Юлия Флёри - Разреши тебя любить: возвращение к мечте
– Вот, смотри – это он.
– Красавчик. Кажется, на мать похож.
– Да, от меня только глаза. – Тут же поддержал Артём, и улыбка его стала невозможно широкой и искренней. – А у твоей дочки, какие глаза?
– Серые, как у отца. У их семьи глаза – это отличительная черта. Игорь, Андрей, Алиса, сразу видно, что родственники.
– Ты светишься, когда говоришь о них. Не отпускай, не пускай на самотёк. В твоих силах всё изменить. – Слишком серьёзно, не наиграно, посмотрел на меня Артём и замер, понимая, что эти слова ничего не изменят.
– Ты любишь его мать?
– Иногда мне кажется, что отпустив, я совершил самую большую ошибку, но когда вижу, как она счастлива со своим мужем, понимаю, что всё правильно. Со мной она бы страдала, я непостоянен, а это убивает любовь. Ты как? Тебя отвезти? – Тут же переключился Артём, забыв свою беспечность и слабость секунду назад.
– Давай. Не будешь смеяться, если я попрошу тебя отвернуться, пока переоденусь?
И Артём рассмеялся, заливисто, заразительно, втягивая в это и меня.
– Переодевайся и подходи, покажу, что получилось.
Странно, но я не испытывала неловкости, которой боялась. Всё так, как сказал Артём: каждый получил, что хотел и не остался в обиде. Уверена, завтра я всё буду воспринимать иначе, более остро, болезненно, но сейчас, здесь и с ним, мне хорошо.
– Оксана, ты всё?
– Сейчас иду. – Отозвалась я, застёгивая платье-обёртку, натянула сапоги и пошла на свет, к монитору, за которым не отрываясь и не отвлекаясь, уже вовсю работал Артём.
– Я спросить хотел… Есть одна работа, которая просто необходима для полного образа, но не могу использовать её без твоего разрешения. Ты как?
Он повернул монитор ко мне, и я замерла, глядя на фото. Совсем ещё девочка, первые, пробные снимки, уже и сама себя здесь не узнаю. Чёрно-белая, в одном белье, но и сегодня я помню имя мастера.
– Откуда у тебя?
Я даже подходящих слов не нашла от волнения, бездумно тыкала пальцем в сторону монитора.
– Моя мать. – Пожал он плечами, улыбаясь.
– Женя Майли твоя мать?
– Что тебя удивляет?
И я залилась краской, нет, не просто залилась, я покраснела от пяток до макушки. Не думала даже, что так умею, и меня затрясло, на глазах навернулись слёзы.
– Что-то не так?
– Как тебе сказать, – сдерживая эмоциональный порыв, стерев вырвавшиеся слезинки из уголков глаз, попыталась чётко выговорить я, – если учесть, что я помню тебя маленьким мальчиком, который открыв рот наблюдал за моими действиями во время этой фотосессии, то да, всё в порядке. Чёрт! – Топнула. – Педофилкой себя теперь чувствую.
– Перестань.
– Ты не понимаешь! Нет… У тебя такие же глаза, как и раньше, – внезапно улыбнувшись, вспомнила я.
– Я влюбился в тебя ещё тогда и даже маме сказал, что женюсь, после этого она не брала меня с собой на съёмки.
– Только не говори, что грезил мной всё это время. – Постепенно отходя от первого шока, уже спокойно улыбалась я.
– Не то чтобы, но фотографом стал в надежде когда-нибудь увидеть тебя перед своим объективом.
– Поэтому ты сказал, что я твоя несбыточная мечта?
– Я мог бы побороться, но вижу, что мне в лучшем случае достанется бронза, а на третье место я не согласен.
Артём поднялся со стула и прижал меня к себе.
– Ну вот, я всё-таки чувствую себя виноватой…
– Не пробивай меня на жалость, – бодро отозвался он, похлопывая меня по плечу как старого друга. – Я всё равно не буду говорить, что получил ровно столько, сколько хотел. Ты замечательная и я рад, что мы всё же встретились. И мужу твоему я завидую, потому что у него есть хотя бы надежда.
– Я не знаю…
– Я знаю. И быть твои временным любовником не хочу. Лучше буду смотреть на тебя со стороны. Не против?
– Валяй.
– Сейчас скину тебе на флешку фотографии, которые отобрал для выставки, а в другую папку всё наработанное. Данила просил. И давай свой телефон, скину папку под названием «Оргазм» – тебе понравиться.
– Извращенец. – Хлопнула его по широким плечам сумочкой.
– И я тебя люблю.
Стук в дверь нарушил идиллию и, как оказалось, планы. Водитель уже ожидал у входа.
– Будешь работать всю ночь? – Понимающе спросила я, заметив его нездоровый блеск в глазах.
– Так заметно? ДА! До выставки всего неделя, а многое ещё не готово. Но ты не волнуйся, будешь у меня в лучшем виде.
