Aubrey Dark - Mine
— Не двигайся, — приказал он, снова обхватывая мои запястья. Пульс набатом отдавался в ушах. Я не могла сфокусировать свое внимание ни на чем, кроме пальцев, обернутых вокруг моих запястий.
— Что ты делаешь?
— Я не хочу причинить тебе боль. Не двигайся.
Я изо всех сил пыталась вырваться, а он вдруг перестал шевелиться. Но стоило мне расслабиться, как он тут же начал подтягивать меня в вертикальное положение.
— Если хочешь, можешь бороться. Но ты все равно не сможешь победить. Я намного сильнее тебя, — шепот в темноте. Предупреждение, исходящее от теней. Я прикусила губу, позволяя ему двигать меня, как куклу.
Перемещая руку под моей спиной, он приподнял меня в сидячее положение. Ничего нельзя было разглядеть: все черно, как смоль. Я могла чувствовать только его руки: одна как тиски обхватывает запястье, вторая придерживает за плечо.
После я ощутила на своей спине давление его груди. Его торс был обнажен, и он придвинулся так, чтобы я могла это ощутить. Жесткая эрекция уперлась мне прямо в поясницу. Ужас просочился в меня, когда новая мысль возникла в голове.
Нет. Только не это.
Минутой ранее я уговаривала себя, что смогу сделать это. Смогу притвориться, позволив себя обольстить. Если бы это дало мне преимущество. Сейчас же, когда все происходило на самом деле, я осознала, что у меня, в общем-то, и выбора нет. Я не могла сопротивляться, в противном случае в его силах нашинковать меня. Поэтому мне оставалось лишь держаться на расстоянии. Вести себя так, будто все не по-настоящему. Все ведь и так не по-настоящему, не правда ли?
Но тут же пришли воспоминания о том, что он сделал со мной в первый раз, и веки обожгло слезами.
— Не вводи мне ничего, — попросила я, закрывая глаза, будто это могло заставить темноту отступить. В моих мыслях шприц настигал меня именно в темноте. Но я не знала когда. Сердце застучало в ушах. — Пожалуйста. Никаких игл.
— Никаких игл, — согласился он, мягким шепотом на ухо. На секунду он показался таким нежным, что я позабыла о том, что должна его бояться. Да, я боялась, но темноты, а не его. Его руки смягчились на моих, лаская кожу. — Но не борись со мной.
— Не буду, — согласилась я. Учитывая тот страх, коим я была охвачена, его слова принесли облегчение. Никаких игл. Никакого паралича.
Если все станет слишком ужасно, я сумею себя защитить.
Я не знала, что он делал, но неожиданно его рука обвилась вокруг моей груди. Уложив подбородок на шею, он по пути ткнулся носом в мои волосы.
— Ты спала?
Он разговаривал со мной как любовник. Обезумевший маниакальный любовник, держащий меня в запертой библиотеке, но, тем не менее, любовник. Его голос, издающий певучие слова обещал медовые сладости.
— Да, — солгала я.
— Видела сны?
— Нет.
Риен слегка раскачивал меня вперед-назад, отчего меня вновь стала догонять сонливость. Вместе с адреналином в теле замедлилось сердце. Откинув волосы в сторону, он прижался губами к моей шее. Длинные, медлительные острые ощущения завладели моими нервами.
— Ты была без сознания, — прошептал он. Его дыхание скользнуло по моему затылку.
— Да.
— Это похоже на смерть, да?
— Не знаю, — ответила я. В воображении вновь вспыхнул скальпель. Я заморгала, отгоняя картинку. — Я никогда не умирала.
— Декарт говорил: «Я думаю, значит я существую». Если ты не думаешь, то что делаешь? Разве бессознательное существование не то же самое, что и смерть?
— Ты анестезиолог. Так что ты и скажи. Ну, или, по крайней мере, ты им притворялся, — возможно, он солгал мне и об этом.
— Я анестезиолог.
Он говорил правду. Что в его голосе навело меня на эту мысль? Его большой палец потер бок моей руки, и я вздрогнула.
— Ты – убийца, — шепнула я.
— Какая разница? Я ввожу людей под наркоз. Иногда они выбираются из него. Иногда нет.
— Ты пытаешь их.
— Я пытал и тебя, — он крепче сжал свои руки на мне.
— Это должно утешить?
— Мне нет дела до утешения. Я занимаюсь болью и удовольствием. А точнее, болью других людей. И своим удовольствием.
— Но не моим.
— Нет, — согласился он. Что-то странное было в его голосе, когда он это произнес, своего рода беспокойство, которое ранее слышать от него мне не доводилось. Риен, с самого начала казавшийся таким решительным, впервые выглядел неуверенно. Что еще сильнее меня к нему притянуло.
— О чем ты думаешь? — поинтересовался он. Уверенность вновь вернулась, когда он сменил тему. — Ты теряешь себя, когда спишь?
