Адам Грант - Брать или отдавать? Новый взгляд на психологию отношений
Если вы решите, что дело в совпадении имени и фамилии, то окажетесь правы; судя по всему, отчасти так оно и есть. Бретт Пелхэм, психолог из Университета Буффало, заметил, что мы обычно предпочитаем людей, места и вещи, которые напоминают нам о нас самих. Так как мы охотно связываем имена с идентичностью, нас привлекают важные решения, напоминающие нам о наших именах. Для того чтобы это проверить, Пелхэм и его коллеги задумали и провели ряд довольно занятных экспериментов.
В пяти разных исследованиях они обнаружили, что у людей есть склонность в конце жизни поселяться в местах, названия которых похожи на их имена. В одном исследовании авторы взяли названия сорока крупнейших городов США и сопоставили их с сотней самых распространенных имен, первые три буквы которых совпадают с буквами в названиях городов. Потом они выяснили, насколько эти имена популярны в соответствующих городах в различных возрастных группах. Оказалось, что вероятность встретить имя Джек в Джексонвиле в четыре раза больше, чем встретить имя Филипп, несмотря на то что в целом по стране эти имена встречаются с равной частотой. (Вероятно, все Филиппы уехали в Филадельфию и там их теперь больше, чем Джеков.) Причем дело здесь не в том, что людей называют в честь родных городов, нет, они сами переезжают в такие города, названия которых напоминают их имена. (По теории вероятностей женщин по имени Джорджия должно быть в два раза больше в Джорджии, так как в имени и названии совпадают все буквы.)
То же самое касается выбора профессии. В 1990 году по распространенности имя Деннис занимало в США 40-е место. Джерри — 39-е, а Уолтер — 41-е.
В США 270 дантистов по имени Джерри.
В США 257 дантистов по имени Уолтер.
Сколько в США дантистов по имени Деннис?
По статистике их должно быть меньше 270, но больше 257.
На самом деле их 482.
Если вас зовут Деннис, то у вас в два раза больше шансов стать дантистом, чем у людей с именами Джерри и Уолтер, несмотря на то что эти имена встречаются приблизительно с такой же частотой, как и Деннис. В другом исследовании было показано, что люди с фамилией Лойер (в переводе на русский «адвокат». Прим. ред.) на 44 процента чаще, чем при случайном выборе, становятся адвокатами. Во всяком случае работать адвокатами они идут чаще, чем, скажем, врачами. То же самое справедливо и в отношении людей с фамилией Доктор. Они становятся врачами на 38 процентов чаще, чем если бы выбор был случайным. Подобное притяжение имеет место также и в отношении предметов и людей, которых мы каким-либо образом ассоциируем с собой. Пелхэм и соавторы обнаружили, что люди предпочитают сорта шоколада, крекеров и чаев, в названиях которых содержатся буквы их собственных имен, а кроме того, мужчины и женщины более привлекательны друг для друга, если у них совпадают инициалы. Правда, сами люди утверждают, что совпадение не влияет на интерес. Есть данные о том, что сходство имен влияет на то, кому мы решаем помочь. Ученые Джефф Галак, Дебора Смолл и Эндрю Стивен исследовали более 289 тысяч займов, выданных 23 тысячам заемщиков на Kiva.org, микрофинансовом сайте, где людям одалживают мелкие суммы порядка 25 долларов. Он популярен в странах третьего мира, где такие мелкие займы позволяют начать дело и выбраться из нищеты. Оказалось, люди больше склонны одалживать деньги своим тезкам или коллегам[36].
Оказывается, схожесть личностей усиливает процесс притяжения людей друг к другу: люди с большей готовностью, дружелюбием и открытостью идут навстречу тем, кто напоминает им их самих. Именно это и произошло с двумя Адамами Рифкинами, когда они встретились. Вначале их привлекло друг к другу чисто формальное сходство, но оно открыло путь к знакомству, основанному уже на реальных общих чертах, и два человека начали помогать друг другу.
Однако узы, связывающие Адамов Рифкинов, не ограничиваются совпадением имен. Для того чтобы проиллюстрировать это утверждение, представьте себе, что вы участвуете в каком-то исследовании вместе со студенткой колледжа. Ведущий исследование берет у вас отпечатки пальцев под тем предлогом, что это может что-то сказать об особенностях вашей личности. Потом вы и девушка заполняете анкету. Когда вы уже собираетесь уходить, студентка вдруг извлекает из сумки бумагу. «Преподаватель английского языка в колледже попросил меня найти незнакомого мне человека, который критически разобрал бы мое сочинение. Вы не прочтете его? В нем всего восемь страниц. Потом вам надо будет написать отзыв на одной странице. Отзыв нужен мне завтра утром, в это же время. Вы мне не поможете?»
