Unknown - i 77d6616899b694e2
Он сузил глаза, глядя на меня.
- А зачем вообще ты ее пригласил?
Я разозлилась.
- Это тебя не приглашали!
- Сато, - сказал Томо дрожащим голосом. – Кэти.
- Томо?
Он поднялся по ступенькам, коснулся рукой стены.
- Всю жизнь я боролся с этим проклятием, даже не думая, что от чернил можно
освободиться, даже не понимая, почему они так разрушительны, - он закрыл глаза,
опустил голову и сжал зубы. – Во мне идет борьба. Я устал от этого шума. Я готов к
правде. И чтобы ее увидеть, мне нужно зеркало. Плевать на последствия.
- Понимаю, - мягко сказал Ишикава. – Даже если последствием станет тюрьма?
Томо остановился перед стеной и провел по деревянной панели рукой.
- Такахаши сказал, что из-за меня может пострадать Япония.
- Стой здесь, - сказал Ишикава, надевая темную шапку на белые волосы. Он сунул
руки в карманы и пошел вдоль стены, изображая туриста. Он неплохо играл, словно у
него был в этом опыт.
- Нельзя просто нарисовать дверь? – спросила я, но Томо покачал головой.
- Слишком много людей. И часть ограды, на которой я мог бы рисовать, выходит к
скалам. Вряд ли я еще и подъемник смогу нарисовать.
Я краем глаза взглянула на Ишикаву. Он стоял у домика священника слева от
лестницы, к которому примыкала длинная стена. К хижине были прицеплены тряпичные
флажки, что тянулись к деревьям и трепетали на ветру.
- Жаль, что мы не можем взлететь, - сказала я.
Томо фыркнул:
- Думаю, чернильные крылья тоже слишком приметны.
Ишикава развернулся и пошел к маленькому зданию у основания ступенек, где
лежали бамбуковые черпаки, чтобы вымыть руки перед посещением храмов. Мое сердце
колотилось, но я старалась спокойно спускаться по лестнице. Я уже выделялась, будучи
единственной блондинкой в Исэ Джингу в такое позднее время года.
Три священника прошли мимо нас по пути к лестнице.
- Их слишком много, - прошептала я Томо.
- Да, больше пятисот.
Я раскрыла рот.
- Пятисот?
- Потому нужно быть осторожнее. Поверь, Кэти, я каждой клеточкой души хочу
сломать ограду и получить зеркало. Но нельзя быть таким беспечным. Иначе победит
Такахаши.
- Не думай сейчас о нем, - сказала я. – Сейчас нам нужно одолеть Тсукиѐми.
Томо скривился, мы шли к Ишикаве. Медные пряди его волос прилипали к голове,
промокнув от пота. Сколько сил уходило, чтобы удержать власть над собой?
Ишикава подошел к нам с руками в карманах.
- Прости, Юуто.
- Я понял, – сказал Томо.
- Мы вернемся ночью, - сказала я. – Вокруг внутреннего храма столько леса. Как-то
туда точно можно пробраться.
- У меня есть парочка идей, - сказал Томо.
- Хорошо, - сказал Ишикава. – Пора обедать.
Мы шли по территории, гравий шуршал под ногами. Деревья возвышались над нами,
их стволы покрывал зеленый мох и веревки с синтоистскими тряпичными флажками.
Томо схватил меня за руку, переплетая пальцы с моими. Это напугало меня, ведь обычно
он так не делал на людях. Он морщился при каждом шаге. Я сжала его руку. Я тоже
чувствовала здесь силу Аматэрасу. Совсем как в моих снах, но четче и сильнее.
- Еще немного, - прошептала я ему.
Мы нашли закусочную с удоном за мостом Уджи в лабиринте древних магазинов и
набросились на лапшу, как только ее принесли. Томо заказал себе исэ эби, и я ожидала
увидеть креветки, но это оказался лобстер со странными антеннами, что могли ловить
спутниковые сигналы телевидения из Нью-Йорка. Миска его была украшена головой
этого странного существа.
- Страшноватое, - сказала я, тыкнув антенну палочками. Она принялась покачиваться,
словно флаг, над его удоном.
- Это вкусно, - Томо поставил поверх моей лапши кусочек мяса. Я не очень любила
морепродукты, но пару раз с мамой мы ели лобстера, когда были в гостях у ее друзей в
Мэне. Я попробовала кусочек исэ эби, медленно разжевывая его. Немного упругое, но
мягкое мясо было словно пропитано маслом.
- Неплохо, - согласилась я.
- Ну? – спросил Ишикава. – Как мы доберемся до зеркала?
Я прижала палец к губам.
- Ты хочешь, чтобы услышал весь город?
Томо не отводил взгляда от лапши, бульон сверкал на его губах.
- План подсказала Кэти.
- Э… я?
