Дэвид Годман - Преображающие встречи с Раманой Махарши
Тогда Шри Бхагаван согласился с ним и попросил, чтобы я ехал один.
«Только твое посещение окажет воздействие», – сказал он.
После некоторых обсуждений было решено, что мне следует отправиться вечерним поездом в Катпади, а оттуда доехать до Палгата в Керале. У меня не было денег, а у Рамакришны Свами хватало только на билет на поезд. И хотя денег не хватало на то, чтобы купить еду в дорогу, мы молчали, чувствуя, что нам не стоит беспокоить этой проблемой Шри Бхагавана. В тот день, около трех часов, один преданный неожиданно принес много пури и предложил их Шри Бхагавану и преданным в ашраме. Мы все были поражены, видя, что Шри Бхагаван, обычно не бравший больше двух пури, с радостью принял от преданного целых шесть пури. Когда раздача закончилась, Шри Бхагаван съел лишь одну пури, а пять остальных оставил на тарелке. Потом он попросил бумагу и нитку. Он своими руками аккуратно упаковал и перевязал эти пять пури и отдал мне сверток.
Остальным он сказал: «У бедняги хватает денег только на поезд. Как он достанет еду в дороге?»
Все были глубоко тронуты сочувствием Шри Бхагавана.
Я добрался до Палгата и пошел в дом Васу. Я оставил одну пури, чтобы дать Васу и его семье, как прасад от Шри Бхагавана. Потом я спросил Васу, какие духовные практики он совершает. Вскоре я понял, что его нежелательное состояние и опыты были связаны с его концентрацией на сушумне. Я объяснил ему, что для него было бы более благоприятно последовать учению Шри Бхагавана, и что ему также следует делать джапу, направив внимание на Сердце, а не на голову. К сожалению, из-за состояния, в котором он находился, он не мог оценить мой совет. Так что, поговорив с Васу, я попросил его старшего брата обеспечить ему лучшее лечение традиционной медициной Кералы. И потом отправился обратно в Тируваннамалай.
Несколько дней спустя Васу поправился. Он стал читать работы Шри Бхагавана, восстановил ясность ума и возобновил свою учебу в школе. Через несколько месяцев я видел его, когда снова приехал в Кералу, чтобы организовать работу по составлению биографии Шри Бхагавана на малаялам.
Это была не первая попытка описать жизнь Шри Бхагавана на малаялам. Следующая история взята из «Горного пути», 1982, стр. 5.
«Вскоре после того, как Кунджу Свами появился в ашраме, к Шри Бхагавану прибыл один малаяламский посетитель и, пожив несколько дней в ашраме, вручил тому рукопись, по его словам, содержавшую жизнеописание Шри Бхагавана. Рукопись была на малаялам, и поскольку Бхагаван был знаком с этим языком, он взял ее и стал внимательно читать. Он прочел ее от начала и до конца, иногда останавливаясь, чтобы исправить грамматические или орфографические ошибки в тексте. Наконец, завершив чтение, он с улыбкой вернул ее автору. Это событие вызвало большое волнение среди последователей, поскольку до этого не было ни одной биографии Бхагавана. Однако кроме Бхагавана, к сожалению, никто в ашраме не умел читать на малаялам, за исключением Кунджу Свами, который в это время отсутствовал. Когда он, наконец, вернулся, ему дали рукопись и попросили перевести ее содержание для присутствующих преданных. Кунджу Свами стал читать текст, но прочитанное ужаснуло его. Биография была по большей части вымыслом. Кроме всего прочего, в ней утверждалось, что Бхагаван был женат, и приводился длинный список всех сиддх, которых он достиг, и всяческих зрелищных чудес, которые он якобы совершал. Ничто из этого не было правдой.
Кунджу Свами бросился к Бхагавану и спросил его: “И все это правда?” Бхагаван молча смотрел на него некоторое время, а потом сказал, указывая на все вокруг: “А это все – правда? [Потом, показывая на рукопись] Разве только это вымысел?”
Ту рукопись так и не опубликовали, поскольку автор не смог найти издателя, который взял бы его труд».
Текст, по-видимому, представлял собой классический случай проецирования: один пожилой преданный, знавший о той рукописи, рассказал мне, что в книге Бхагаван выставлялся бывшим железнодорожным служащим и отцом семи детей. Автор же сам был железнодорожным клерком, и у него было несколько детей.
Во время той поездки я поехал в Палгат, взяв с собой английскую и тамильскую биографии Шри Бхагавана. Там я остановился у Васу и дал его учителю Аппунни все материалы, договорившись, что тот составит биографию Шри Бхагавана на малаялам. Я был очень рад видеть, что Васу полностью выздоровел. В последующие годы Васу довольно часто приезжал на даршан Шри Бхагавана. Потом он отслужил в армии, и всю свою жизнь оставался брахмачари.
