– Позови Игоря к телефону!
– Нет, можете сюда больше не звонить, о них есть, кому позаботиться.
Я не испугалась, я не удивилась, я просто пребывала в шоке. Знала только одно: с девушкой что-то надо делать, она явно не в себе, а, точнее, как раз-таки чётко знает цель, что уже само по себе страшно, а значит, её от Игоря и Тимки нужно изолировать. Перезвонить ещё раз я не решилась, не хотела больше с ней разговаривать, да и, честно говоря, уже и не знала, что хочу сказать мужу. Растерялась, что тут сказать?.. А через час он перезвонил сам. Спокоен, благоразумен, не нервничает, возможно об этой беседе между нами с Мариной и не знает.
