Чернявская Татьяна - За краем поля
Глава Замка бессильно опустился в кресло, не в силах справиться с собственным потрясением. Из рассказов очевидцев и присланных пластинок с места происшествия он представлял, что за беспредел творился при уничтожении штаба заговорщиков, и не мог даже вообразить, что кто-то, находящийся внутри поместья, мог выжить, а после этого ещё и связно разговаривать. В уме не укладывался тот факт, что находившаяся в плену девица была жива.
- К-как... - только и смог выдавить из себя боевик.
- Да там, кажется, целый корпус был нежитью забит, - явно не поняла его хрипа девица. - Я, конечно, сильно не присматривалась, когда драпала, но воняло там...
- К-как ты выбралась?
- Как, как? - начала раздражаться травница. - Легко и весело! - после этого она ненадолго замолчала, будто припоминая что-то не совсем приятное, или напротив, приятное настолько, что рассказывать об этом не стоило. - Ну, сначала мы думали тихонько огородами скрыться, а потом Танку опять от страха контузило. Мы на ступе прорываться, а там какое-то заклятье, ну мы в него мешком запустили, а там как рванёт! Думаю, там тоже какие-то пукалки были.
- Аля? - Важича мелко затрясло.
Такая реакция была вполне нормальна, если учитывать, сколько сил пришлось приложить, чтобы выпытать у схваченных в лесу бойцов хоть какие-то подробности о строении хитроумной защиты и его преодолении. Никто не мог до конца воспроизвести полную картину событий и объяснить принцип разрушения инородного заклятья. Тут же... Не находилось цензурных слов, чтобы описать ситуацию, когда в центре событий вновь оказалась бедовая парочка, при этом оставаясь единственными, кто мог дать внятные объяснения.
- Я говорила, меня так не называть! Я Алеандр! - рассерженной кошкой взвилась говорившая и только что не зашипела в трубку, но вдруг быстро успокоилась: - Я вообще, между прочим, по другому поводу связываюсь. Ты знаешь, что нежить словно с ума сошла, а угробьцы и вовсе взбесились.
- Впервые слышу, - устало проговорил чародей, борясь с совершенно неуместным хохотом: источник ценнейших сведений всё это время был буквально под носом.
- Вот! - самодовольно вскрикнула Эл, явно обращаясь к кому-то третьему. - А ты говорила, что ему не нужно будет. Видишь, в столице о нежити и не знали. А мы тут летим себе тихо, никого не трогаем, а из-под земли...
- Постой-ка, Чаронит, что тоже с тобой? - спохватился Арн, сразу сообразив, к кому могла обращаться неугомонная девица.
- А куда она денется, - невыразительно хмыкнула Эл, словно удивляясь вопросу. - Её, конечно, сегодня потрепало не слабо, когда эти гады из-под земли...
- Так она что, жива!?! - Арн не смог подавить рвущийся наружу крик изумления и лёгкой паники. Вот только присутствия полноценного, хотя и не самого адекватного, некроманта во время Кометы ему не хватало для полного счастья.
- А чего ты так удивляешься? - кажется, даже слегка оскорбилась девица. - Если её даже яд вурдолака не берёт, что с ней парочка умрунов сделает? Умруны эти, кстати, из-под земли...
- А вы сейчас вместе? - осторожно уточнил чародей. У него били серьёзные подозрения в том, что наличие некромантских следов на месте крушения купола и уничтожения вражеского поместья дело рук одной беловолосой гадины, а значит и нынешняя оборона Замка может в любой момент разлететься на сотни вёрст при её вмешательстве.
- Нет, блин, я с проекцией в Коренях торчу, - своим искренним возмущением успокоила его Валент. - Конечно, вместе! Чего это ты вдруг так ею озаботился? Я же тебе совсем о другом рассказываю! Когда мы летели...
Теперь опасения Арна переключились в другое направление. Опыт показывал, что сочетание двух этих подмастерьев, имеющее вектор приложения, не способно принести ничего, кроме проблем. Больших и разрушительных.
- Куда вы опять вместе попёрлись? - едва скрывая охватившее его волнение, крикнул Арн. - Никуда, слышишь, никуда не ходите! Вообще с места не двигайтесь! Лучше не дышите!
- Ты чего так взбеленился? - в голосе травницы звучало искреннее недоумение. - Мы просто в соседнюю деревеньку смотались и всё. У нас же тут практика. Вот и пока мы добирались...
- Какая практика? - вмиг насторожился молодой человек.
