Неизвестный - i_27851a09263a5014
В душе он, как и все остальные члены семьи Фаридэ, очень гордился своей сестрой. Хотя не сомневался, что его пегас все-таки окажется самым быстрым в небе. И ему уже не терпелось посоревноваться с Ингрид в полетах на скорость.
– Полетаем сегодня вечером! – прочитала она его мысли. – Я обгоню тебя, даже с Кеннетом за спиной.
– Нигде в преданиях не говорится, что единорог является самым быстрым животным, – возразил Дарен.
– Значит, сегодня вечером мы положим начало новому преданию, – заявила Ингрид, задиристо глядя на брата.
Ей было необыкновенно хорошо. Она чувствовала счастье каждой клеточкой своего существа. Казалось, нет ничего прекраснее, чем валяться сейчас на траве рядом со своим волшебным единорогом и разговаривать о всякой ерунде с братьями в ожидании завтрака. Именно в такие моменты надо было загадывать желания. Поэтому Ингрид закрыла глаза и представила, как Диана открывает калитку их дома. Солнце блестит на ее черной одежде. За ней медленно следует ее дракон.
– На что ты надеешься, Ингрид? – спросил Кеннет, без труда поняв о чем, думает его сестра.
– Мир изменчив, мой дорогой! И если тебе не на что надеяться сегодня, это еще ничего не значит, – только и ответила она ему.
Наконец, из дома появились Тэган с Аароном. Они несли в корзинах посуду, хлеб, масло, сыр и все остальное к завтраку.
– Дети, накрывайте на стол! – сказала Беатрис, появившись на крыльце с чашками в руках. Ее сопровождала тигрица. Она на ходу терлась мордой о ее платье.
– Папа вернется к завтраку? – спросил Тэган.
– Скорее всего, он позавтракает с нашим королем Аруном, – ответила Беатрис.
Как только тигрица матери оказалась в пределах досягаемости, Ингрид с Дареном не сговариваясь, навалились на нее и стали кататься по траве. Тигрица рычала, иногда ударяя своими большими мягкими лапами кому-нибудь из них по голове или по спине. Ингрид заливалась веселым смехом, потому что Дарен щекотал и ее тоже.
Беатрис улыбалась. Она уже привыкла к тому, что ее дети постоянно возились с тигрицей. И то, что Ингрид делала то же самое, было еще одним доказательством ее принадлежности клану Фаридэ.
– Поднимайтесь и садитесь за стол! – позвала она своих детей.
– Мама, можно я сяду рядом с тобой? – раздалось сразу с нескольких сторон.
– Сегодня со мной сидят Тэган и Кеннет, – нарочито строго сказала Беатрис, чтобы избежать споров по этому поводу.
Всякий раз, когда отец обедал во дворце, в семье Фаридэ велась маленькая битва за право сидеть рядом с матерью, подавать ей хлеб или прибор, если понадобится. Дети Фаридэ обожали свою мать, впрочем, как и отца. Но если Филипп Фаридэ в каждом своем ребенке видел уже взрослого воина, то для Беатрис все они продолжали оставаться маленькими детьми.
А завтрак между тем все никак не начинался. Ингрид продолжала валяться с тигрицей на траве, теребя ее за усы и заглядывая ей в глаза. «Я люблю Ингрид», – старательно выговаривала она ей.
– – Ну-ка повторяй за мной! «Я люблю Ингрид»!
Тигрица фырчала, вырывалась и отталкивала ее своими большими лапами, не выпуская когтей.
– Оставь ты уже животное в покое! Оно устало от тебя! – пытался угомонить сестру Тэган.
Но Ингрид не унималась. Она только еще больше хохотала, потому что это затея казалась ей невероятно забавной.
– Все за стол! – Беатрис ударила рукой по столу, мигом прекратив эту возню.
Дети расселись, стали намазывать хлеб маслом и разливать чай.
– Мама, сегодня мы выявим самое быстрое животное Фаридэ! – сказал Дарен.
– И как же вы это сделаете?
– Мы будем соревноваться в небе! Мы с Аароном, Тэган и Ингрид!
– Где-нибудь над Поляной, поближе к горному хребту! – поддержал брата Аарон.
– Ингрид там понравилось, – добавил Тэган.
Беатрис посмотрела на дочь в ожидании того, что та тоже что-нибудь скажет. Но Ингрид корчила рожицы мирно лежащей на траве тигрице. Животное смотрело на нее полузакрытыми глазами.
– В Эльмарене тебя не учили, как надо вести себя за столом? – строго спросила Беатрис.
– Прости, мама!
Ингрид повернулась к столу. Но сил сидеть спокойно у нее не было и она тут же стала донимать Дарена.
– У меня есть отличная идея, как можно проверить, кто из нас быстрее летает! – шепнула она ему.
– Какая? – так же шепотом спросил он.