Однажды, отправившись в паломничество, я посещал различные матхи, и последним из них был Санталингха Матх в Пераюре. В то время там отдыхал Вирасуббья Свамигал, поскольку был тогда нездоров. Когда я пришел к нему на даршан, он любезно осведомился о благоденствии Шри Бхагавана и ашрама в целом. Также он заглянул в записную книжку, что была у меня с собой. Увидев в ней прекрасные стихи «Улладу Нарпаду», написанные самим Шри Бхагаваном, он попросил меня почитать их ему. Ему так понравился первый, благословляющий, стих, что он просил меня перечитать его три раза.
После третьего чтения он отметил: «Это очень глубокий стих. Более того, ему присущи все лучшие качества просодии. До сих пор у меня было впечатление, что ваш Свами – адепт только в том, чтобы „хранить молчание“, но теперь я обнаружил, что он еще и великолепный сочинитель изысканной поэзии. Венба как таковой – очень сложный размер, и немногие поэты решаются на него. Бхагаван написал все сорок два стиха этим размером и выразил через них глубочайшие философские идеи. Однако вот этот первый призывный стих – венец всего:
Если бы Реальности [Бытия] не существовало, разве могло бы существовать осознание „есть“? Поскольку Реальность существует в Сердце, свободном от мысли, как можно медитировать на этой Реальности, имя которой – Сердце? Само пребывание в Сердце и есть медитация» [28].
«Я сам, – продолжал Вирасуббья Свамигал, – владею знанием шастра самадхи. Когда я начинаю читать или писать книги, я настолько погружаюсь в них, что не чувствую ни голода, ни жажды, ни даже течения времени. Лишь когда кто-нибудь приходит и напоминает мне о делах, я встаю, чтобы закончить свои повседневные обязанности. Теперь, когда врач попросил меня соблюдать полный покой, мне очень сложно удержаться от того, чтобы не читать и не писать. Раз уж ты здесь, почитай мне, пожалуйста, сочинения Шри Бхагавана».
Я почитал ему сочинения Шри Бхагавана, переписанные мною в тетрадь, и ему это доставило удовольствие. Он сказал другим садху в матхе: «Из-за того, что Шри Бхагаван оставил школу в шестнадцать лет и не брал уроки веданты ни у какого гуру, некоторые считают, будто он не знает веданты. Но величие ведантической традиции и глубина опыта Шри Бхагавана в ней очевидны в этих работах».
После таких красноречивых и радостных высказываний он указал на меня и сказал: «Посмотрите, как хорошо он читает на тамильском языке, хотя сам он малаялец. Это тоже благодаря величию места, в котором он живет».
Вернувшись в ашрам, я рассказал Шри Бхагавану о разговоре, состоявшемся в матхе, и о чтении его стихов.
Шри Бхагаван выслушал мой рассказ и заметил: «Вирасуббья Свамигал – большой ученый. Он перевел „Атма Пурану“ с хинди на тамильский и написал комментарии к „Джняна Васиштхам“. Он также ведущий из всех ведантистов Ковилур Матха».
Потом Шри Бхагаван вспомнил об одном случае, произошедшем много лет назад: «Когда я был в пещере Вирупакша, ко мне пришел Вирасуббья Свамигал вместе с некоторыми другими главами матхов. В том время как все сидели в молчании, те, что пришли с Вирасуббья Свамигалом, подавали ему жестами знаки.
Он понял эти жесты и неуверенно заговорил со мной: „Свами, эти люди хотят, чтобы вы ответили на их вопросы. Хотя я сам не хочу беспокоить вас, я прошу вас лишь потому, что они хотят, чтобы их желание исполнилось“.
Потом, выступая их представителем, он спросил меня о духовных практиках, ведущих к сахаджа нирвикальпа самадхи. Я описал им шесть видов самадхи и то, как силой практики можно достичь сахаджа нирвикальпа самадхи. Я рассказал им, что достигший этого состояния, хотя и смотрит, но не смотрит; хотя слушает, но не слушает; хотя действует, но не действует. Я показал им мой тамильский перевод „Вивекачудамани“ и „Дрик Дришья Вивеки“ Ади Шанкары и указал на шесть видов самадхи, о которых там идет речь. Увидев эти работы, Вирасуббья Свамигал был вне себя от радости, в то время как остальные были очень удивлены» [29].
Только великий человек способен оценить другого великого человека. Не благодаря ли моим прошлым заслугам я получил счастливую возможность быть с этими двумя великими людьми и слушать их хвалебные замечания друг о друге?
