Юрий Семецкий - Душа в тротиловом эквиваленте
Перевод бурята Донжи Банзарова от 1851 года: 'Когда Чингис-хан, после нашествия на народ сартагул (хорезмийцев), возвратился, и люди всех монгольских поколений собрались в Буга-Сучигае, то Исунке (Есунгу) получил в удел триста тридцать пять воинов хондогорских'.
Обратите внимание: перевод Шмидта, сделанный раньше, был вовсе не о том. В нем говорилось: 'От Чингисхана, когда он, покорив сартагольский народ, воротился и положил конец вражде от прежних времен всех монгольских народов, всем тремстам тридцати пяти воинам в знак изгнания'.
В 1927 году некто Клюкин решил вставить свои пять копеек, ради чего и состряпал очередную версию перевода: 'Когда Чингис-хан, по возвращении с захвата власти сартагулов, всех нойонов народа монгол поставил на состязание в стрельбе, то Исунке на триста тридцать пять маховых сажен расстояния (прицела) выстрелил из лука'.
Вывод: уйгурское письмо на данный момент не смог прочесть никто. Есть нехорошие слухи, что на сем камне быстренько накарябали уйгуроподобную абракадабру в том же 1818 году по чисто конъюнктурным соображениям. Как говорят американцы, бизнес и ничего личного.
Об экономических последствиях ограбления двух третей Евразии историки тихо молчат. А ведь кочевники не могли в таком случае не привезти домой хоть чего-нибудь. Золото, книги, утварь. Но археологи не находят ничего. Так может и не было того ограбления?
Даже фольклор монголов не сохранил никаких, даже фантомных воспоминаний о великом прошлом. Удивительно? И впрямь удивительно! Настолько, что на это обращали внимание все путешественники, встречавшие монголов с 17 века и до сего дня.
Денежной системы Великие Монголы так и не создали. Да и как чеканить монету при отсутствии металлургии? А ведь любое государство именно с этого и начинает, хоть у нас, хоть в Африке. Вспомните, сколько разных валют печаталось в Гражданскую. Но археологи не нашли НИЧЕГО, сколько ни искали. Разве что немного китайских серебряных монет 17 века в Каракоруме. Но даже если бы нашли тысячи монет, это не значило бы ничего. Искать надо именно монетный двор или его следы, а такого уже не найдут точно.
И вообще, потом оказалось, что и Каракорум - никакая не столица, а всего лишь развалины буддийского монастыря Эрдэни-Дзу. Зато как фантазировали: 'В этот город с большим количеством каменных зданий и церквей, по свидетельству летописцев, стекалась богатая добыча золотых и серебряных изделий со всего мира, непрерывно шли караваны с богатыми военными трофеями из захваченных монголами городов, доставлялись с захваченных земель лучшие ремесленники для ведения строительных работ в городе'.
Ergo: монгольского эмиссионного центра в природе не существовало. Одного этого факта достаточно, чтобы признать: Ига не было.
У несчастных завоевателей даже письменности, и то не было! Это обстоятельство полностью исключает возможность существования могучего государства кочевников.
Ясно же - государство - это аппарат принуждения и бюрократы, учет доходов и сбор налогов. Как тут без письменности? Только не надо вспоминать про уйгучин бичиг (уйгурское письмо) - монголы не уйгуры, их язык относится к тюркским.
Памятники письменности на уйгур бичиг отсутствуют от слова совсем.
И последнее: популяционные генетики находят в Монголии следы пребывания китайцев и русских. На Смоленщине есть следы прошедшей там Великой Армии Наполеона. А вот следов забайкальских кочевников в европейских странах и России - нет!
Странно, если учесть, что на сегодняшний день один только гигант секса Чингиз-хан должен иметь более 10 миллионов прямых потомков. Разумеется, если верить историкам, которые 'точно знают', сколько сыновей было у легендарного воителя.
Следует ли предполагать, что Орда состояла сплошь из евнухов и импотентов?
Под гомерический смех зала, Ольга Николаевна закончила:
- Как мы видим, истину относительно событий, имевших место много веков назад, установить все же можно. Даже нужно,уж больно важен вопрос нашей следующей лекции: что прикрыли мифическим игом?
Позволю себе завершить сегодняшнюю лекцию цитатой из Монтеня: 'Люди ни во что не верят столь твердо, как в то, о чем они меньше всего знают'.
В прошлых лекциях были подробно разобраны легенды о Вавилонии, Египте, Элладе и Риме. Сегодня мы проанализировали тему Ига. Приходится заключить, что грустный галльский скептик - прав.
.
.
01 декабря 1952 года.