Стук в дверь повторился и я встала, направляясь на выход.
– Оксана, так что с этой работой? Я могу её использовать?
– Делай что хочешь, я тебе доверяю. – Улыбнулась я на прощание и ушла, послав воздушный поцелуй.
Домой не шла – бежала. По ступенькам. На шпильках. На восьмом месяце, и при этом не чувствовала дискомфорта. Вихрем ворвалась в квартиру, чем прилично напугала Данилу, тот от неожиданности даже вилку выронил и застыл с открытым ртом. Положила перед ним флешку.
– Вот. Артём сказал, что должен отчитаться. Если хочешь, посмотрим вместе. – На одном дыхании выдала я, крутясь и вертясь перед шокированным Даней, непристойно виляла задом, облокотившись на обеденный стол, пока не услышала спокойное:
– Пошли.
И мы пошли в его кабинет, загрузили компьютер и молча листали файлы, боясь нелепыми словами нарушить эту волшебную тишину. Снимки закончились, а Даня так и сидел, глядя на последний, ещё не обработанный, там, где я с бокалом вина в руке, прикрыла глаза, наслаждаясь необыкновенной чувственной мелодией. И, да! Я была прекрасна в этот момент, Артём сделал невозможное, он заново раскрыл меня.
– Он хочет тебя. – Слишком жёстко, без доли эмоций выдал Даня и посмотрел на меня в упор. Тут-то Штирлиц и попался. Я раскраснелась, прикусила губу и отвела глаза. – Ты ведь знала об этом?
– Мы никогда не говорили на эту тему. – Вполне честно и, возможно, даже правдоподобно ответила я. А что, ведь меня никто не спрашивает, что произошло сегодня, хотя по Даниному взгляду можно прочесть, что вопросов и не нужно.
– Оксана…
Он даже не нашёл, что сказать. Осуждал? Возможно. И почему-то именно перед ним мне было стыдно. Блуждающий взгляд бегал из одного угла комнаты в другой, пока не наткнулся на фотографию в папке, куда только что отправились все работы с файла.
– А что это? – Как заправский Шерлок Холмс глянула я на Даню, а он, словно догадавшись, о чём я спрашиваю, попытался эту папку закрыть.
– Нет, нет, подожди. – Отодвинула его от стола, потянув за спинку широкого кресла, взгромоздилась на его колени, удобно устраиваясь, и увеличила изображение на весь экран. За спиной послышался тяжёлый вздох.
На фотографии был Данила, при этом он обнимал незнакомую девицу и ничего бы меня не смутило, если бы не его счастливые глаза, точно такие же, как на наших свадебных фотографиях. Яркие, голубые, излучающие энергию, а не прозрачные, отдающие арктическим холодом. На заднем плане виднелась чья-то невеста, и ещё куча родственников, друзей и приглашённых. В правом нижнем углу стояла дата, которая заставила меня закрыть глаза, досчитать до десяти и открыть их вновь, но ничего не изменилось.
– В день моей свадьбы?..
Нос и поток горячего воздуха из него уткнулся между лопатками и я закусила губу, чтобы не закричать и не заплакать. В день моей свадьбы с Игорем, когда я до последнего ждала и надеялась не то, что увидеть, хотя бы услышать его голос по телефону, такой же одобряющий и обнадёживающий, как в тот момент, когда я могла окончательно сломать свою жизнь, сбежав от Игоря в неизвестность. Тогда он едва ли не приказал мне рассказать свою историю, дать ему шанс, но больше не позвонил. Отделался символическим поздравлением на открытке в цветах. Я почему-то думала, что Даня до жути занят, замотался, забыл. Нет, конечно, я так не думала, я себя так утешала, знала, что ему плохо и что он забился в угол и молча терпит, но и тут ошиблась. А теперь хотелось спросить: как? И он услышал мой молчаливый вопрос, ещё раз вздохнул.
– По делам в тот день в Питере был, рано освободился, решил прогуляться по набережной и совершенно случайно обнаружил себя около одного из дворцов бракосочетания. Стоял и смотрел, как счастливые люди выходят, слышал праздничный шум, поздравления, весёлые крики. – Безразлично и как-то пусто говорил Данила. – Не знаю, сколько так простоял… а потом ко мне подбежал парнишка, молодой, смурной такой, в светлом костюме. Я даже не сразу понял, что тот от меня хочет, уставился на него как неандерталец и молчу, пока парнишка насильно не растолкал и не втолкнул в один из залов. Так и сказал: свидетелем будешь. А пока до меня дошло, что и как, я уже стоял со стороны невесты и слушал торжественную речь регистраторши. Так и завертелось. У них свидетель в тот день ногу сломал, не смог приехать, вот они и высматривали какого-нибудь зеваку вроде меня. На застолье в ресторан пригласили, кормили, наливали, а потом подарки начали вручать. Тут уж и я вмешался, вспомнил свою почётную роль, подарил им квартиру свою питерскую… помнишь, мы там как-то ночевали?
