Леонид Сидоров - Демон поневоле
Заметив Садхира и Алексея, Вишал мрачно поприветствовал одним лишь взглядом и молча указал на место рядом с собой.
Тело Ракеша занесли в пагоду. Воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая только редкими криками ночных птиц, доносящихся далеко из джунглей. Брахман торжественно воздел руки к небу и запел мантры, подготавливая всё ещё заточённую в умершем теле душу к новому возрождению.
Как Алексей ни старался, не понял ни единого слова, но, судя по тому, с каким вниманием слушал Садхир, этот язык был ему хорошо понятен.
Насупленный Ашок сжал ладонь деда. Вспомнилась дорога, окровавленные тела братьев. Чтобы не расплакаться, закусил губу и отвернулся.
Через несколько минут над телом совершили обряд последнего омовения. Воины подхватили носилки и перенесли Ракеша на пирамиду из дров, положив ему на колени сандаловое бревно.
Сын умершего медленно подошёл к изголовью дровяной, обильно политой ароматическими маслами пирамиды и торжественно разжёг погребальный костер. Мгновенно занялось жаркое, пятиметровой высоты бешеное пламя, высоко унося красные искры и ярко освещая собравшихся. Белые одежды окрасились кровавым.
Прощаясь с погибшим, процессия мужчин в траурном молчании медленно совершила ровно семь кругов вокруг костра. Стоять у жаркого огня стало совсем невыносимо, поэтому не сговариваясь, Алексей и старик с малышом отошли от костра подальше.
– Вот и всё. Когда останки превратятся в пепел, брахман развеет его по ветру, дабы он навеки смешался со священной водой. Он поручает тело четырём стихиям: земле, из которой оно развивалось и сформировалось в человека и которая так долго питала его, чистому огню, забравшему тело, дабы дух его также был очищен от всего греховного и мог попасть в вечное блаженство к Мокше, воздуху, которым он дышал и тем самым жил, воде, которая очищала его физически и духовно, поила его и теперь принимает его пепел в чистое лоно своё, – тихо и торжественно пояснил гуру.
Алексей неожиданно вспомнил про могильный курган над погибшим братом Ашока и воинами.
– Я должен сказать тяжёлую вещь. Когда хоронил брата Ашока и воинов, то не разжигал погребальный костёр. Я смог сделать над ними лишь небольшой могильный курган. У нас так принято хоронить погибших, – виновато взглянул на старика.
Садхир задумался.
– О том не печалься. Они погибли в бою за правое дело и в последний миг жизни обрели искупление, завершив земные дела. Я говорил с брахманом.
Немного помолчав, добавил:
– Раз уж ты сам рассказал об этом, скажи, а как тебе удалось победить самого Малгуна?
– Кого?
– То одноглазое чудовище.
– А‑а‑а…, – Алексей немного задумался над ответом.
– Честно сказать, я и сам пока не понял, что случилось. Чудище загнало Ашока в узкую дыру. Я оказался рядом и решил помочь. Но я был один и без оружия. Тогда я встал на обрыве горной реки и позвал чудище. Оно подошло и замахнулось дубиной. Я схватил камни и швырнул ему в глаз. Чудище оступилось и полетело в реку. А там острые камни. Там он и испустил дух. Сказать по правде, испугался я тогда жутко, аж руки‑ноги затряслись!
Садхир печально покивал, сопоставляя с тем, что поведал внук.
– Наверное, боги очень благоволят тебе, раз ты смог уберечься и спасти моего внука, единственного оставшегося в живых продолжателя нашего древнего рода. Хочу ещё раз сердечно поблагодарить тебя. Смалодушничай ты, об этом всё равно бы никто никогда не узнал. Но ты принял мужественное решение и победил, – голос дрогнул.
Костёр почти догорел. Раджа тепло распрощался с родственниками Ракеша. Следом двинулись Алексей и Садхир с внуком.
Тихо переговаривающаяся толпа побрела в деревню. Погрузившись в размышления о бренности бытия, Алексей изредка рассеянно поглядывал по сторонам. Неожиданно внимание привлёк странный паренёк. Не понимая, что привлекло в этом обычном с виду молодом индусе, ненавязчиво оглядел.
На вид лет пятнадцать. «Ага. Всё ясно. Глаза и нервный тик». Похоже, парень немного не в себе. Правая половина лица резко дёрнулась, а взгляд стал явно безумным.
Садхир заметил интерес.
– Да, ты всё верно подметил. Это Лал, сын нашего знатного торговца Индержита, дальнего родственника Ракеша, – печально положил ладонь на плечо. – К сожалению, боги не дали ему душевного здоровья. Он совершенно безвреден и свободно бродит по всей округе. В раннем детстве был обычным ребёнком, но после болезни душевно занемог. В своё время его отец обратился ко мне за помощью. Я сделал для его сына травяной настой, который лишь смягчает приступы. Жаль, что душевные болезни неизлечимы, – с горечью закончил гуру.