Вы только что побывали в контрольной группе исследования, проведенного психологом Джерри Бургером. В данной ситуации согласились помочь 48 процентов испытуемых. Людям из другой группы говорили, что у них есть что-то общее со студенткой, позже просившей помочь ей с сочинением. После того как испытуемые заполняли анкеты, исследователи, посмотревшие отпечатки пальцев, говорили: «Это интересно, у вас обоих отпечатки типа Е».
Теперь ваше желание помочь стало сильнее?
Это зависит от того, в какой форме выступает сходство. Одним испытуемым организаторы исследования говорили, что отпечатки пальцев типа Е очень распространены, их имеют 80 процентов населения. Другим, напротив, сообщали, что отпечатки такого типа встречаются редко — в 2 процентах случаев.
Если схожесть была явлением распространенным, то помочь студентке вызывались 55 процентов испытуемых, если же сходство оказывалось редким, то готовность помочь изъявляли 82 процента. То есть одной похожести мало для того, чтобы побудить людей стать дающими. Более эффективно в этом отношении редкое сходство. В исследованиях Пелхэма было показано, что близость имен и названий влияет на выбор места жительства, профессии и супруга, причем эта тяга оказывается сильнее, если имена являются редкими. Нас привлекают люди, места и вещи, с которыми мы делим какую-то общую, но редкую черту. Именно это и создало первоначальные узы, связавшие двух Адамов Рифкинов. Адам Рифкин — редкое имя, и схожесть редких имен стала основой для взаимного притяжения двух людей. В самом деле, исследования Пелхэма показывают, что чем уникальнее ваше имя, тем сильнее вы будете идентифицировать себя с местом, название которого напоминает его.
Для того чтобы объяснить, почему схожесть именно редких признаков обусловливает привязанность, психолог Мэрилин Брюер выдвинула теорию влияния. С одной стороны, мы хотим чему-то соответствовать: мы жаждем связи, общности, принадлежности к коллективу, включенности и единению с другими людьми. С другой стороны, мы стремимся чем-то выделиться, быть единственными в своем роде, быть индивидуальностями. Пока мы идем по жизни, лавируя среди рифов социального моря, эти два побудительных мотива нашего существования постоянно вступают друг с другом в конфликт. Чем сильнее мы связаны с какой-то группой, тем выше риск утраты индивидуальности. Чем больше мы стремимся выделиться на фоне других, тем выше риск потерять чувство принадлежности к сообществу.
Как мы разрешаем такой конфликт? Выход заключается в том, чтобы быть похожим и непохожим одновременно. Брюер называет это принципом оптимальной индивидуальности: мы ищем приемлемые для нас пути влиться в сообщество и одновременно выделиться из него. Самый распространенный способ сделать это — вступить в некую уникальную группу. Жизнь в качестве частицы группы с возможностью делить с нею интересы, идентичность, цели, ценности, навыки, характер и опыт дает нам ощущение связи и принадлежности к коллективу. В то же время жизнь в группе, резко отличающейся от других, позволяет нам ощутить собственную уникальность. Исследования показывают, что люди больше склонны идентифицировать себя с индивидуумами и группами, обладающими с ними самими каким-нибудь весьма редким сходством. Чем более необычной является группа, ценность, интерес, навык или опыт, тем легче образуются узы. Данные научных исследований указывают на то, что люди более счастливы в группах, предоставляющих возможность проявить оптимальную индивидуальность, внушающих чувство включенности и одновременно уникальности. Это группы, принадлежностью к которым мы гордимся; мы чувствуем их спаянность и потому высоко их ценим.
Freecycle поначалу внушала людям ощущение оптимальной индивидуальности тем, что подчеркивала важность охраны окружающей среды. Главная цель сообщества отличалась от всех прочих программ утилизации: вместо того чтобы делать из старых вещей и материалов новые, члены сообщества искали людей, которые могли бы взять вещи, непригодные для утилизации, и не дать им попасть на свалку. Эта общая цель создала и общую идентичность, воспитывая ощущение единства, связывавшего людей поверх идеологических барьеров. Первая группа волонтеров Freecycle в Таксоне состояла из либерального демократа, страстного поборника охраны окружающей среды, консервативного республиканца, не верящего во вредность промышленных отходов, и либертарианца, желающего воодушевить людей и заставить их делать все самостоятельно, не полагаясь на государство и правительство. В ходе роста сети, по мере того как сообщество становилось больше и разнообразнее по составу, каждое подразделение Freecycle начало давать возможность людям подгонять способы дарения под свои собственные интересы и представления. Например, в Нью-Йорке местная группа во время обмена подарками перекрывала улицы в целом квартале.
