Энн МакМан - Встречая Грейс
Стюардесса продолжила свой путь к бортовой кухне в передней части самолета.
- Ух ты! - Грейс тряхнула головой. - Думаю, что звон в моих ушах становится все сильнее... Теперь я слышу эхо.
- Это было не эхо... это было взаимное согласие.
- О. Не удивительно, что я его не распознала.
- Серьезно? Полагаю, это заразно.
- Вы тоже?
Эбби кивнула.
- Этот год не был для меня одним из лучших. Но думаю, все налаживается.
- В краткосрочной или долгосрочной перспективе?
- Если мне повезет, то, может быть, в обеих.
- Я думала, вы сказали, что не дружите с удачей? - Грейс ей улыбнулась.
- Полагаю, рано или поздно для меня должен сработать закон усреднения.
- Да, - согласилась Грейс. - А если нет такой возможности, то, по слухам, существует определенная лекарственная терапия, которая здорово помогает.
- В смысле, в создании медикаментозно индуцированных несбыточных иллюзий?
Грейс кивнула.
- Конечно. Это последний писк моды.
Эбби вздохнула.
- Никто ничего мне не рассказывает.
- Может, вам нужно больше выходить в свет?
- Может, и нужно.
Грейс открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент появилась стюардесса с подносом, на котором высились два пластиковых стаканчика с вином.
- Вот, леди. За счет заведения, - она протянула им по стаканчику.
Грейс в удивлении на нее взглянула.
- Серьезно?
- Ага. Похоже, что мы тут застряли немного дольше, чем на 45 минут. По заливу Сан-Франциско катится сильный шторм и они задержали наш отлет.
Эбби забеспокоилась.
- Нам нужно сойти с самолета?
Стюардесса покачала головой.
- Нет, если только вы не напьетесь и не начнете все вываливать с верхних багажных полок, - она им улыбнулась. - Наслаждайтесь вином, - и ушла.
Грейс взглянула на Эбби.
- Мне нравится эта авиакомпания.
Эбби протянула стаканчик и они чокнулись.
- Мне тоже.
Грейс украдкой смерила взглядом с ног до головы свою соседку. "Можно помучить себя еще немножко".
- Итак, если это не слишком личное, - спросила она. - Почему у вас был такой плохой год?
Эбби сжала пальцы на левой руке и на мгновение, молча, уставилась на свои колени.
- Простите, - извинилась Грейс. - Я не хотела поставить вас в неловкое положение.
Эбби встретилась с ней взглядом.
- Нет, все хорошо. Мне неловко не из-за вашего вопроса... Мне неловко из-за моего ответа.
- Интригующе.
- Разве? Забавно. С моей точки зрения, это кажется просто жалким.
- Ну, почему бы вам все не вывалить и не позволить мне судить об этом?
Казалось, Эбби обдумывала эту идею.
- Хорошо. Почему бы и нет? - Эбби поставила стаканчик с вином на откидной столик и повернулась на своем кресле так, что смогла скрестить ноги. Грейс пришлось приложить все усилия, чтобы на них не пялиться. Они действительно были красивыми.
- 18 месяцев назад я потеряла мужа, который страдал болезнью сердца, и с тех пор я изо всех сил пытаюсь справиться с тем, как его смерть должна изменить мой образ жизни. Вот в чем, на самом деле, цель этой поездки - разобраться. Сделать выбор.
Грейс была ошеломлена и тронута честностью Эбби. Она усиленно пыталась подобрать подходящий ответ.
- Не представляю, почему вы считаете это жалким?
- А. Потому что вы не знаете, какой это выбор.
- Разумно, - Грейс покачала головой. - А я думала, что это я в Божьем черном списке, потому что должна ехать на проклятую костюмированную вечеринку.
Эбби ей улыбнулась.
- Время года такое, я полагаю.
- Точно.
- Какой у вас костюм?
Грейс приподняла бровь.
- Вы же не думаете, что я вам расскажу?
Эбби пожала плечами.
- Не вижу, почему бы нет. Я только что более или менее показала вам, что скрывается под моей маской.
- Вы носите маску?
- Конечно. Поэтому мне так сложно сделать выбор.
- Я начинаю понимать, почему вы хотели сидеть в ряду у выхода.
- Неужели?
Грейс почувствовала, как ее пульс стал учащаться.
- Вообще-то, я не уверена, о чем мы говорим.
- Выбор. Костюмы, - Эбби улыбнулась. - Аварийный выход.
Грейс начала чувствовать себя так, словно ей нужно нырнуть в этот выход до того, как она выставит себя дурой.
- Да. Ладно... Я собираюсь быть греческим философом.
- Каким?
Грейс подняла ладони.
- Выбирайте.
- Они, вообще-то, не взаимозаменяемы.
- Заменяемы, когда вы отовариваетесь в магазине для вечеринок.
Эбби засмеялась.