Пареньку, который видимо, находился под впечатлением гигантского костра и массового скопления людей, стало намного хуже. Захрипев, упал на землю и забился в конвульсиях. Изо рта пошла пузырящаяся пена.
Люди испуганно вскрикнули и бросились врассыпную. Отец паренька в отчаянии бросился на помощь.
– Помоги ему, Алахей! – окликнул Садхир. – Прижми его тело и старайся удержать голову, а я поищу кусок палки, иначе он откусит себе язык!
– Дорогу, дорогу! – к месту происшествия поспешили воины с факелами.
Алексей с некоторым опасением навалился на выгнутое, словно стальное тело. «Только эпилепсии нам ещё не хватало!» – стараясь не обращать внимания на бессвязные крики, с силой обхватил бьющуюся голову. Безумный вдруг отчаянно вскрикнул и обмяк.
Подбежал изрядно запыхавшийся Садхир с куском бамбука. За дедом прятался испуганный Ашок.
– А ну разойдись! – воины раздвинули толпу.
– Что здесь случилось? – потребовал объяснений раджа.
– Я Индержит, а это мой безумный сын Лал, – дрожащим от волнения голосом, пояснил отец. – У него опять случился припадок, а я не знал, как ему помочь. Но хвала Вишне, рядом оказался уважаемый Садхир и его чужеземный гость. Гуру посоветовал Алахею держать моего сына, чтобы не покалечился, а сам начал искать палку, чтобы сын не смог откусить язык. Когда Алахей сжал голову сына, он вскрикнул и затих!
– Алахей, что с ним? – смягчился Вишал.
Алексей недоумённо пожал плечами и пощупал пульс паренька.
– Не знаю, по‑моему, просто спит.
– Спит? – раджа вопросительно вглянул на Садхира.
Гуру растерянно отбросил палку и склонился над телом. Приоткрыв глаз, тщательно осмотрел зрачок, прислонился к груди и послушал мерное дыхание. С чувством полного удовлетворения медленно приподнялся, и внимательно взглянув на Алексея, повернулся к радже.
– Он прав. Лал действительно всего лишь крепко спит.
– Такое бывало с ним раньше? – Вишал повернулся к испуганному отцу.
– Нет, обычно его успокаивают лишь травяные отвары нашего уважаемого гуру. Но чтобы он просто заснул во время приступа… Такого не было…
– Не было, говоришь? – Вишал задумчиво взглянул на Алексея.
Указав на парня, скомандовал:
– Возьмите беднягу и помогите отцу донести до дома. Викрам, успокой людей, пусть расходятся по домам! А вам доброй ночи, друзья, – повернулся к растерянному Садхиру и Алексею.
Ещё раз приветливо кивнув, быстро направился к ожидающей повозке.
Когда взволнованно шушукающаяся толпа людей осталась далеко позади, задумчиво бредущий Садхир прервал молчание.
– Скажи, а что ты на самом деле сделал с головой бедного парня?
Не ожидая такого вопроса, Алексей несколько растерялся.
– Да, в общем‑то, ничего. Честно говоря, я первый раз вплотную сталкиваюсь с подобным душевным заболеванием, и всё сделал по твоему совету. Просто навалился и несильно удерживал голову. Парень вскрикнул и обмяк, вот и всё…
– И всё? Никаких тайных заклинаний и колдовства?
– Лично я не верю ни в какое колдовство, – укоризненно глянул Алексей.
– Может и так, но некоторые вещи не зависят от нашей веры или безверия, – вздохнул старик. – Прости, но я на какой‑то миг в тебе усомнился. Когда я проходил обучение, старый наставник рассказывал, что есть люди, обладающие необъяснимой силой. Они могут как исцелять, так и убивать одним лишь прикосновением. Но скажу честно, прожив очень долгую жизнь, я пока таковых не встречал, – успокаивающе погладил голову напуганного внука, внимательно прислушивающегося к разговору старших.
Остаток пути прошёл в молчании. Добравшись до кровати, Алексей немного погладил кота. «А всё‑таки очень интересно, этот безумный паренёк Лал напрочь вырубился от каких‑то там моих необъяснимых магнитных штучек, или просто утомился брыкаться? Вроде бы сам я не прикладывал никаких усилий к этому процессу…»
Глава 25
Утром после совместного завтрака решили испить чайку в холодке. Чашка за чашкой потекла неторопливая беседа. Может и ранняя жара, может и что другое, но разговор зашёл о северных холодных землях и далёких народах.
Удивлённо раскрыв глаза, Ашок почтительно слушал учёную беседу, даже позабыв про сладости.