- Летняя. Ну, я же тебе говорила, что мы едем на прохождение практики, что из Академии выслали. Глупость какая-то несусветная: цветы на кладбище собирать. Танка сказала, что если на реальном захоронении эта лунница прорастёт, то либо конец света будет, либо прореха в другой мир. Там какая-то заморочка на излучение места и травы. Ну, это не важно, сходим и...
- Никуда вы не пойдёте! - от вопля Главы подвешенные над полотком светляки на миг потухли, а несчастные домочадцы в ужасе отшатнулись, не сталкиваясь прежде с подобной яростью.
- А чего ты раскомандовался? - с не меньшей претензией фыркнула девица, которую грозный вопль, казалось, никак не затронул. - Если мы не пойдём, с нас Воронцов шкуру снимет живьём и на шпиле развесит вместо парадного флага. Мало того что...
- При чём здесь Воронцов?
- Так куратор он нашей практики. Повезло, правда? - сама говорившая так явно не считала. - Какой смысл назначать накопителя куратором травнику и духовнику? О чём они только думали, когда распределяли.
- Действительно? О чём... - пробормотал чародей.
Упоминание практики, закончившейся для его подопечных трагедией, а его самого едва не приведшей в плен, было для Араона болезненным. Тяжёлое чувство вины и недовольства собой не давало на тот момент здраво оценить происходящее, и обострённое самосохранение предпочло за лучшее и вовсе оттеснить болезненные воспоминания на второй план, благо новых впечатлений с лихвой хватало и для тревоги, и для ярости. Вероятно, поэтому или по причине лёгкого профессионального тугодумия всех боевиков, Мастер ни разу не задался вопросом: как именно тётка и заговорщики могли узнать о месте практики его группы и подготовить ловушку, если даже отец узнал его только перед отбытием сына. Да и почти полное отсутствие матёрых боевиков в столице и всей центральной губернии лишь сейчас показалось ему не просто глупым, но и подозрительным. Всё же подозрительность бледной гадюки захватила его не так глубоко, как казалось ранее, если простой вопрос, казавшийся ныне очевидным, не возник ни разу.
А кто, собственно, отвечал за проведение практики?
Надоумить князя проверкой чародеев в новых условиях западного образца было делом не хитрым. Калина всегда отличался сумасбродностью и впечатлительностью. Его только грамотно припугни, обласкай словом, потешь самомнение - и лепи что хочешь. Все равно никто из министров даже пикнуть против не посмеет, коли князюшка разойдётся. А вот под шумок новой Калининой затеи протянуть и собственные интересы, да так ладно и справно, чтобы окружающие винили только венценосного самодура, ещё нужно изловчиться. Ведь под видом практики можно и своих людей по нужным точкам разослать, и противников подальше отправить и ценные элементы под контроль взять.
Идея оказалась настолько яркой и пленительной, что Араон едва не схватился за найденный среди захваченных артефактов телепорт, чтобы рваться в административный корпус Замка. Могло статься, что столь яростно разыскиваемый Медведь всё это время был непозволительно близок к ним и лично наблюдал за жалкими метаньями загнанного в угол врага.
- Это всё ерунда, - радостно продолжала щебетать девица, довольная возможностью наконец-то высказаться, - тут н нас по дороге напали...
- Слушай, никуда не суйтесь, - не терпящим возражения тоном бросил чародей. - Хоть раз просто посидите тихо!
- Так я же не об этом, - явно обиделась на невнимание Алеандр. - Тут из-под земли...
Поразительный рассказ, ради которого и затевался весь разговор, так и остался не услышанным: Араон прервал связь и снова вернулся в реальность. Три пары глаз смотрели на него настороженно и пытливо. Ихвор чутко следил за мимикой младшего, выжидая момент очередной вспышки, чтобы несмотря на боль в пробитой грудине успеть увернуться от пламени. Детство, проведённое рядом с маленьким, но очень агрессивным боевиком, научило его виртуозно спасаться от братских светляков. Не имевшая подобного опыта, Дилия смотрела на деверя, широко распахнув свои блёклые невыразительные глаза. В них виделось любопытство и лёгкое, заметное только Араону удовлетворение. Этот взгляд пугал своей невинностью, будто ровные листки стенографии уже направлялись в далёкое или не очень зарубежье. И только Альжбетта Важич глядела на сына сурово и холодно. В ярких золотистых глазах, так похожих на его собственные, стояла непоколебимая уверенность в своей силе и своём праве заботливой и ответственной матери.
- Кто это был? - требовательно вскрикнула вдова, воинственно упирая в бока руки. - Что это за девицы с тобою связываются? Я её знаю? Из какой она семьи?