- Но поскольку вы спросили - я думала насчет Демосфена.
- Интересный выбор. Почему?
- Потому что чтобы им стать, мне нужны всего-навсего тога да полный рот гальки. И никаких проблем со спорами.
- Но разве галька не мешает говорить?
Грейс с энтузиазмом кивнула.
- Видите? Я знала, что вы уловите суть.
Эбби закатила глаза.
- Обманщица.
- Не совсем. Ненавижу разговаривать с незнакомцами.
Эбби втянула щеки.
Грейс покраснела.
- Я имею в виду - в общем смысле.
Эбби отпила из стаканчика с вином.
- Мне повезло.
Грейс вздохнула, когда ее пульс снова подскочил.
Они обе подняли головы при приближении стюардессы.
- Допивайте, леди. Похоже погода взяла перерыв, и через несколько минут мы начинаем запускать в салон пассажиров. Я скоро вернусь, чтобы забрать у вас стаканчики, - стюардесса направилась в заднюю часть самолета.
Грейс и Эбби переглянулись.
Грейс протянула стаканчик.
- Как насчет тоста?
- Ладно, - Эбби последовала ее примеру.
- За то, чтобы мы действительно стали теми, кто мы есть.
На секунду Эбби уставилась на нее, а потом медленно чокнулась.
- Вы и вправду красноречивы - несмотря на гальку.
- Только по понедельникам и средам, с 9.05 до 10.10.
Эбби глянула на часы.
- 2.30... и сегодня пятница.
- Да? - Грейс посмотрела на свои часы. - Ну, пресвятая матерь Гренделя, надо же!
- Полагаю, вам тоже никто ничего не говорит?
- Ты правильно ухватила суть, сестра.
Она допили вино как раз в тот момент, когда на борт поднялись первые пассажиры. Пристегнув ремень, Грейс решила, что, может, полететь на эту вечеринку, в конце концов, было не такой уж плохой идеей.
*****
ПИРУШКА РИЦЦО по случаю дня рождения проходила в клубе South End Rowing на Джефферсон-стрит - достопримечательность по соседству с пристанью Фишерманс Уорф и в двух шагах от комплекса культуры и искусств Форт Мэйсон. Это было идеальное место для вечеринки, с прекрасным видом на Золотые ворота и мосты через залив, и с просторной, защищенной от ветра открытой террасой.
Риццо пообещала, что список гостей будет мал - всего двадцать или тридцать человек - и она еще настаивала, что Грейс не придется беспокоиться о том, чтобы вписаться в компанию, потому что все будут в костюмах.
Ага.
Когда Риццо на чем-то настаивает, лучше сразу капитулировать и смириться. Грейс научилась этому на собственной шкуре. Риццо была твердым орешком. Она говорила жестко, прямо выстреливая словами, резала правду-матку и не терпела, когда несли вздор. И она пережила столько ужасов, что и не снилось всему актерскому составу дюжины фильмов Брайана де Пальмы.
Ты не говоришь "нет" Риццо. Без достойной чертовой причины, а в этом случае у Грейс не нашлось ни одной. Вариант, что она пребывала в состоянии унылой размазни в счет не шел.
Поэтому она сейчас здесь, чувствует себя подавленно и смешно в тоге с голубой окантовкой и в сандалиях.
По крайней мере, этот чертов костюм был несложным. Несколько нарядов на вечеринке были фантастичными творениями, при взгляде на которые отвисала челюсть, и которые словно сошли со страниц каталога Эдит Хэд. Сама Риццо была без костюма. Она настояла, что как хозяйка и почетная гостья имеет привилегию появится в том, что, черт возьми, выберет она.
Никто с ней не спорил.
Она обошла зал как профессионал и удостоверилась, что каждый почувствовал себя желанным гостем, что в каждой пустой руке быстро появляется новый напиток или тарелка с дымящейся едой.
И Риццо зорко следила за Грейс, проверяя, что та не забилась в темный угол тоскливой тенью и не прячется от остальной толпы.
Она знала Грейс как облупленную.
- Уорнер, - сказала она. - Подойди. Я хочу, чтобы ты познакомилась с людьми.
Грейс так и сделала. Бесконечное количество людей. Уйма безличных имен, так как большинство из них были в масках или с таким количеством дешевой косметики на лице, что было бы невозможно указать на них при полицейском опознании.
Может, в этом и был смысл. Список гостей Риццо, как правило, отличался эклектичностью.
Позже, когда начали играть музыканты, Грейс воспользовалась моментом и тихонько улизнула на террасу, а оттуда побрела к воде, где к маленькому причалу была привязана флотилия длинных лодок, а на опорах лениво развалились морские львы.
Солнце садилось, воздух, прибывающий с залива, становился все холоднее. Она знала, что не сможет тут долго выстоять. Тонкая тога была слишком легкой, чтобы защитить ее от вечерней прохлады.
