Фитц, Владимирович - Утро в раю
консолидации литераторов российских немцев, живших
в различных регионах СССР. В декабре 1933 года в Харько-
ве состоялась конференция немецких писателей Украины,
в феврале следующего года – в Энгельсе конференция не-
мецких писателей Поволжья, а в марте 1934 года в Москве
прошла первая Всесоюзная конференция советских немец-
ких писателей, активное участие в которой приняли и писа-
тели-эмигранты из Германии и Австрии.
Четыре писателя российских немцев – Франц Бах, Герхард
Завацкий, Андреас Хакс и Готлиб Фихтнер – стали делегатами
I съезда советских писателей, который состоялся в Москве
в 1934 году.
Как отмечает ряд исследователей, в том числе живу-
щий в Москве Гуго Вормсбехер, в 20-е годы начала про-
являться существенная особенность литературы российских
немцев: она развивалась, впитывая в себя опыт и достиже-
ния немецкой классической литературы, русской классики
140
и многонациональной советской литературы. И в этом была
её уникальность, не имевшая аналогов не только в СССР,
но и во всём мире. Ведь писатели, помимо родного диа-
лекта, немецкого литературного языка и русского нередко
владели ещё каким-либо языком народов СССР. И можно
только предполагать, какого расцвета на такой мощной
интеллектуальной базе могла бы достичь литература рос-
сийских немцев уже к пятидесятым-шестидесятым годам ХХ
столетия. Однако этого не случилось.
Во второй половине 30-х годов были репрессированы
и уничтожены все немецкие писатели, жившие на Украи-
не, и большинство, причём наиболее талантливые, жившие
на Волге2.
Мощный удар по литературе российских немцев был на-
несён и тем, что на Украине, где тогда проживало большин-
ство нашего народа, были закрыты не только все немецкие
школы, репрессированы учителя, прекращено преподавание
на немецком языке, но и ликвидированы все немецкоязыч-
2 Вормсбехер Г. Шаг влево, шаг вправо… http://wolgadeutsche.net/
wormsbecher/schritt.htm
Buch Utro v raju_210211.indb 140
09.03.2011 20:48:21
ные газеты, журналы, издательства. То же самое произошло
в немецких национальных районах в Азербайджане, Грузии,
Крыму, Сибири. Национальные школы и печатные органы
сохранились лишь в АССР НП, но только до 1941 года.
После тюрем, лагерей, ссылки выжили единицы, но они
были сломлены, как физически, так и духовно. И потом,
о возрождении какой литературы российских немцев мож-
но было вести речь в 50-е, 60-е да и 70-е годы, когда даже
наш родной язык был под запретом? Разве что совершенно
беспредметной и, уж простите, бесполой, с непременными
элементами самобичевания и покаяния за преступления,
которых не совершали.
«Никто не забыт и ничто не забыто» – начертано на па-
мятниках и обелисках Второй мировой. Неправда. Забыто,
и многое. Даже кому принадлежат эти великие слова – за-
быто. А принадлежат они «музе блокадного Ленинграда»
русской поэтессе по призванию и российской немке по рож-
дению Ольге Берггольц. Все 900 дней блокады она провела
в осаждённом городе. От истощения была на грани смерти,
похоронила мужа, но именно её голос, регулярно звучав-
141
ший по радио, вселял в ленинградцев так нужные им тогда
уверенность и надежду.
Умерла Ольга Берггольц 13 ноября 1975 года в Ленин-
граде. Похоронена на Литераторских мостках. Вопреки при-
жизненной просьбе похоронить на Пискарёвском мемори-
альном кладбище, где в граните высечены её слова «Никто
не забыт и ничто не забыто», тогдашние власти Ленинграда
отказали писательнице. Как утверждают, из-за националь-
ности. Тем более что по отчеству Берггольц никакая не Фё-
доровна, как сегодня пишут в России, а Фридриховна. А с
такой фамилией-отчеством да на Пискарёвском…
…1 мая 1957 года в Москве, в издательстве «Правда», вы-
шел первый номер, как значилось в титуле, «центральной
газеты для немецкого населения СССР» с оптимистичным
названием «Нойес лебен» («Новая жизнь»). Возглавили её
бывшие сотрудники советской оккупационной газеты в Гер-
мании: русские, евреи.
А вот немцев в новой газете не было. Ни одного. Позже,
спустя годы, они появились, но главным редактором немца
за весь советский период так и не назначили.
