Константин Бушуев - Оправдание
Интересно, а на что он рассчитывает в будущем? Из деликатности я не задавал ему подобных вопросов, но сам не мог над ними не задумываться. Ну, допустим, добьюсь я своими героическими усилиями того, что с гражданки Трофимовой снимут все обвинения и выведут из узилища. Следствие в конце концов либо установит личность настоящего убийцы, либо зайдет в тупик. И что в таком случае будет с Сергеем и Настей? Есть ли у них шанс восстановить отношения, вернуть потерянное счастье? Коля Абрамов, бывший молодой человек Насти, убит. Но ведь с Волковым Настя рассталась вовсе не из-за Коли. Рассталась она с ним из-за собственных психологических переживаний, с которыми не смогла справиться. По крайней мере, именно так я понял из их туманных объяснений. Так где же гарантия, что, выйдя из следственного изолятора, девушка непременно вернется к Сергею? Даже если будет знать, что он имеет непосредственное отношение к ее вызволению. Ведь если б не он, так бы ее и защищал тот самый бесплатный адвокат с боксерской внешностью…
В том, что Сережа до сих пор любит Настю, я бы не сомневался, если бы не его отношения с той самой Светой, о которой он мне вскользь упоминал. Именно с ней он проводил тот субботний вечер. Познакомились они около двух месяцев назад, почти сразу же начались отношения. Стало быть, сначала Сережа узнал о том, что его бывшая девушка Настя опять начала встречаться с Колей Абрамовым, и лишь после этого нашел замену… Вполне нормальный поступок для мужчины, окончательно смирившегося с потерей любимой женщины. Не монахом же становиться в двадцать восемь лет! С другой стороны, в словах Сергея проглядывало нечто свидетельствующее о несерьезном отношении к Свете Семченко, студентке какого-то второсортного колледжа. Хотя можно ли делать выводы об отношении мужчины к женщине на основании нескольких фраз?.. Иногда люди сами для себя-то не могут решить вопрос, насколько им дорог конкретный человек.
Лицо Максима то и дело мелькало в зеркале заднего вида. На мои вопросы отвечал неохотно, видать, не в настроении был. Пару раз я заметил, что он беззвучно двигает губами, как будто разговаривает сам с собой. Странный парень.
Проехали железнодорожную станцию и поселок Сосновку. Совсем крошечный населенный пункт, ни одного дома выше двух этажей. Я уже знал, что люди здесь живут в основном престарелые, кормятся преимущественно с огородов. Судя по базам данных, к которым я имею полузаконный-полунезаконный доступ, матерых рецидивистов, недавно откинувшихся с зоны, здесь нет. Достоевский-Харченко решительно возражал против версии о причастности к убийству кого-то из местных жителей, и я теперь склонен был с ним согласиться.
Началась кошмарная неасфальтированная дорога. Машину трясло, кидало в ямы, подбрасывало на каждом ухабе. Рядом со мной заворочался Волков, сонными глазами посмотрел в приоткрытое окно. С обеих сторон к дороге подступали кусты и деревья. Уже почти стемнело, но я все же искал взглядом места, в которых можно было бы спрятать легковой автомобиль, не уводя его далеко от дороги. Если предположить, что Абрамова завалил некто посторонний, который следил за ним от самого города, то этот человек должен был тоже ехать на машине. Как же иначе? А где-то возле базы, метрах в двухстах, он должен был машину оставить и дальше красться пешком. Но как-то не очень мне верилось в такой вариант. Слишком рискованным он был для преступника. В Сосновке любой местный житель мог обратить внимание на незнакомый автомобиль, запомнить если не номер, то хотя бы марку. Я знал, что оперативники по поручению следователя с утра сегодняшнего дня шерстят Сосновку, проверяют местных хулиганов и опрашивают жителей, в том числе о подозрительном автотранспорте. Пока никто им ничего стоящего поведать не пожелал.
— Далеко еще до озера? — спросил я, обращаясь к обоим попутчикам. Волков слегка вздрогнул и окончательно проснулся, а Трофимов с заднего сиденья пробурчал:
— Подъезжаем. Минут через пять будем на месте.
— А эта просека куда ведет? — я махнул рукой в сторону едва различимой, наполовину заросшей травой грунтовой дороги, ответвляющейся от той, по которой мы ехали, и уходившей куда-то в глубину леса.
— Никуда она не ведет, в тупик, — ответил Трофимов. — Там в советское время какая-то электроподстанция была, потом ее демонтировали. Никто по той дороге с тех пор не ездит.
Мне вдруг пришла в голову интересная мысль. Я резко ударил по тормозам и припарковал машину у обочины.
