П.А.Сарапульцев - Homo
Взял я да посильнее океаническую плиту потянул: грохнуло тут так, что взрывная волна три раза Землю обежать сумела, пока успокоилась, а столб вулканического выброса в стратосферу на 50 километров взлетел, и там его пыль вокруг экватора сплошным кольцом инерцией разбросало: попробуй-ка теперь позагорать, если сможешь, дорогой мой Фэстушка.
Одно плохо: от взрыва такая волна поднялась, что на Яве и Суматре все селения и города на побережье, как корова языком слизала, и посмеяться-то не над чем стало, а слёзы мелодраматические в этот раз у меня проливать никакого желания не было — своих бед от подагры хватает.
Хотя вскоре повод для веселья у меня всё-таки появился: пемза из остывшей вспененной лавы всё море от Явы до Суматры сплошным понтонным мостом покрыла, как есть каток, если на него сверху смотреть. Не удержался я, вспомнил детство: боль от подагры на время приуменьшил, сверхскользкие туфли на силовой подушке соорудил, да и пустился по этому мерю бегать—скользить. Жаль, никого вокруг на сотни километров нету, чтобы на перегонки побегать иди в догонялки поиграть. Тольке я об этом подумал, а на встречу мне на силовых лыжах Фэст бежит, улыбается.
Тут мы и помирились с ним на радостях, а вскоре этот шаромыжник и об ультрафиолетовых ваннах для своей лысины на время позабыл: пыль-то, что вокруг экватора разметало, стала так забавно коэффициент преломления менять, такие сказочные эффекты создавать, то солнце с луной в голубой цвет окрасит, то в зеленый, то радужные круги не в один ряд вокруг солнца разведёт, что не хочешь, да забудешь о своих личных неприятностях.
- Ты знаешь, - говорю я Фэсту, - если бы люди узнали, что это мы им такую красоту подарили, они бы, наверное, нас на руках носить стали.
- Во всяком случае, до ближайшей гильотины они бы вас, наверняка, донесли, - врывается вдруг, откуда не возьмись в наш разговор этот невоспитанный мальчишка.
Смотрю, а мы уже оказывается, снова в нашем вневременьи очутились. И как только он сумел догадаться, где мы с Фэстом от него спрятались, я уж не говорю о том, как он нас так просто обратно перенести смог?
- Вы знаете, - продолжает кричать этот истерик, - что по вашей дурости 36 тысяч человек на Яве и Суматре погибло? Вас судить надо как настоящих преступников.
Я, по правде говоря, даже растерялся несколько, да тут Фэст нашелся, вспомнил видно, что когда-то адвокатом был:
- Простите, - говорит, - молодой, но невоспитанный человек. Я очень уважаю Вашего дедушку, но это не повод, чтобы позволять Вам оскорблять нас. Во-первых, Вам бы следовало знать, что если даже наше поведение и расценивать как преступное деяние, то и то оно будет относиться к категории непредумышленного убийства. Откуда мы с мистером фон Айном, будучи типичными гуманитариями, могли знать о возможных геофизических последствиях наших, в общем-то, безобидных шуток. А во-вторых, судя по тому, что Вы перенесли нас сюда, можно предположить, что Вы сами, с одной стороны, занимались противоправными действиями, устраивая за нами форменную слежку без разрешения прокурора, а с другой стороны, Вы вообще являетесь соучастником нашего преступления, так как снабдили нас средствами транспорта и не приняли мер по предотвращению преступления, будучи его свидетелем.
Смотрю, наш мальчишка сам на себя не похож стал, стоит весь бледный, глазенки горят, губы трясутся.
- Вы, - говорит, а голосок дрожит, прерывается, то ли от обиды, то ли от ненависти, - как вы могли подумать, что я мог смотреть на человеческие страдания и не вмешаться. Вы же всю историю нашей Земли изменили. Теперь о вулкане Кракатау даже маленькие дети из учебников по географии знают.
- Надо же, - думаю, - вот, наконец, и мое имя в историю попало!
Даже приосанился как-то и голову выше держать стал. А мальчишка сует нам с Фэстом по книжке, физика называется, и говорит:
- Читайте, осваивайте. Вы же представители телепатической эры! Нельзя вам из себя слонов в посудной лавке изображать.
Вытер рукавом слезинки со щёк, повернулся и исчез. Тоже мне, гуманист в коротких штанишках выискался.
А книжка эта и мне и Фэсту понравилась: действительно интересные вещи вычитать можно. Только запала мне в голову одна мысль: можно ли Фэсту такое знание и так просто, без постоянного контроля, доверять? Решил я к нему в мысли потихоньку забраться, чтобы проанализировать их повнимательнее, и правильно сделал. Вот ведь до чего этот гад додуматься сумел: решил ночью у мальчишки ножницы для резки пространства и времени выкрасть, в пространстве черную дыру вырезать и соединить ее с центром Земли, чтобы вся земная энергия в эту пустоту так прямо и ухнула. Надо ведь что замыслил: раз и навсегда лишить меня возможности мои больные суставы бальнеотерапией подлечивать. Вот негодяй!
