Леонид Сидоров - Демон поневоле
Алексей задумчиво оглядел восторженные лица. Люди действительно верили, что змеи танцуют. Прекрасно зная о том, что все змеи абсолютно глухи, неожиданно понял, что будет последней свиньёй, если когда‑либо скажет об этом Садхиру.
Глава 29
Вот уже несколько дней подряд Алексей начал чувствовать непонятную нарастающую тревогу. Казалось бы, оснований для беспокойства совершенно нет. Всё также вёл неторопливые беседы с Садхиром, играл с Ашоком и изучал местную грамоту. Тревога усиливалась ночью, в промежуток времени между явью и сном. Тогда хотелось завыть во весь голос и выскочить из дома, неважно куда, лишь бы не оставаться под крышей.
Садхир заметил перемены в поведении ученика.
– Что с тобой, Алахей. Сильно тоскуешь по дому? – сочувственно спросил за чаепитием.
– Раньше конечно тосковал, а сейчас привык. Всё равно ничего уже не могу изменить. Раз уж случилось то, что случилось, зачем тогда понапрасну рвать душу. Нет, уважаемый гуру, беспокоит другое, а что, я никак понять не могу. Почему‑то становится боязно находиться под крышей, особенно ночью, – объяснил Алексей.
– Странно. Обычно все люди наоборот стараются найти ночной приют под крышей.
– Вот это и непонятно. А непонятное кажется опасней вдвойне, – невесело рассудил Алексей.
«А может быть всё объясняется очень просто, и у меня слегка крыша поехала от всей этой чертовщины, что последнее время творится?» – мрачно отхлебнул. Так ничего и не придумав, разошлись ни с чем.
Ближе к вечеру обеспокоился уже всерьёз. В надежде, что на воздухе будет легче, вышел во двор и уселся под Чучундриковым деревом. Увидев нового хозяина, кот, не ночевавший дома уже вторую ночь подряд, музыкально мурлыкнул и опрометью подбежал и начал ласкаться.
– Ага, пришёл гулящий! – Алексей улыбнулся и почесал мягкую шерсть за уцелевшим ухом. – Кошара, где пропадал‑то? Опять шлялся? Послушай старого больного человека – бабы и кабаки доведут до цугундера!
Вопреки установившейся традиции кот не прыгнул на колени, а начал отрывисто и жалобно мяукать, словно на что‑то жалуясь.
– Ты чего, а? Подрался с кем?
Обеспокоившись, подхватил на руки и начал тщательно осматривать, подозревая очередное болезненное ранение в сражениях с котами и крысами.
Везунчик терпеливо перенёс процедуру и спрыгнул, недовольно подёргивая хвостом. Распушив шерсть начал кругами ходить по двору, отрывисто и жалобно мяукая.
– Чего ему надо…
С недоумением наблюдая за необычным поведением, Алексей прислонился спиной к нагретому шершавому стволу дерева.
«Это уже становится странно. Похоже, не только у меня одного крыша съезжает. Кошара тоже что‑то чувствует, но вот что?» – прищурился от бьющего прямо в глаза вечернего солнца.
Зажмурился, пару раз медленно и глубоко вздохнул и постарался расслабиться. Прислушиваясь к внутренним ощущениям, почувствовал низкий вибрирующий гул, идущий от дерева. Начиная догадываться, отстранился. Гул стих. Для проверки снова прижался спиной. Дрожь возобновилась.
– Ерунда какая‑то! – открыл глаза и отыскал кота.
Вздыбив шерсть, Везунчик яростно шипел.
– Вот оно что! – вскочил с места и кинулся к Садхиру.
Старик, как обычно, неторопливо читал книгу. Увидев взбудораженного ученика, бережно отложил книгу:
– Проходи, Алахей. Что случилось?
– Случится, уважаемый гуру. Я понял, что со мной творится, – переведя дух, Алексей уселся напротив. – А часто ли бывает в ваших местах такое, что землю сотрясает дрожь, разрушающая жилища?
– Ты говоришь о землетрясениях? Конечно бывали. Давно уже правда, – встревожено глянул старик. – На моей памяти лишь одно, очень сильное, когда я был ещё молод. Были и поменьше, едва ощутимые….
– Прости, что перебиваю, но я совершенно точно уверен, что оно снова повторится в ближайшее время! – торопливо прервал Алексей.
– Почему ты так думаешь?
– Мой необъяснимый страх. Я понял, откуда он. Вот уже несколько ночей подряд я почти не сплю. Сегодня вечером стало совсем невмоготу. Тогда я вышел посидеть на свежем воздухе и прислонился к дереву спиной. И сразу ощутил дрожь земли! Да ещё и беспокойный кот убедил в моей правоте. И тут я вспомнил, что когда‑то уже читал ещё там у себя, что животные всегда чувствуют приближение землетрясений и становятся очень беспокойными! – с жаром пояснил Алексей.