– Мы пересечем границу Гронга! Выиграет тот, кто первым сможет прихватить с собой любую вещь с гронгирейской земли и вернуться обратно за горный хребет!
Дарен молча посмотрел на сестру. За столом повисла тишина.
– Только сделайте это! – тихо сказала Беатрис. – Неделю оба останетесь без утреннего молока с печеньем. Я серьезно! Это ждет каждого, кто вздумает пересечь границу Гронга сегодня вечером.
– Мам, но я ведь с единорогом, мне можно! – попыталась возразить Ингрид.
– Мне кажется, ты повредилась рассудком после вчерашней битвы. Никто в Долине уже и не помнит, что нельзя нападать на обладателя единорога! А тем более гронгирейцы!
– Вы ошибаетесь! – раздался грозный голос позади Беатрис.
Все обратили свои взгляды туда, откуда доносился голос. Но там никого не было. И только через пару секунд в нескольких метрах от стола появился мерцающий овал, в котором медленно стали проступать очертания предводителя гронгирейской армии.
Фаридэ как один поднялись из-за стола.
– Что это значит? Как ты сюда попала? – спросила Беатрис, первой очнувшись от охватившего всех оцепенения.
– У меня есть официальное приглашение, данной вашей дочерью несколько дней назад, – ответила Диана, выходя из портала.
Она остановилась перед старшей Фаридэ, свысока глядя на нее. Но прежде, не отдавая себе в этом отчета, Диана украдкой бросила взгляд на Ингрид, чтобы убедится, что с ней все в порядке.
– Что ж, если так, можешь присоединиться к нам за завтраком, – холодно произнесла Беатрис, расправляя несуществующие складки на подоле своего платья.
– Нет, – резко ответила Диана. – Не надо. Я хочу поговорить с Ингрид.
Теперь она осознанно перевела тяжелый взгляд на амальонку.
Ингрид забыла о том, что она голодна. Диана была здесь, как она и хотела, но Ингрид не чувствовала радости. Гронгирейка выглядела как загнанный в угол лев, повернувшийся к своим врагам и приготовившийся к последней битве.
– Что случилось? – спросила Ингрид с тревогой в голосе.
Она ничего не понимала. Если бы Диана сказала ей, что началась война, она поверила бы.
– Мне надо поговорить с тобой, – повторила гронгирейка, явно теряя терпение. Не двигаясь с места, она буквально испепеляла Ингрид взглядом.
– А это не опасно? – спросил Кеннет, подходя к сестре. – Диана, ты явно не в себе. Кто даст гарантии, что ты опять не захочешь ее убить?
– Убить ее? – Диана разразилась истерическим хохотом. – Если бы это было возможно, я сделала бы это еще на берегу. Но, к моему великому сожалению, я не могу ее убить.
– Вот как? – Ингрид не нашлась, что на это ответить. – Что ж, пойдем, поговорим! Буквально выскочив из-за стола, она быстрым шагом направилась во внутренний двор усадьбы. Диана последовала за ней. Провожая их взглядом, Дарен шлепнул по крупу лежащего на траве единорога:
– Ну-ка следуй за своей хозяйкой, чтобы чего не случилось!
Дойдя до мастерской, Ингрид резко развернулась – так, что Диана чуть ли не врезалась в нее.
– Я тебя слушаю, – как можно спокойнее постаралась произнести Фаридэ, хотя сделать это было нелегко.
Воительница окинула взглядом двор, и, убедившись, что они надежно скрыты от глаз посторонних, уверенно вскинула голову, готовясь к обвинительной речи. Она явилась этим утром в Амальон, чтобы потребовать от Ингрид… Чтобы потребовать от Ингрид… Но она сама толком не могла понять, что же именно она собирается требовать от нее. Диана полагала, что амальонка как хозяйка единорога, единственная могла избавить ее от проклятья, падающего на каждого, кто причинит вред обладателю этого животного. Но слова почему-то не шли у нее с языка. Гронгирейка стояла, не зная, как начать разговор. Вся ее решимость куда-то испарилась.
– Что ты собираешься делать? – наконец, спросила она. – Что ты собираешься делать теперь?
– Теперь? – нетерпеливо переспросила Ингрид.
– Теперь, когда у тебя есть единорог, – пояснила гронгирейка.
Последнее слово она произнесла таким тоном, будто бы оно внушало ей животный ужас.
– Ах, вот оно в чем дело! – прошептала Ингрид. Понемногу она начинала понимать, что творилось с гронгирейкой. – Тебе страшно и тебя волнует твоя дальнейшая судьба? – спросила она, не в силах сдержать иронию.
Диана выдержала ее насмешливый взгляд:
– Да, это так! – подтвердила она.
– Кто бы мог подумать, что всемогущий маршал убоится единорога! – еле слышно произнесла амальонка, не сводя с гронгирейки глаз. Она понимала, что вряд ли когда еще увидит Диану в таком беспомощном состоянии, и хотела запомнить каждую секунду этого момента.
