Байрон Кейти - У радости тысяча имен
Кейти: Можете ли вы найти причину для того, чтобы отбросить эту мысль? При этом я не прошу вас ее отбросить. Вы не можете отпустить мысль, вы можете только встретить ее с пониманием, и тогда она отпустит вас,
Барбара: Ну, сейчас от этой мысли нет никакого проку. Ведь мама умерла.
Кейти: Меня в данной ситуации больше интересуете вы, ваше спокойствие. Приведите мне спокойную причину, по которой стоит держаться за эту мысль.
Барбара: Не думаю, что такая найдется. И от этого я чувствую себя еще несчастнее.
Кейти: Кем бы вы были без этой мысли? Кем бы вы были, если бы не верили в то, что ваша сестра не должна была ждать?
Барбара: Я бы поддерживала отношения с сестрой, как раньше. Разговаривала бы с ней.
Кейти: Да, милая. И не жили бы, испытывая боль, — как ваша мать.
Барбара (со слезами на глазах): Да, это так.
Кейти: Интересно то, как мы, стараясь спасти кого-тоот боли, сами остаемся ни с чем. Теперь сделайте разворот.
Барбара: Сестра должна была ждать? Но у мамы была такая боль!
Кейти: Отмечайте, когда вы отклоняетесь от исследования и возвращаетесь к своей истории, к попыткам защититься и оправдаться. «Она не должна была ждать» — разворотом к этой мысли будет «Она должна была ждать». Просто побудьте с этим какое-то время.
Барбара (после долгой паузы): Не остается ничего, как сказать, что я не знаю, должна ли была моя сестра ждать.
Ксйти: Хорошо, дорогая. А теперь приведите мне три реальных примера, говорящих о том, что она действительно должна была ждать.
Барбара: Ну, возможно, она ждала, потому что надеялась получить от врачей какую-то обнадеживающую информацию. (Пауза.) Она ждала того момента, когда ей стало совершенно ясно, что аппарат искусственного дыхания можно отключить. (Пауза.) Она тянула время, чтобы вся наша семья могла собраться к моменту смерти мамы,
Кейти: Потрясающе, не правда ли? Можно привести и другие примеры, милая. Никогда не смотрите на вещи поверхностно. Все происходит так, какдолжно происходить; это просто то, что есть. Давайте рассмотрим следующее утверждение.
Барбара: Лори следует прислушиваться к мнению других, а не делать то, что кажется правильным только ей.
Кейти: Правда ли это?
Барбара: Нет, не правда, ведь это то, что она делает...
Кейти: Вот именно. В этом нет абсолютно никакой правды. Почему я знаю, что она не должна прислушиваться к мнению других? Потому что она не делает этого. Такова реальность.
Барбара: Это-то меня и бесит.
Кейти: Я знаю! (Громкий смех в зале.) Трудно не быть Богом. Трудно быть диктатором, когда Бог вас не слышит. Как вы реагируете, когда верите в эту мысль?
Барбара: Ах... Я становлюсь дерзкой и самоуверенной, осуждаю сестру и создаю вокруг всего этого сильное напряжение.
Кейти: И каково это — жить не прощая?
Барбара: Очень тяжело. Осуждая сестру, я беспощадна и к самой себе. Я беспощадна по отношению к ней — и беспощадна по отношению к себе.
Кейти: Кем бы вы были без этой мысли? Без этой лжи — «Ей следует прислушиваться к мнению других»?
Барбара: Ну, в моей жизни снова появилась бы сестра. Я могла бы любить ее. Я бы не испытывала этого ужасного чувства обиды.
Кейти: Да, милая. С этой мыслью вы чувствуете себя злой, самоуверенной, обиженной — и пребываете в состоянии сильного стресса. А без этой мысли вы могли бы любить свою сестру. Вы понимаете, что страдания вам причиняют ваши мысли, не сестра?
Барбара: Да. Это совершенно очевидно.
Кейти: Именно сестра, живущая в ваших мыслях, делает вас несчастной. Ваша сестра, возможно, тоже очень сильно страдает и испытывает чувство вины за свое решение. Кто знает, что может происходить в голове другого человека? Дело в том, что вы любите свою сестру. И ничего не можете с этим поделать. С помощью этих историй вы пытаетесь уйти от любви, а это не работает, вы страдаете от этого. Если я буду придумывать и рассказывать истории о том, что я никого не люблю, я окажусь в состоянии стресса. Ложь не может привести к иному результату. Итак, давайте сделаем разворот.
Барбара: Мне следует прислушиваться к себе и делать то, что я считаю правильным. То, что я считаю правильным для себя.