Очередной медосмотр. Воспользовавшись моментом, эскулапы решили меня изучить как можно подробнее. Иначе зачем делать столько дополнительных анализов? Дай им волю, так давно бы разобрали на запчасти, но теперь у них вряд ли получится.
Пожилая медсестра, привычно сжала фалангу моего указательного пальца и отработанным движением воткнула в нее скарификатор. Ее лицо тут же болезненно сморщилось. Похоже, тетя испытала массу острых ощущений. Извините, откат я пока не контролирую.
Но, несмотря на неприятные ощущения, профессионализм взял верх. Выдавив в пробирку капельку крови, медсестра подарила мне удивленно-встревоженный взгляд. В серых глазах метнулась тревога. Да что там тревога - тихая паника! Попросив подождать, она выскочила из процедурного кабинета.
И через пару минут вернулась в сопровождении дежурного врача. От незнакомого доктора веяло усталостью и огорчением. Некоторое время в тесной процедурной царила тишина. Пока ее не взорвала реплика медсестры.
- И он туда же! А если бы этому, этому... практикант какой попался?! - возмущенно произнесла дама в белом халате, взмахнула рукой и удалилась, предоставив врачу возможность разбираться с неожиданно возникшей проблемой.
- Да Юрий Михайлович, одни проблемы с вами - массируя переносицу, констатировал доктор. - И как прикажете вас теперь лечить, если не дай бог что? Говорят, вы частенько во врачебной помощи нуждаетесь...
Опустив глаза в пол, я пробормотал:
- А я что, я ничего...
-Так уж и ничего? И вы ничего, и сестрица ваша ни при чем! Некого Мещерского вы вообще никогда не знали, а такие фамилии, как Карранса и Чугунов, так и слушать не приходилось? - саркастически осведомился врач.
- Да в чем дело-то?!
- А в том, молодой человек, что с вашей командой персонал работать наотрез отказался. А теперь и с Вами не хотят!
Как, спрашивается, сестрице вашей укол поставить, если в самый ответственный момент проводящий манипуляцию вдруг остро ощущает в верхнем наружном квадранте gluteus maximus иглу?! Вы эти шутки прекращайте, тут и до беды недалеко!
- Я не нарочно, доктор...
- Все вы не нарочно! Впрочем, с этим потом. Вас, Юрий Михайлович, гость из Питера дожидается. Давно уже ждет, так что, пойдемте.
В кабинете главного врача пахло хорошим трубочным табаком и кофе. На столе булькал походный серебряный кофейник, подогреваемый спиртовкой, стояли бутылка коньяка и вазочка со сладостями.
А за столом уютно и как-то совершенно по-хозяйски устроился мужчина, выглядевший как типичный профессор дореволюционных времен. Типаж был выдержан настолько безукоризненно, что в иных обстоятельствах я принял бы его за проходимца. Высокий лоб, породистое худое лицо, зачесанные назад волосы, отливающие серебром, седая мушкетерская бородка клинышком, залихватски закрученные вверх ухоженные усы. И полнейшая ментальная непроницаемость. Вместо нормальной человеческой ауры я видел лишь разноцветные рваные фрагменты.
Ничего подобного ни один живой человек иметь не мог.
По спине поползла струйка холодного пота. Сидящая за столом сущность самодовольно оскалилась. Была бы шерсть - ощетинился бы! Время стало тягучим и медленным, как патока.
Растягивая губы в ответной улыбке, я прихватил из воздуха пару шариков. Воздух ощутимо похолодел. Счас будет сюрприз! Всем хватит! Не все же на елках тренироваться.
- Вот оно, значит как, Юрий Михайлович... - произнесло сидящее за столом существо, и успокаивающе подняло руки, развернув их ладонями от себя в древнем жесте умиротворения.
- И ради всего святого, не надо совершать непоправимого! А то я так понял, вы уже научились работать с кластерными образованиями, а это очень, очень опасно... Что до привидевшегося, так это всего лишь технический фокус.
"Профессор", стараясь двигаться очень плавно, медленно и осторожно, переключил тумблер на небольшой эбонитовой коробочке, скрытой за вазочкой со сладостями.
Двигался он, как под прицелом. Впрочем, оно недалеко от истины. Ни одна пуля не способна так уродовать живое, как милые, ласковые, разноцветные пушистые шарики, мирно греющиеся у меня на ладони. В отличие от пуль, они никогда не пролетают мимо цели. Их надо всего лишь попросить. Можно даже в руки не брать - они способны атаковать прямо из воздуха. В руки - это я так, по привычке.
- Последний штрих,- сказал мой визави, и вытянул из волос некое подобие длинной металлической расчески.
