Джоджо Мойес - Корабль невест
– Простите за беспокойство. – Он говорил очень тихо, но в его голосе сквозило явное волнение. – Но внизу произошел несчастный случай, и я подумал… Послушайте, нам срочно нужна ваша помощь.
Танцы завершились неофициальными сборищами в разных отсеках корабля. Одно из них происходило в левом заднем углу раскаленной утробы машинного отделения, и именно там кочегар решил повальсировать с одной из невест на узком настиле над главным двигателем. Его отчет о случившемся оказался довольно сбивчивым, но, так или иначе, они свалились вниз. Кочегар лежал без сознания, а невеста поранила лицо.
– По очевидным причинам мы не можем позвать судового врача. Но нам необходимо извлечь их оттуда до смены караула, – сказал он и, замявшись, добавил: – Мы тут подумали… Я тут подумал, что вы можете помочь.
Она зябко поежилась и обхватила себя обеими руками.
– Простите, – прошептала она, – но я не могу спуститься в машинное отделение. Придется вам поискать кого-нибудь другого.
– Я тоже пойду. И останусь с вами.
– Дело не в этом…
– Вам нечего бояться, обещаю. Они знают, что вы медсестра. – (Она заглянула ему в глаза и поняла, что он имел в виду.) – Нам больше некого позвать на помощь, – произнес он, бросив взгляд на часы. – У нас на все про все не больше двадцати минут. Фрэнсис, пожалуйста!
Раньше он еще никогда не называл ее по имени. Она даже не была уверена, что он знает, что ее зовут Фрэнсис.
Внезапно из темноты послышался торопливый шепот Маргарет:
– Я пойду с тобой. Если тебе так будет легче.
Но она продолжала мучиться сомнениями, ее сбивало с толку его присутствие.
– Пожалуйста, просто осмотрите их. Если дела действительно плохи, разбудим доктора.
– Я возьму аптечку, – сказала она, пошарив рукой под койкой в поисках жестяной коробки.
Маргарет тяжело поднялась и надела халат, едва сходившийся на животе. Она осторожно стиснула руку подруги.
– А куда это вы собрались? – спросила Эвис. Она включила свет и теперь сидела, сонно моргая.
– Подышать свежим воздухом, – ответила Маргарет.
– Не делай из меня дуру. Я не вчера родилась.
– Нас ждут внизу. Там кое-кто немного ушибся, – заявила Маргарет. – Если хочешь, пошли с нами.
Эвис внимательно посмотрела на них, прикидывая в уме, стоит идти или нет.
– Это самое малое, что ты можешь сделать, – добавила Маргарет.
Эвис соскользнула с койки, накинула шелковый халат персикового цвета, прошла мимо морпеха, услужливо придерживающего дверь, и пошла вслед за попутчицами в сторону лестницы.
А тем временем рыжий морпех снова заступил на пост у двери каюты, в которой, кроме спящей собаки, теперь некого было сторожить.
Сперва они услышали только голоса, доносившиеся из самого чрева корабля, куда вел трап с нескончаемым, как показалось Маргарет, числом пролетов. По бесконечным узким коридорам они прошли наконец в левое машинное отделение. Было адски жарко. Стараясь не отставать от остальных, Маргарет то и дело утирала рукавом пот со лба. Во рту стоял противный привкус машинного масла. Затем они услышали пронзительные рыдания, перемежающиеся приглушенными звуками голосов – мужских и женских, кто-то с кем-то спорил, кто-то кого-то упрашивал, и все это на фоне глухих ударов и грохота – биения гигантского сердца этого зверя. Фрэнсис тут же ускорила шаг, а затем пустилась бежать вслед за морпехом по узкому настилу.
Маргарет вошла в машинное отделение на несколько секунд позже остальных. Когда она наконец открыла дверь, на нее дохнуло нестерпимым жаром, и ей пришлось остановиться, чтобы хоть немного привыкнуть.
Она сделала шаг по настилу и посмотрела вниз – туда, откуда доносился шум. Примерно пятнадцатью футами ниже, в углублении, похожем на утопленный в пол боксерский ринг, прислонившись спиной к стене, полусидел-полулежал молодой моряк, с одной стороны его поддерживала рыдающая девушка, с другой – приятель. На перевернутом ящике лежали забытые карты, на полу валялись пустые стаканы. В центре помещения гигантский двигатель, своими трубами напоминающий орган, оглушительно стучал и лязгал железными деталями, а из-под вентилей доносилось злобное шипение пара, периодически выводившего инфернальную мелодию. Под настилом, в дальнем углу, прижав руки к лицу, сидела перепуганная молодая женщина.
– И что он теперь скажет? Что он обо мне подумает? – всхлипывала она.
