Михаил Кузьмин - Чудесная жизнь Іосифа Бальзамо, графа Каліостро
Каліостро, закинувъ голову, поднялъ глаза, остановился въ какомъ-то неподвижномъ восторгѣ, какъ вдругъ легкій металлическій трескъ и звякъ привели его въ чувство. Онъ прямо бросился къ стѣнѣ, гдѣ висѣла обнаженная шпага. Теперь на гвоздѣ повисъ только одинъ кусокъ, прилегающій кърукояткѣ, остальные два обломка лежали на землѣ, скрестившись. Каліостро опустился на полъ и долго смотрѣлъ на мерцающій крестъ изъ сломаннаго на-трое лезвія, потомъ вскочилъ такъ порывисто, что свѣча потухла, и закричалъ:
— Графиня! Лоренца, Лоренца!
Жена, вѣроятно, спала крѣпко, потому что никто не отозвался на крикъ Каліостро. Закрывъ лицо руками, онъ прошепталъ: «одинъ, одинъ!», но вдругъ выпрямился и, толкнувъ бренчавшіе обломки ногою, произнесъ торжественно:
— Свѣть увидитъ, что можетъ сдѣлать одинъ Каліостро, предоставленный собственнымъ силамъ!
3
Отъѣздъ графа 28 анваря 1785 года, обставленный полною тайною, для всѣхъ быль большой неожиданностью; впрочемъ Каліостро любилъ такія неожиданности, окружая иногда неважные поступки туманомъ, чтобы они не отличались для непосвященнаго взгляда отъ такихъ, которые дѣйствительно требовали таинственности. Ліонскіе масоны надѣялись, что мастеръ вернется къ 20-му августа, когда предполагалось торжественное открытіе обновленной ложи, и предполагали, что въ Парижъ графа вызвали масонскія дѣла, такъ какъ въ февралѣ тамъ долженъ былъ быть съѣздъ разпыхъ ложъ подъ названіемъ «Филалеты». Можетъ-быть, Каліостро и думалъ принять участіе въ засѣданіяхъ «филалетовъ», можетъ-быть, скорѣе хотѣлъ броситься въ кипучую парижскую жизнь, бороться, блистать, удивлять и властвовать, убѣдиться, что сила его не потеряна, увѣрить себя на дѣлѣ и скорѣй, скорѣй. А, можетъ-быть, на его отъѣздъ повліяли письма г-жи дела-Моттъ, писавшей ему время-отъ-времени. Онъ такъ хорошо помнилъ эту пріятельницу кардинала, съ которой онъ познакомился еще въ Совернѣ! Она была мила, небольшого роста, съ каштановыми волосами, вздернутымъ носомъ, голубыми глазами и слишкомъ большимъ ртомъ. Происходя изъ обѣднѣвшей дворянской семьи, выросшая почти въ нищетѣ, пока ее не взяла на свое попеченіе маркиэа Бугэнвиль, Жанна дела-Моттъ, уже скоро пять лѣтъ, была замужемъ за жандарскимъ офицеромъ, толстымъ г. дела-Моттъ, имѣла свой салонъ въ Марэ и пользовалась влілніемъ у королевы. Злые языки увѣряли, что маленькая ла-Моттъ просто сняла вь Версалѣ комиату и сидѣла тамъ иногда безъ ѣды, просто для вида, когда слуги важно заявляли, что госпожа поѣхала ко двору. Но, какъ бы то ни было, многимь лицамъ она оказывала протекцію и доставляла мѣста, разумѣется, за плату деньгами или товарами, потому что она могла выхлопотать и поставки. Она оказала нѣкоторыя услуги родственнику де-Роганъ, что еще больше скрѣпило ея дружбу съ кардиналомъ. Каліостро она легкомысленно и туманно писала, что его присутствіе было бы очень полезно, такъ какъ ни она, ни добрый кардиналъ не могутъ рѣшиться на какое-то дѣло.
Въ Парижъ графь пріѣхаль въ начадѣ февраля и очевидно собирался устроиться на широкую ногу, такъ какъ, проведя всего нѣсколько дней въ отелѣ, гдѣ платилъ по пятнадцати луидоровъ въ день, онъ снялъ особнякъ маркизы д’Орвилье, по сосѣдству съ г-жей дела-Моттъ, въ томъ же Марэ, и обставилъ его очень быстро богатою мебелью.
«Филалеты» дѣйствительно разсчитывали на участіе Каліостро въ ихъ засѣданіяхъ, но графъ заставлялъ себя упрашивать, предъявлялъ разныя требованія, чтобы пригласили непремѣнно г. Лаборда, чтобы уничтожили архивъ «филалетовъ», чтобы раньше признали обязательнымъ «египетское посвященіе», такъ что братья увидѣли, что, пойдя на уступки, они тѣмъ самымъ предрѣшаютъ исходъ совѣщаній, и оставили его въ покоѣ. Кажется, Каліостро ожидалъ другихъ результатовъ отъ своей требовательности, но представился вполнѣ довольнымъ и занялся устройствомъ собственной ложи.
Кардиналъ ждалъ его съ нетерпѣніемъ. Ему столько же нуженъ былъ совѣтъ Каліостро, сколько хотѣлось просто разсказать про необыкновенное приключенье. Спросивъ мелькомъ про дѣла графа, кардиналъ съ таинственнымъ и лукавымъ видомъ произнесъ:
— Ну, графъ, намъ нужна ваша помощь.
— Вы знаете, что мои знанія и способности всегда къ вашимъ услугамъ.
— Знаю, но тутъ нужно совсѣмъ особое, непригодное къ другимъ случаямъ искусство. Рѣчь идетъ о слишкомъ высокопоставленномъ лицѣ.
