Кристофер Зах - Книга Противоречий. Голубь
Оказавшись на открытой местности, Цекай быстро поняла вновь возникшую проблему: здесь они не смогут спрятаться на ночь под навесом, как в горах. Но Курой легко смог его сделать, заставив небольшую гору вырасти прямо из земли. Юрия говорила ему, какую форму придать их временному убежищу, а он, стоя неподвижно и слегка щурясь, делал так, как она просила.
— Ведь так делали замок Сильвее? — спросил Грауд, наблюдая за ними.
— Да, — закончив, ответил Курой.
— А я слышала, — заметила Юрия, — что на нем сотни тысяч гигантских узоров.
Курой пожал плечами.
Когда Юрия снова взялась за книгу, а Курой за плеер, Цекай решила попробовать освоить телекинез, но это оказалось совсем не просто. Она понятия не имела, как почувствовать поле, о котором говорил Курой, и уже стала размышлять, не этим ли занимаются люди, когда медитируют. Она закрыла глаза, надеясь, что так ей будет проще.
Ветер гладил поле своей огромной рукой, приминая зеленую шерсть. Поле в ответ, казалось, мурлыкало, шелестя травинками. В воздухе летали какие-то птички, что-то чирикая уходящему за горизонт солнцу, свет которого проникал даже сквозь веки, отчего Цекай видела только красный цвет, который было одновременно просто и тяжело рассмотреть. Над ухом противно запищал комар, но девушка решила не обращать на него внимания, тогда тот, обидевшись, тяпнул ее в шею. Цекай воспользовалась своим недовольством и взмахнула посохом, рассчитывая прижать к земле траву вокруг себя. Раздался недовольный шепот, но растения покорно прогнулись только под движением воздуха, которое создала сиэлльская ветка. Девушка открыла глаза и печально посмотрела, как травинки медленно поднялись вверх.
Голубь, летавший неподалеку, приземлился Цекай на голову и что-то проворковал про себя. Ей показалось, что он смеется.
— Что? — недовольно спросила она.
— Твоя мысль идет неправильно, — поучительным голосом ответил он.
— Что значит «идет неправильно»?
— Ты неправильно ставишь цель. Что ты сейчас хотела сделать?
— Ну… Заставить траву двигаться.
— Всю, что есть на этом поле?
— Нет! Только немного… — она уже сама поняла свою ошибку. — То есть мне нужно думать только о конкретных травинках, двух-трех?
— Да.
Цекай снова задумалась и выбрала из огромного зеленого поля небольшой островок. Потом она представила, что хочет с ним сделать, и вытянула перед собой посох. Агадар вспыхнул, а трава зашевелилась. У девушки возникло странное ощущение, что ее взгляд прилип к этим растениям и любое его движение отразится на них. Цекай хотела посмотреть в другую сторону, но травинки словно были связаны невидимой нитью с посохом, поэтому только натянулись. Понятно… Она увела взор чуть вверх, направляя движение трав посохом, и те, закрутившись, свернулись в небольшой валик. Цекай в восторге расплылась в улыбке, и трава мгновенно рассыпалась в разные стороны, а взгляд девушки оторвался от нее и теперь двигался сам по себе.
— Вот видишь, — сказал голубь. — Стоит только подумать.
Цекай протерла глаза и устало заморгала. Но это действительно все очень просто, чуть сложнее, чем тот Ейгенц… но все равно легко! Голубь чинно ходил у нее на голове, и она старалась не шевелиться, опасаясь, что птица упадет.
— А как тебя зовут? — спросила она.
— Что? — удивленно спросил голубь.
— Какое у тебя имя?
— Длинное, — отмахнулась птица.
— Скажи! — Цекай стало интересно, она и правда не знала, как обращаться к голубю.
— Его нельзя произнести, — ответил он, — можно только ощутить.
— Как это?!
Тут она почувствовала, как коготки на птичьих лапках сильнее впились Цекай в голову, не больно, но и не очень приятно. Неожиданно девушка перестала слышать и видеть все, что происходит вокруг. Исчезло поле, небо, солнце… Теперь она летела высоко над землей. Там было немного прохладно и влажно от воздуха, а ветер задорно дул в лицо… Видение исчезло так же быстро, как и появилось, и Цекай снова почувствовала себя стоящей на мягкой траве.
— Что это?! — удивленно спросила она.
— Мое имя.
— Но его же нельзя произнести!
— Ну и что. Оно меня называет.
— А как тогда к тебе обращаться?
— Если ты ощутишь мое имя, то обратишься ко мне.
— И что, у всех голубей такие имена?
— Да.
— А почему у нас другие?
— Вы отличаетесь от нас. Мы, голуби, не можем врать или предавать кого-то, а для вас это легко. У нас простые принципы, которые для вас, однако, всегда будут странными. У вас больше сомнений, мыслей, идей, убеждений. Поэтому не удивительно, что наши имена проще и однозначнее.
— Разве это проще?