— Дальше пойдем пешком, — скомандовал я. — Представим себя бандой убийц, мечтающих незаметно пробраться на студенческую базу отдыха.
— А для чего? — спросил Волков.
— Видишь ли, мне не кажутся достоверными показания охранников, дежуривших в тот вечер. Они утверждают, что в их смену посторонние никак не могли бы проникнуть на базу. Будто бы они исправно совершали обходы, проверяли все гостевые домики на берегу. Как-то не встречал я в своей жизни столь добросовестных охранников. А если таковые и есть, то работают они точно не в такой глуши и не за такие деньги. Здесь же два пенька пенсионера сидят, для которых тысяча рублей в сутки — это уже охренительно большая сумма.
— Разумно, — согласился Волков, — давайте попробуем.
Мы зашли в лес и стали пробираться вперед, двигаясь параллельно дороге. Именно так должен был двигаться человек, убивший Абрамова, если он вообще следил тогда за студентами, а не являлся одним из них. Пару раз меня хлестнули по лицу ветки. Клещей бы не нацеплять, май месяц, самое время. Я пожалел, что не сделал в прошлом году прививку от клеща, сейчас было бы спокойнее. Весной-то уже нет смысла прививку делать, если через неделю или две клещ вопьется, от прививки будет только хуже. Остается надеяться на свое природное везение.
Между сосен начала проскальзывать водная поверхность, слабо освещенная последними лучами уходящего солнца. Озеро Радужное лежало в небольшой котловине, и сейчас мы спускались по ее пологим склонам. Четкой границы между лесом и территорией базы не было, просто деревья там росли реже, и между ними располагались деревянные гостевые домики. Чуть дальше виднелось вытянутое здание, административный корпус. Не было видно ни одного человека и ни одного огонька.
— Будний день, — вполголоса проговорил Трофимов, — да и каникулы еще не начались. Так обычно и бывает в мае.
— Где тот домик, в котором был убит ваш друг?
Даже в лесной полутьме я смог разглядеть, как скривил губу Трофимов при слове «друг».
— Вон тот, — он показал пальцем, — видите?
Мы вышли из кустов. Я поднялся на крылечко и дернул дверь. Впрочем, мог и не дергать. Дверь была закрыта на замок и опечатана.
— Все домики обычно заперты, — пояснил Трофимов. — Когда мы приехали, тоже замок висел, потом охранник нам открыл.
— А вон там топор лежал? — спросил я, указывая на примыкающий к одной из стен массивный деревянный ящик.
— Да.
Топора, естественно, на крышке ящика не было. Сотрудники полиции забрали его на экспертизу еще в субботу.
— Ну и где эти пеньки? — со злостью в голосе спросил Волков. — Вот мы проникли на территорию базы, можем при желании облить здесь все бензином и поджечь, а нам никто и не помешает! Максим, где охранники сидят?
— Вон их домик, — Трофимов указал на строение, окна которого светились слабым светом.
Еще через минуту мы подкрались к месту дислокации этих долбаных охранников. Из домика раздавались звуки работающего телевизора. Я попросил Трофимова, как самого высокого из нас, привстать ногами на выступ стены и заглянуть в окно. Некоторое время он напряженно вглядывался вовнутрь домика. Потом вдруг заскрипел зубами, резко спрыгнул, подбежал к двери и рывком распахнул ее. Мы с Сергеем поспешили за ним и увидели в дверном проеме премилую картину: седой дедок в допотопных очках сидел в ободранном кресле и с увлечением смотрел футбольный матч по такому же допотопному, как он сам, телевизору. На койке лежал, уткнувшись лицом в подушку, еще какой-то человек. Напарник первого, по всей видимости. Секьюрити, блин…
— Вы че творите, козлы старые! — заорал Максим так, что я сам реально испугался. — Вы че следователю гнали, что мимо вас муха не пролетит?! Из-за вас, старперы вонючие, моя сестра на нарах парится!
Я реально опасался, что он сейчас звезданет деда по голове. Проблем потом не оберешься, завтра же эти лентяи будут здесь участвовать в следственных действиях, наверняка ляпнут следователю, что какие-то три бандита ворвались вечером в домик, и один из них распускал руки. А ведь и мне, и Трофимову завтра в пять тоже нужно быть здесь.
— Спокойно, Максим, — я схватил молодого человека за рукав и слегка потянул. — Мы сейчас просто поговорим, и дедушки нам расскажут, как они на самом деле обеспечивают безопасность базы отдыха и ее посетителей…
Я осекся. Человек, лежавший минутой ранее на кровати, поднялся во весь рост, и я увидел, что никакой он не «дедушка». Молодой парень, лет двадцать с небольшим.