Как бы в подтверждение где‑то далеко в джунглях протяжно завыли волки. Через мгновение, вторя им, разноголосо завыли собаки.
Алексей со стариком машинально повернули головы. Лай не пропал, а превратился в какое‑то визгливое и протяжное подвывание.
– Да ещё и Рагху утром пожаловался, что у коров пропало молоко…, – растерянно пробормотал Садхир.
– Значит точно! Нужно предупредить людей, чтобы сегодня ночевали на улице! – решительно начал Алексей.
– Да, нужно, – согласился старик. – А вдруг ты ошибаешься? Что если грядёт обычная воздушная буря. Как я объясню это людям?
Алексей задумался. Действительно, выставить почтенного Садхира на всеобщее посмешище в случае ошибки просто непозволительно.
– Верно, будет очень неприятно побеспокоить напрасно. Ладно, я сам пройдусь по деревне и всех предупрежу. Всё равно меня тут все боятся, хуже не будет, – решительно поднялся.
– Не торопись, Алахей, – мягко осадил старик, хлопнув в ладоши. – Негоже тебе, словно простолюдину, ходить по деревне.
Обратив взгляд на расторопного слугу, строго приказал:
– Возьми коня. Предупреди людей в ближних деревнях. Скажешь, ночью будет землетрясение. Пусть ночуют во дворе или в амбарах с лёгкой крышей, чтоб не задавило. Донеси весть и до сиятельного Вишала! Ты всё понял?
– Понял, – испуганно взглянув на Алексея, слуга коротко поклонился Садхиру. – Всё сделаю!
– Можешь идти, – смягчился старик.
Проводив взглядом, задумчиво произнёс:
– Что ж, вижу ночь будет беспокойной. Прикажу постелить всем нам в большом амбаре. Там лёгкая крыша из сухих бамбуковых листьев, уж точно никого не придавит.
«Ну и кашу я заварил» – мысленно ужаснулся Алексей.
– Не стоит обо мне так беспокоиться. Мне не впервой ночевать и под открытым небом. Пережду ночь во дворе под деревом, у меня есть всё необходимое, – вскинулся Алексей.
– Как желаешь, – Садхир устало вздохнул и поднялся, давая понять, что решение уже принято и разговор закончен.
Алексей метнулся в комнату. Вытащил спальник и плащ. «Эх, почти совсем как в старые добрые времена» – ностальгически вздохнул, выходя во двор и направляясь к дереву.
На улице стало совсем темно. Лишь многочисленные ароматические светильники, давали неяркий мерцающий свет.
Расстелив спальник между мощных корней, Алексей улёгся. «Нет. Не должен я так ошибиться, ночью точно тряханёт» – тревожно оглядел мерцающие огоньки.
Деревня не засыпала. Прямо на улицах разожгли костры, мелькали людские тени. Собаки продолжали тоскливо подвывать. Люди тревожно переговаривались.
Джунгли тоже не спали. В ясном ночном воздухе отчётливо слышались истеричные крики обезьян и раздражённый басовитый рык хищников.
Тоскливо‑переливчатый многоголосый волчий вой чуть отдалился от ярко освещённой деревни. Взошла полная луна, освещая окрестности призрачным серебристым светом.
На душе стало совсем паршиво. Алексей присел, обхватив согнутые в коленях ноги. Стало немного легче. «Похоже, сегодня совсем не заснуть» – мрачно огляделся.
Когда всё тело уже порядком затекло, плюнул на сон и начал прогуливаться по двору. Вдруг звериные голоса разом смолкли.
«Вот оно…» – по спине пробежал холодок.
Земля издала низкий, ощутимый на самой грани сознания стон, и заходила ходуном. Словно дождавшись нужной команды, окрестное зверьё дико завыло. В какофонии чудовищных звуков послышались треск ломающихся домов, испуганные людские крики и детский плач.
Побелев от ужаса, Алексей закрыл уши и замер, трудом удерживаясь на ногах. Вторая волна колебаний земли прошла через минуту. Затем последовал третий мощный толчок. И хотя мелкие колебания ещё продолжались, Алексей почувствовал, как внутри словно развернулась гигантская пружина.
Прислушиваясь к ощущениям, вдруг откуда‑то понял, что таких мощных толчков уже больше не будет. Сполна выместив накопившуюся ярость, земля ещё слегка рассержено подрожала и успокоилась.
Алексей растерянно огляделся. Где‑то протяжно заголосили. Опрокинутые светильники чадили растёкшимся грязным маслом. Тревога отпустила.
«Вроде всё…» – поднял повыше уцелевшую лампу и направился к амбару.
Послышались приглушённые неразборчивые голоса. Подсвечивая, Алексей осторожно приоткрыл покосившуюся дверь и заглянул в темноту.
Дрожащее пламя осветило перепуганные глаза Ашока.
– Можно выходить, – Алексей ободряюще улыбнулся и подмигнул. – А где дедушка?