Томо улыбнулся с опасным взглядом.
- Нам нужно перелететь ограду.
- Мури йо, - предупредил Ишикава, качая головой. – Ты знаешь, что случилось в
прошлый раз.
- Он прав, - сказала я. – Никаких драконов. Они сожгут это место и съедят тебя.
- Я и не о драконах, - сказал Томо, оставив палочки лежать поверх пустой миски. –
Мне нужно что-то, что летает, но послушное и способное тихо ступать по траве или
гравию. И то, что не восстанет против меня.
- Но все рисунки были против тебя, - сказала я. – Ты ведь сам знаешь?
- Лошадь так не поступила, - сказал он. – Помнишь?
Я помнила. Я не могла забыть поездку на бумажной лошади по Торо Исэки, когда я
обхватывала руками Томо, а мы мчались по древней деревне.
- Лошадь не перепрыгнет ту стену, - сказал Ишикава.
- Кирин может, - сказал Томо.
- Кирин? – спросила я.
Ишикава скривился, покачиваясь на стуле.
- Ты хочешь нарисовать жирафа?
Томо потянулся через меня и хлопнул Ишикаву по голове.
- И-тэ! – возмутился Ишикава.
- Не жирафа, идиот. Другого кирина. Коня с одним рогом.
- Единорога? – мои глаза расширились. – Твой хитрый план – единорог?
Он пожал плечами.
- Не совсем единорог. Он отчасти козел, бык, дракон… я и не знаю, как его
правильно описать. Но знаю, что он перенесет нас через ограду, и, возможно, не
попытается нас убить.
- «Возможно» - ключевое слово, - фыркнул Ишикава.
Мы заплатили и покинули закусочную, нам оставалось лишь дождаться ночи.
Кирин, азиатский единорог. Было страшно подумать, как Томо будет сейчас
рисовать, я знала, что он едва держится. Еще и рядом с храмом Аматэрасу. Это точно
добром не кончится.
* * *
Рука Томо двигалась во тьме, ручка царапала страницу в его блокноте. Ишикава
телефоном освещал листок, и призрачный свет его экрана очерчивал деревья кедра и
кипариса. Воздух был холодным, пахло костром, что жгли неподалеку и свежестью
деревьев. Жгли, наверное, священники. Мы долго бродили по территории храма, ожидая
ночи, и успели увидеть разные ритуалы, что выполняли священники.
Ноги покалывало из-за иголок хвои, по которой мы ползли вдоль храма Наику. Мы
смогли пересечь мост Уджи незамеченными, но главный храм на ночь был закрыт, и мы
по лесу пытались приблизиться к деревянной ограде.
- Опусти телефон чуть ниже, - прошептал Томо, Ишикава послушался. Луч света мог
выдать нас священникам. Храмы вообще охраняли ночью? Я не знала, но сомневалась,
что мы так легко доберемся до сокровища Японии, не вызвав вопросов у местных
священников.
Я обхватила себя руками, пальто было застегнуто на все пуговицы. Я стянула волосы
в хвост, спрятав его под воротник. Если нас увидят, меня заметят первой. А сколько
блондинок было в Исэ на момент проникновения? Я знала, что хотя бы на станции меня
сняла камера.
Ручка плясала по странице, лицо Томо было спокойным и сосредоточенным.
Рисование было для него опасным, но он и невероятно любил это занятие. Это
удовольствие было заметным в его глазах. Я склонилась, чтобы увидеть рисунок.
Рисунок был похож на лошадь, которую он изобразил тогда в Торо Исэки, но
пропорции были другими. Ноги были тоньше и изогнутыми, на каждой ноге было
раздвоенное копытце оленя. Он пририсовал на ногах зверя неровные клочки меха. Морда
была шире, чем у лошади, угловатой и больше напоминала драконью голову. Он выписал
заостренные уши под копной гривы и нарисовал чешую на морде существа и на животе,
словно в животном этом была и часть рептилии. Я никогда не видела такого единорога.
Томо выдохнул, рука на странице дрожала.
- Томо?
Глаза его были полностью черными, а рисовал дальше он, не управляя собой.
Ишикава тоже увидел это, глаза его расширились.
- Черт, Грин, - сказал он. – Что теперь?
Я слышала голоса, что приносил ветер, мир начинал расплываться, цвет смазывались.
Было странно видеть цвета среди ночи, но я видела, как они окружают на вихрем,
призраками на ветру. Эта радуга цветов была темнее, она мерцала и отличалась от той,
что могла быть на небе. Приглушенный синий, мрачный лиловый, а желтый напоминал
нечищеное золото, красный же – высыхающую кровь.
Где-то вдали я слышала эхо голоса Ишикавы.
- Грин? Грин!
Повсюду вокруг нас вспыхивали звезды и искры света, они казались маяками среди