Я прислонилась к нему так, что голова легла на его ключицу. Его тело расслабилось. И я глубоко вздохнула.
— Я не уверена в том, бодрствую ли сейчас, — произнесла я, позволяя себе уплыть. Сердцебиение замедлилось. — Все это не кажется реальным. Может, я сплю. Может, прямо сейчас я вообще не существую.
— Неужели ты и в правду отличаешься от того человека, коим была утром, Сара?
Я открыла глаза. Темно, ничего не изменилось. Только его напряженные мышцы у моей спины.
— Прямо сейчас я ничего не представляю. Никакой личности. Я — всего лишь заключенная, — выжившая.
Его руки двинулись на моей груди, притягивая ближе. Я задохнулась, когда он лег на диван подо мной, перетягивая меня следом. Его ноги скользнули под мои, касавшихся его лодыжек.
Он полностью подо мной. Я лежу поверх него — моя спина к его груди. А затылок упирается в его плечо.
Его руки начали расстегивать мою рубашку. Одна пуговица за раз. Я лежу неподвижно, то ли потому, что не могу пошевелиться, то ли потому, что не хочу. Я ведь только что решила притворяться, разве нет? Но это не походило на притворство. Его руки гипнотизировали, ласкали меня. Я глубоко вдохнула, чувствуя давление в легких у его груди. После чего его дыхание оглушительно вернулось.
Его член был уже наготове. Я почувствовала, как его эрекция прижалась к задней части моих бедер. Наконец, он расстегнул последнюю пуговицу рубашки. И потянул ткань. Соски напряглись от прохладного воздуха библиотеки. Он накрыл мою грудь руками, большими пальцами поглаживая основания твердых вершин.
Это ли чувствовала моя мать со своими клиентами? Нездоровый ужас кружил в моей голове. Он убийца, держащий меня в заложниках. Но, между тем, мое тело откликалось на невольное удовольствие. Удовольствие смешивалось со страхом, борясь. Я же не знала, чего хотела от него. Твердая длина его члена пульсировала под моими бедрами, и я ощутила омывающее меня непрошеное желание.
Как сильно моя мать ненавидела это? Все это?
Во всяком случае, я думала, что она должна была ненавидеть. Ведь она была более сильной женщиной, чем я.
Риен лениво катал мой сосок большим пальцем. Другая рука опускалась ниже, скользя пальцами по коже. Мои губы приоткрылись в абсолютной тьме. Я вдохнула. Подушечки его пальцев были гладкими. Длинные пальцы. Руки хирурга. Я поморщилась, подумав о его руке, держащей скальпель, рассекающий кожу. Я выдохнула, как только он устроил передышку на секунду.
Я слышала его дыхание, слишком громкое, прямо в моем ухе. Он лежит подо мной практически полностью неподвижно, лишь грудь его вздымается и опадает, вместе со мной. Затем он зацепил большим пальцем резинку моих трусиков.
Я вдохнула в то же время, что и он. Его грудь поднялась у моей спины, широкая и теплая. С рукой, обвитой вокруг меня в медвежьей хватке, он выгнул спину, плавно стягивая к коленям и свое, и мое нижнее белье.
Я задохнулась, когда его член слегка дернулся между бедер, горячий на моей коже. К моему смущению, я уже была влажной. Я сомкнула бедра, но он даже не потрудился их разделить. Вместо этого его руки вернулись к моему телу. Одна массажировала кожу чуть выше тазовой кости. Другая, минуя живот, принялась ласкать грудь. Лежа там, я не шевелилась и не боролась.
Кто же я сейчас? Выжившая? Как я вообще могу быть выжившей? Мне ведь нравилось это. Нет, даже больше чем нравилось. Мне это было необходимо. Я застонала от удовольствия, когда его губы поцеловали заднюю часть моей шеи, вырисовывая языком круги чуть выше спины. Слишком долго и тягуче. Никогда раньше мужчина не позволял себе касаться меня так собственнически.
Воздух надо мной был прохладным, а он подо мной горячим. Опустив одну сторону расстегнутой рубашки, он поцеловал меня в плечо. И я задрожала.
— Тебе нравится?
— Да, — слово выскочило то ли шепотом, то ли криком, забравшим все силы, сдерживающие меня, дабы я не начала сама себя трогать. Я изнывала, так дико его возжелав.
Он вновь поцеловал меня, выстраивая из поцелуев линии вдоль плеча и шеи, и обратно.
— Ты идеально вписываешься в мои объятья, знаешь? Все дело в правильном размере.
Мои губы раскрылись, когда я снова почувствовала пульсацию его члена. Удивительно толстый, он скользнул между моих бедер. Я была влажной, о Боже, невероятно влажной. Он легко толкнулся выше. Его длина скользнула по складкам, без вторжения. Направив руку вниз, я ощутила его кончик, выглядывающий между моих бедер.