— Конечно. У нас имя — простое ощущение, в то время как у вас — слово, значение которого формируется всю жизнь.
— Хм… Ну, раз вы такие странные, расскажи, почему Светотень так поступает? Почему уничтожает города?
— Она уверена, что это правильно.
— Но это не правильно! Знаешь, что я думаю о ней?
— Что?
— Он настоящая тиранша!
— Кто?
— Тиранша. Ну… Она… Она поступает бессмысленно. У людей тоже своя история, но я не помню, чтобы там правители уничтожали свой народ. Хотя… Но при тоталитаризме было чуть иначе, да и то это было бессмысленно.
— Я не понимаю, что ты хочешь сказать.
— Этот мир другой… У него есть все, чтобы быть лучше человеческого. Тут нет денег, потому что можно просто жить, занимаясь любимым делом, но…
— Утопий не существует.
Цекай не показалось странным, что голубь знает слово «утопия», она лишь согласно кивнула в ответ. Голубь еще немного походил у нее на голове, щекотно вороша волосы, но вскоре его позвала Юрия, и он, оттолкнувшись сильными лапами, полетел к ней.
Цекай снова посмотрела на траву. Теперь я знаю телекинез и Ейгенц, или просто Ейгенц… Она была невероятно горда своими достижениями. А я на Силане совсем недавно! Ей захотелось снова попрактиковать усвоенное заклятие, но она передумала, потому что было уже темно и удержать взгляд на конкретной травинке было трудно. Прикрепив посох к пренсоэру, девушка побрела обратно к их «лагерю».
Они планировали остановиться в Густане, поэтому взяли с собой совсем немного еды. Единороги собирались к завтрашнему дню довезти их до самого Саалла, но Цекай, видевшая на карте размеры поля, считала это невозможным. В то же время она знала, что спорить с Граудом бесполезно, впрочем, как оказалось, с Лорриалом тоже. Они были уверены в своих силах, и девушка ничего не могла возразить.
Курой снова куда-то ушел, оставив свой плеер лежать на земле. Юрия с каким-то странным интересом склонилась над ним. В глазах у нее блестело любопытство и какой-то испуг. Цекай чуть не рассмеялась, когда застала ее в таком виде.
— Ты чего?
— Я не понимаю, что это за вещь. Она такая странная…
— Это плеер. Когда Курой вернется, попроси посмотреть.
— Я… она… я ее боюсь! Она какая-то опасная, издает звуки…
— Это же плеер! Он и должен воспроизводить звуки.
— Да-а-а? — наклонил голову поближе Грауд, тоже заинтересовавшись странным предметом. — А зачем нужно воспроизводить звуки?
— Ну… — Цекай не знала, как объяснить, — чтобы слушать потом.
— Бессмыслица, — заметила Юрия.
— Что это с вами? — удивленно спросил вернувшийся Курой.
— Они смотрят твой плеер.
Курой хмыкнул, окинув их всех широким взглядом.
— Можно посмотреть? — спросила Юрия таким голосом, каким просят подержать в руках оружие.
— Пожалуйста, — молодой человек пожал плечами. — Только не урони.
Девушка осторожно взяла плеер в руки, так, словно он вот-вот взорвется, и, присев, положила его на колени. Она явно не знала, что с ним дальше делать, и растерянно глянула на Куроя.
— Если ты нажмешь на маленький белый треугольник и наденешь наушники, то услышишь музыку.
Девушка не поняла, что такое «наушники», поэтому Цекай протянула их и помогла надеть. Юрия неуверенно повертела головой, а потом коснулась пальцем кнопки «play». Грауд наклонился к ней поближе, и даже Цекай стало интересно. Курой наблюдал за ними с улыбкой.
Экран вспыхнул белым светом, и Юрия вздрогнула от неожиданности. Несколько секунд она изумленно смотрела по сторонам, а потом ее лицо засияло.
— Что это? — с едва скрываемым восторгом спросила она.
— Плеер, — повторила Цекай.
— Какая странная магия! — со счастливым лицом заметила девушка, снимая наушники и протягивая их вместе с плеером Курою.
Тот взял их и тут же надел на себя, а потом, махнув всем рукой, ушел.
— Странная вещь, — не переставала удивляться Юрия. — Очень странная, но забавная!
Голубь, сидевший у нее на голове, клюнул ее в макушку, и девушка, встрепенувшись, подставила ему палец. Птица чинно села на него и наклонила голову, чтобы Юрия могла рассказать ему послание. Цекай вышла, чтобы не мешать им. Было уже очень темно, и она щелкнула пальцами, но их свет был настолько слаб, что пользы от него было мало. Тогда девушка отстегнула от пренсоэра посох и требовательно посмотрела на агадар. Она определила цель и выбрала самую простую из возможных сейчас эмоций — надежду. Результат не заставил себя ждать: камень вспыхнул алым светом и не погас, а, подобно огромному фонарю, осветил ей путь метров на пять вперед.