Buch Utro v raju_210211.indb 141
09.03.2011 20:48:21
О том, какой была эта газета в годы хрущёвской оттепе-
ли, оставил воспоминания Владимир Войнович: «…я поки-
нул радио и прибился к „Нойес лебен“, газете для советских
немцев. Писал для них какие-то очерки о детских садах, вёл
рубрику „Знаете ли вы, что…“. Писал я, разумеется, по-русски,
меня переводили две сотрудницы газеты Татьяна Бангерская
и Вероника Хорват, с которыми я дружил. В штате этой га-
зеты, насколько я понял, состояло несколько по каким-то
причинам отозванных из-за границы наших шпионов, дру-
гие, по моим предположениям, проходили предшпионскую
практику, а ещё были люди совсем с неординарным жиз-
ненным опытом. Например, один, по имени Лёша, раньше
служил надзирателем в тюрьме для пленных немецких ге-
нералов, среди которых был и знаменитый генерал-фель-
дмаршал фон Паулюс. Не отрешившись от связанных с его
прежней службой привычек, он подвергал сотрудников
редакции тюремному заключению. Почти все сотрудники,
отперев утром свои кабинеты, оставляли ключи в замочных
скважинах. Днём, проходя по коридору, Лёша машинально
эти ключи поворачивал, после чего запертым, добиваясь
142
свободы, приходилось изо всех сил колотить в двери»3.
Тем не менее «Нойес лебен», как и выходившая
с 1966 года в Целинограде газета «Фройндшафт», с 1957 года
в Славгороде «Роте фане», созданная в 1967 году в изда-
тельстве «Казахстан» немецкая редакция, альманах литера-
туры и публицистики «Хайматлихе вайтен», первый номер
которого вышел 1981 году, немало сделали для возрождения
литературы российских немцев. Это было непросто. Ведь три
газеты, альманах, выходящий два раза в год, и маломощное
подразделение в казахском издательстве должны были удов-
летворить информационный голод двух миллионов немцев
СССР. А ещё выкроить на своих страницах место для прозы,
поэзии, критики. Но как-то справлялись. Причём российские
немцы – и литераторы, и читатели – в совершенстве овла-
дели эзоповым языком. Напомню: в публицистике, прозе,
поэзии, как и в газетных статьях и репортажах, категорически
запрещалось упоминать существовавшие некогда немецкие
колонии, вспоминать о депортации, трудармии… К приме-
ру, даже перевод очень популярной песни Льва Ошанина
3 Войнович В. Автопортрет. Роман моей жизни. М.: ЭКСМО, 2010 г. Стр. 337.
Buch Utro v raju_210211.indb 142
09.03.2011 20:48:21
на музыку Михаила Фрадкина «Течёт река Волга» был опу-
бликован в «Нойес лебен» только после долгих согласований
в отделе пропаганды и агитации ЦК КПСС. Почему? А потому
что в ней пелось о Волге, и немцы Поволжья могли-де не-
правильно истолковать некоторые её слова.
В советское время, впрочем, как и в нынешнее демо-
кратическое, в России среди кремлёвского чиновного люда
было и остаётся немало «шутников». Например, единствен-
ный напрямую связанный с литературой альманах рос-
сийских немцев был назван «Хайматлихе вайтен», то есть
«Родные просторы». Гуго Вормсбехер, возглавлявший его
с момента создания и до закрытия в 1990 году, вспоминает:
«Я был категорически против этого названия. Ведь оно бук-
вально кричало о тупом произволе: дать людям, изгнанным
с родных мест за сорок лет до этого и распылённым по не-
объятной стране, журнал с таким названием! Это не могло
восприниматься иначе чем циничная насмешка»4.
Эх, если бы только этим ограничились все трудности
и проблемы наших литераторов. Одной из главных, по-
жалуй, было то, что российско-немецкий народ был ли-
143
шён полноправной жизни. Соответственно отсутствовала
и полнокровная литература: на скудной, усеянной камнями
почве, как известно, фруктовые деревья не растут. Следу-
ющая проблема – наши писатели были вынуждены писать
исключительно «в стол», без малейшей надежды не только
издать свой роман, поэму, повесть на родном языке, но и до-
нести их до читателей. А теперь скажите: много ли вы знае-
те литераторов других национальностей, которые, получив
статус «тунеядца», будут продолжать творить для неведо-
мых потомков? Причём без малейшей надежды на помощь
и поддержку западной общественности, прессы, благотво-
рительных фондов и правозащитных организаций. Наконец,
в отличие от других народов СССР, российские немцы были
лишены возможности получить литературное образование