- Ну, - думаю, - я тебе этого не прощу. И такое изобрел — ахнуть можно. Вычитал я в книжке, что вся наша вселенная после первоначального взрыва возникла только потому, что античастиц было чуточку меньше, чем частиц, ибо если бы их было одинаковое количество, то они все друг дружку бы аннигилировали, и ничего, кроме света и нейтрино, во всей Вселенной не осталось. А это ведь значит, что ни Фэста, ни Большого Джона, ни его совального внука, просто-напросто, не появилось бы!
Вот и решил я, не откладывая в долгий ящик, начать со следующего дня античастицы накапливать: закинуть в Космос сеть из силовых линий погуще (даром что-ли всю жизнь браконьерством занимался), в ячейки демонов первого рода посадить, чтобы они частицы пропускали, а античастицы задерживали. Думаю яро себя:
- Накоплю античастиц побольше, а потом их все через дверь в прошлое и заброшу, поближе к основанию Вселенной. Надо только самому куда-нибудь или как-нибудь спрятаться, да хорошо бы так, чтобы еще и всё видно было: надо же над исчезающим Фэстом вдоволь нахихикаться. Ну да ничего, время ещё есть, потихоньку эту проблемку в свободное время додумаю.
Сказал это сам себе и успокоился. Даже спать, впервые за последнее время, без всякого снотворного захотелось. Сплю и вижу, как снова стал маленьким, и мама меня, перед тем как на улицу вынести, в теплое пуховое одеяло крепко-накрепко закутывает. Проснулся и чувствую, что так замотан, что ни рукой, ни ногой даже пошевельнуть не могу, а кто-то меня в этот конверт, знай себе, заматывает и заматывает, да ещё, как видно, и зашивать собирается!
- Кто вы и что со мной делаете? - кричу. — За что так надо мной издеваетесь?
- Извините, мистер фон Айн, - слышу я в ответ мальчишеский голосок, - но я убедился, что вы с мистером Фэстом слишком опасны для человечества. Вот почему я был вынужден вырезать вокруг него и вас время и пространство и свернуть их в кокон. Сейчас я закончу вас зашивать и заброшу вслед за мистером Фэстом в ту самую черную дыру, которую он хотел вырезать. Вам, поскольку время вокруг вас будет свёрнуто в кольцо, практически ничего угрожать не будет, даже смерть, а развлекаться вы сможете, как захотите, только теперь всё будет происходить в ваших мыслях, а не наяву.
- Прекратите! - закричал я во весь голос, - прекратите, прекратите…
МАГНИТОФОННАЯ ЛЕНТА ИЗ ДИКТОФОНА КОРРЕСПОНДЕНТА ЖУРНАЛА “КАМБИО” СЕРЖА СЕРБИНА.
-Уберите ногу! Немедленно уберите ногу, сэр!
-Только одно слово для печати, миссис!
-Отпустите дверь или я закричу “полиция”!
-Можете кричать сколько угодно, миссис Ристи, но в этом случае я гарантирую вам, что утренние газеты выйдут под сногсшибательным заголовками типа “Садизм квартирной хозяйки” или “Кто довел до самоубийства бедного юношу?”. И если вы думаете, что после этого у вас найдется хотя бы один квартирант, то я проглочу сваю шляпу у вас на глазах.
-Что вам от меня надо, грязный писака?
-Только несколько слов о вашем постояльце, миссис.
-Я не знаю о нём ничего плохого и поэтому ничем не могу вам помочь.
-Миссис Ристи! Неужели мы будем обсуждать эту животрепещущую проблему на глазах у всего квартала? Вот мое удостоверение: убедитесь, что я не грабитель и не насильник и пригласите меня к себе хотя бы на одну минуту.
-Заходите, если ваша совесть ссохлась до такого размера, что позволяет вам пролезть в каждую щелку.
-Благодарю вас, миссис Ристи. Я прекрасно понимаю, что причиняю вам массу неудобств и беспокойства, но что поделаешь, если деньги никто и никому даром почему-то не платят.
-Ничего, пока находятся люди, которые платят деньги за издевательство над старой и одинокой женщиной, вы с голоду не умрёте и подаяния просить не будете!
-Миссис Ристи, о, миссис Ристи! Неужели я так похож на покетбукного негодяя? Если бы вы сразу спокойно выслушали меня, разве я устроил бы эту безобразную сценку у вашего порога? Моя работа - это моя беда, миссис Ристи, но это работа. И ее надо выполнять. А вы, я чувствую, решили закончить наш разговор, не отходя от порога?
-Мало того, что этот разбойник врывается в чужой дом, так он еще и требует галантного к себе обхождения! Проходите уж, молодой людоед!