— Что вы, мой другъ, говорите? Какъ-будто не знаете, что для всѣхъ людей дѣйствуютъ одни и тѣ же правила?
— Мнѣ нужно узнать, получила ли королева ожерелье?
— Какая королева? Марія-Антуанетта?
— Ну да, Марія-Антуанетта. Видите ли, милый графъ, вы, конечно, только-что пріѣхади и не знаете, что тутъ происходидо. Это тайна, но вамъ я могу открыть.
— Тѣмъ болѣе, есливы ищете совѣта.
— Полгода тому назадъ мнѣ нужно было передать королевѣ прошеніе. Мнѣ устроила свиданье наша добрая маленькая фея, г-жа дела-Моттъ. Это было лѣтомъ въ саду Тріанона. Незабываемыя минуты! Ну, хорошо, дѣло было сдѣлано, все вышло какъ нельзя лучше. Теперь, мѣсяца два тому назадъ, та же дела-Мотть пишетъ мнѣ, что королева въ большомъ затрудненіи, г. Бемеръ сдѣлалъ спеціально для нея ожерелье, но королева сейчасъ не имѣетъ должной суммы и ищетъ кого-нибудь изъ друзей, кто въ тайнѣ отъ короля, разумѣется, помогъ бы ей устроить это дѣльце. Я очень благодаренъ г-жѣ дела-Моттъ, что она меня извѣстила. Мнѣ было стыдпо не поспѣшить помочь нашей обожаемой королевѣ, когда у меня кружева на праздничной сутанѣ стоятъ 100000 франковъ, и когда я принужденъ держать чстырнадцать дворецкихъ. Четырнадцать! Я только на-дняхъ это узналъ. Иначе не обойтись. Тѣмъ болѣе, что съ г. Бемеромъ мы условились, что платежи будутъ производиться частями, какъ обѣщала и королева возмѣщать затраты.
— Вы видѣли письма королевы?
— Ну, конечно, и подпись: Марія-Антуанетта Франціи.
— При чемъ же тутъ Франція?
— Но она королева Франціи.
— Все-таки глупо такъ подписываться.
— Вы стали вольнодумцемъ. Королева прелестна.
Каліостро былъ разсѣянъ и скученъ. Ему казалось, что кардиналъ какой-то не тотъ, что бывало. Самый Парижъ ему представился вдругъ мельче, буржуазнѣе и скучнѣе. Онъ равнодушно спросилъ:
— Чего же вы хотите, мой другъ? На мой взгляд в дѣло запутанное и не совсѣмъ чистое. Хорошо, если вы пострадаете только матеріально, т.-е. денежно. Но разъ всѣ формальности соблюдены, условія ваши подписаны, и вещь передаиа королевѣ, то, значитъ дѣло кончено. Чего же вы хотите?
— Узнать, передано ли ожерелье по назначенію.
— А вы кому его передали?
— Г-жѣ дела — Моттъ, которая при мнѣ же отдала его посланному отъ Маріи-Антуанетты, котораго я знаю въ лицо, такъ какъ онъ же сопровождалъ королеву на свиданье въ Тріанонѣ.
Каліостро молчалъ; молчалъ и кардиналъ, очевидно, недовольный, что его разсказъ не произвелъ желаемаго впечатлѣнія. Снизу раздался звонокъ. Каліостро замѣтилъ:
— Конечно, я вамъ узнаю, но, думается, что вамъ и такъ эта исторія стоила не мало денегъ.
Кардиналъ самодовольно кивнулъ головою..
— Конечно, г-жа дела-Моттъ очень милая женщина.
— Кто говоритъ, что г-жа дела-Моттъ очень милан женщина? Какъ графъ Каліостро въ ПарижѢ, и я ничего не знаю? 3лодѣй, злодѣй! Но вы загладите вашу вину завтра въ пять часовъ у меня. Не правда ли? Я живу въ Марэ, Нефъ с. Жиль. И вы въ Марэ? Мы всѣ сосѣди. Ну, кардиналъ, я сажусь, не дожидаясь приглашенья. Впрочемъ, я такъ болтаю, что вамъ некогда предложить мнѣ кресло. Я такъ разстроена, г. Бемеръ все-таки не выходитъ почему-то у меня изъ головы. Я такъ впечатлительна. Нашъ ангелъ королева вчера была вся въ голубомъ. Можно было умереть отъ восторга.
Хотя кардиналъ и придвинулъ кресло къ камину для г-жи дела-Моттъ, она все же двигалась по комнатѣ, повертываясь, присѣдая, разводя руками, словно танцовала менуэтъ. Ужинать рѣшили Здѣсь же для тепла и не зажигать люстры, поставивъ только канделябры. Когда кардиналъ вышелъ зачѣмъ-то, дела-Моттъ, сощуривъ глаза и понизивъ голосъ, сказала:
— Вы упрекали кардинала въ расточительности и предупреждали относительно меня?
— Откуда вы знаете?
— Такъ, я просто слышала. Вамъ не выгодно со мною ссориться. Вамъ нужны деньги и власть, все это въ моихъ рукахъ. Если хотите, давайте дружить, вы не раскаетесь.
Г-жа дела-Моттъ говорила очень быстро, боясь, что войдетъ кардиналъ. Она наклонилась къ графу, при чемъ онъ видѣлъ всю ея небольшую грудь въ разрѣзъ открытаго платья, и сказала:
— Хотите союзъ? Не пренебрегайте. Я могу дать недурные совѣты. Когда будете узнавать объ ожерельѣ, въ голубки возьмете ла-Туръ, мою племянницу: она очень способная дѣвочка.
Входилъ кардиналъ. Дела-Моттъ разсмѣялась и хлопнула графа по рукѣ.