Кейти: Да, и один из способов воплотить это в жизнь — позвонить вашей сестре и сказать: «Я люблю тебя, и я работаю над своим гневом и печалью, связанной со смертью мамы». Пусть она узнает о том, к чему вы пришли, исследуя свои мысли о ней.
Барбара: Хм.
Кейти: Можете ли вы действительно знать, через что пришлось ей пройти за ту неделю, когда она держала в своих руках жизнь и боль вашей матери?
Барбара: Нет, не могу. Лори тогда не было с мамой. Я была с ней. Лори находилась далеко от нас, она не могла видеть, как страдала мама.
Кейти: Но вы можете представить, через что она прошла?
Барбара: Уверена, ей тоже было больно, но не знаю насколько. Я просто не могу представить себе ее боль.
Кейти: Вот именно. Когда ваш разум закрыт, вы не хотите ничего знать об этом. А сейчас закройте глаза, забудьте о своей истории и постарайтесь увидеть сестру. Понаблюдайте за тем, как ей трудно было принять решение, хотя ваша мать доверила ей сделать это. Только не накладывайте на нее свою историю. Что вы видите?
Барбара: Ей тяжело.
Кейти: Да, дорогая. Теперь посмотрите, можете ли вы найти еще один разворот к утверждению «Лори следует прислушиваться к мнению других». Барбара: Мне следует прислушаться к Лори... Кейти: Да, милая.
Барбара: ...и согласиться с ее решением, которое было единственно верным. Черт возьми! Это трудный разворот.
Кейти: И довольно сильный.
Барбара: Мы обе такие упрямые. Было бы здорово разобраться с этим.
Кейти: Да. Знаете, именно истина делает нас свободными. А найти истину можно только тогда, когда вы начинаете углубляться в себя. Искать решение проблемы вовне, пытаться убедить сестру смотреть на вещи вашими глазами — значит обречь себя на войну с реальностью. Страх глух и слеп. Давайте посмотрим на следующее утверждение.
Барбара: Я хочу, чтобы Лори перестала быть нетерпимой по отношению ко мне.
Кейти: Правда ли это? Вы действительно этого хотите?
Барбара: Нет, не хочу... Хотя... думаю, что хочу, но правда и то, что я сильнее этого. На самом деле я не нуждаюсь в этом.
Кейти: Разве не здорово — задавать себе вопросы? Вы могли бы умереть с верой в то, что сестра должна быть по отношению к вам терпимее. И считать нетерпимость ее недостатком — до тех пор, пока вы не начинаете задавать себе вопросы. Как вы реагируете, когда верите в эту мысль? Как вы относитесь к сестре, когда верите в эту мысль?
Барбара: Я нетерпима по отношению к ней.
Кейти: Да, это то, что я вижу сейчас.
Барбара: Понимаю.
Кейти: И как вы реагируете, когда верите в мысль «Я хочу, чтобы Лори перестала быть нетерпимой по отношению ко мне»? В то время как вы сами нетерпимы?
Барбара: Я становлюсь раздражительной, злой, жалкой
и несчастной. Кейти: Да, милая. Продолжайте.
Барбара: Я чувствую подавленность, обособленность, обиду и бессилие.
Кейти: Кем бы вы были без этой мысли? Без мысли, которая даже не является правдой для вас?
Барбара: Я была бы спокойной, уверенной в себе и не нуждалась бы в том, чтобы сестра была такой, как хочется мне. Меня бы вообще не беспокоила ее нетерпимость.
Кейти: Вы были бы просто человеком с ясной головой, знающим, чего хотите, и умеющим слушать.
Барбара: Да, и мне жилось бы гораздо легче. Я бы чувствовала себя намного лучше.
Кейти: Давайте сделаем разворот.
Барбара: Я хочу перестать быть нетерпимой по отношению к себе — когда я высказываю свое мнение или проявляю какие-то чувства.
Кейти: Сейчас вы дали себе отличный совет. Но как насчет Лори? Вы не упомянули о ней. Есть еще один разворот. «Я хочу...»
Барбара: Я хочу перестать быть нетерпимой по отношению к Лори — когда она высказывает свое мнение или проявляет какие-то чувства. Это тоже было бы правдой.
Кейти: Да, она назвала вам все причины, по которым не могла разрешить отключить аппарат искусственного дыхания. Но слушали ли вы ее?
Барбара: Нет, в тот момент я была сосредоточена только на маме.
Кейти: И на том, чего хотели вы.
Барбара: Да, это так. Вы правы. И я также была сосредоточена на собственном комфорте.
Кейти: Все нормально. Работу не интересует, что хорошо, а что плохо; она помогает понять, что является правдой, и двигаться дальше, действуя мягче и терпимее. Именно в этом и заключается свобода. Свобода от гнева и обиды.