Фрэнсис тем временем уже мчалась к трапу, который вел в недра машинного отделения, металлический настил заглушал шум ее шагов. Протиснувшись сквозь нетрезвую толпу, она встала на колени и сняла с руки пострадавшего окровавленную грязную тряпку, чтобы осмотреть рану.
Маргарет облокотилась на металлический леер, служивший защитным ограждением, и принялась наблюдать за тем, как одна из девушек заставила рыдающую женщину убрать от лица руку и промокнула багровые порезы мокрой тряпочкой. На заднем плане маячили несколько матросов, по-прежнему в парадной форме. Они оттаскивали в сторону огромные баллоны с кислородом и куски ограждения. Еще двое нервно курили в сторонке. По стенам тянулось множество труб, тускло блестевших при свете лампочек.
– Он хотел пройти вперед, и на него упали кислородные баллоны, – прокричал один из присутствующих. – Трудно сказать, куда они его ударили. Нам еще крупно повезло, что мы все не взлетели на воздух.
– Как долго он находится без сознания? – Фрэнсис пришлось повысить голос, чтобы перекричать шум двигателей. – Кто еще пострадал? – Ее привычную сдержанность как рукой сняло, она была словно наэлектризована.
Рядом с ней морской пехотинец, расстегнув воротничок парадной формы, послушно выполнял ее указания и доставал из аптечки все необходимое. По ходу дела он инструктировал оставшихся моряков, двое из которых с явным облегчением стрелой взлетели по трапу, радуясь возможности убраться от греха подальше.
Эвис стояла на настиле, прижавшись спиной к стене. По напряженному выражению ее лица Маргарет поняла, что та предпочла бы сейчас оказаться подальше отсюда. Маргарет внезапно вспомнила о Джин и мысленно задала себе вопрос: не слишком ли они подставляются, если учесть то, как сурово наказали Джин? Но затем она посмотрела на Фрэнсис, склонившуюся над потерявшим сознание моряком – одной рукой та поднимала ему веки, другой рылась в аптечке, – и поняла, что не имеет права уйти.
– Он начинает приходить в себя. Надо наклонить ему голову набок и зафиксировать в таком положении. Пусть кто-нибудь мне поможет. Как его зовут? Кеннет? Кеннет! – позвала она. – Ты можешь сказать мне, где болит? – Она подняла его руку, пощупала каждый палец и, обратившись к морпеху, попросила: – Откройте это, пожалуйста.
Морпех достал из коробки нечто напоминающее набор для починки обмундирования. Маргарет отвернулась. Настил под ногами вибрировал от работы двигателя.
– В котором часу, они говорили, смена караула? – нервно спросила Эвис.
– Через четырнадцать минут, – ответила Маргарет.
Она даже подумала было спуститься вниз, чтобы поторопить их, но они и так работали не покладая рук.
И когда она отвернулась, ее внимание привлек еще один морпех. Он сидел в углу на полу и, как заметила Маргарет, не сводил глаз с Фрэнсис. Маргарет даже задалась вопросом: а не слишком ли у Фрэнсис откровенный халат? Однако уже через пару минут она поняла, что во взгляде мужчины не было похоти, правда, особой доброты тоже не было. У него был такой вид, будто он знает что-то такое, чего не знают другие. Маргарет стало неуютно, и она поближе придвинулась к Эвис.
– Мне кажется, нам пора уходить, – заявила Эвис.
– Она быстро справится, – ответила Маргарет.
В душе она была абсолютно с ней согласна: место просто ужасное. Оно чем-то напоминало ад, подпадая под общепринятое представление о нем. И все же Фрэнис явно чувствовала себя здесь как дома.
– Прости, Найкол, что впутал тебя в историю. Но я не мог его здесь бросить. По крайней мере, не в таком состоянии. – Валлиец Джонс оттянул воротничок формы, затем посмотрел на заляпанные машинным маслом брюки. – Все, Дакворт в последний раз втягивает меня во внеплановые развлечения. Больше я на его удочку не попадусь. Придурок хренов! Моя форма окончательно испорчена. – Не обращая внимания на висящие на стене знаки, что курить запрещено, он со вкусом затянулся сигаретой. – Так или иначе, кореш, я по-любому твой должник.
– Мне кажется, что ты должен не мне, а кому-то другому, – заметил Найкол и, посмотрев на часы, воскликнул: – Господи! Фрэнсис, у нас в запасе всего восемь минут, после этого надо срочно уводить отсюда людей.
Фрэнсис, сидя рядом с ним на полу, заканчивала обрабатывать глубокую рану на лице пострадавшей девушки. Девушка перестала рыдать и теперь пребывала в состоянии шока, что еще больше усугубило, как подозревал Найкол, количество выпитого ею до этого алкоголя. Волосы Фрэнсис взмокли от пота и спутанными прядями обрамляли лицо. Ее светлый хлопчатобумажный халат, весь в масляных пятнах, прилип к телу.
