Джейн Остин - Эмма
Невольно мысли Эммы перешли на пианино, ей вспомнилось, какими несправедливыми, вздорными измышленьями встретила она его появление, и на душе у нее сделалось так скверно, что она сочла возможным не затягивать долее свой визит и вскоре, повторив от чистого сердца еще раз все свои добрые пожелания, простилась с мисс Бейтс.
CHAPTER IX
Глава 9
Emma's pensive meditations, as she walked home, were not interrupted; but on entering the parlour, she found those who must rouse her.
Ничто не прерывало меланхолического раздумья Эммы, покамест она шла домой, и лишь при входе в гостиную, когда она увидела, кто там сидит, оно оборвалось.
Mr. Knightley and Harriet had arrived during her absence, and were sitting with her father.—Mr. Knightley immediately got up, and in a manner decidedly graver than usual, said,
Там с ее батюшкой сидели мистер Найтли и Гарриет, пришедшие в ее отсутствие.Мистер Найтли тотчас поднялся и сухо, с необычно серьезным видом произнес:
"I would not go away without seeing you, but I have no time to spare, and therefore must now be gone directly.
— Я не хотел уезжать, не повидавши вас, но мне пора, мое время на исходе.
I am going to London, to spend a few days with John and Isabella.
Я еду на несколько дней в Лондон, к Джону с Изабеллой.
Have you any thing to send or say, besides the 'love,' which nobody carries?"
Не нужно ли отвезти или передать им что-нибудь, помимо непременных поклонов, которые не стоят упоминанья?
"Nothing at all.
— Нет, ровно ничего.
But is not this a sudden scheme?"
Это, кажется, несколько неожиданное решение?
"Yes—rather—I have been thinking of it some little time."
— Да, отчасти. Я об этом подумывал в последнее время.
Emma was sure he had not forgiven her; he looked unlike himself.
Эмма была уверена, что он ее не простил, — он был не похож на себя.
Time, however, she thought, would tell him that they ought to be friends again.
Однако, думала она, время ему покажет, что им надлежит сделаться снова друзьями.
While he stood, as if meaning to go, but not going—her father began his inquiries.
Он стоял, словно бы собираясь уходить, но не уходил — между тем ее батюшка, по обыкновению, приступил к расспросам:
"Well, my dear, and did you get there safely?—And how did you find my worthy old friend and her daughter?—I dare say they must have been very much obliged to you for coming.
— Ну, душенька, благополучно ли добралась?И как ты нашла мою почтенную старую приятельницу и ее дочь?Воображаю, сколь одолжила ты их своим визитом.
Dear Emma has been to call on Mrs. and Miss Bates, Mr. Knightley, as I told you before.
Эмма, как я вам уже сказывал, мистер Найтли, ходила навестить миссис и мисс Бейтс.
She is always so attentive to them!"
Она всегда к ним так внимательна!
Emma's colour was heightened by this unjust praise; and with a smile, and shake of the head, which spoke much, she looked at Mr. Knightley.—It seemed as if there were an instantaneous impression in her favour, as if his eyes received the truth from hers, and all that had passed of good in her feelings were at once caught and honoured.— He looked at her with a glow of regard.
Эмма покраснела при этой незаслуженной похвале и с улыбкой, которая говорила о многом, отрицательно покачав головою, взглянула на мистера Найтли.Ей показалось, что он прочел по ее глазам всю правду — угадал и оценил все то хорошее, что в ней совершилось, — и моментально смягчился.
She was warmly gratified—and in another moment still more so, by a little movement of more than common friendliness on his part.—He took her hand;—whether she had not herself made the first motion, she could not say—she might, perhaps, have rather offered it—but he took her hand, pressed it, and certainly was on the point of carrying it to his lips—when, from some fancy or other, he suddenly let it go.—Why he should feel such a scruple, why he should change his mind when it was all but done, she could not perceive.—He would have judged better, she thought, if he had not stopped.—The intention, however, was indubitable; and whether it was that his manners had in general so little gallantry, or however else it happened, but she thought nothing became him more.—It was with him, of so simple, yet so dignified a nature.—She could not but recall the attempt with great satisfaction.
У Эммы потеплело на душе, а через минуту потеплело еще больше, от маленького, но необычного для него знака приязни.Он взял ее за руку — может быть, она первая сделала легкое движенье — может статься, сама его вызвала на это, сказать трудно, — как бы то ни было, он взял ее руку, пожал и явно собирался поднести к губам, но внезапно, из неведомой прихоти, отпустил.Что его вдруг остановило, отчего он в последний миг передумал — непонятно.На ее взгляд, разумней было не останавливаться. Намерение, однако, присутствовало неоспоримо, и — то ли потому, что вообще ему была мало свойственна галантность, то ли по какой другой причине — оказалось ему как нельзя более к лицу. У него в этом жесте было столько простоты и достоинства!Это незавершенное поползновенье оставило по себе столь отрадную память!
It spoke such perfect amity.—He left them immediately afterwards—gone in a moment.
Оно столь очевидно свидетельствовало о благорасположении. Сразу после этого он ушел — во мгновенье ока.
He always moved with the alertness of a mind which could neither be undecided nor dilatory, but now he seemed more sudden than usual in his disappearance.
Он был всегда быстр в движениях, не склонный по природе своей мямлить, но на сей раз скрылся с быстротою молнии.
Emma could not regret her having gone to Miss Bates, but she wished she had left her ten minutes earlier;—it would have been a great pleasure to talk over Jane Fairfax's situation with Mr. Knightley.—Neither would she regret that he should be going to Brunswick Square, for she knew how much his visit would be enjoyed—but it might have happened at a better time—and to have had longer notice of it, would have been pleasanter.—They parted thorough friends, however; she could not be deceived as to the meaning of his countenance, and his unfinished gallantry;—it was all done to assure her that she had fully recovered his good opinion.—He had been sitting with them half an hour, she found.
Эмма никоим образом не жалела, что отлучалась к мисс Бейтс, только корила себя, что не ушла от нее на десять минут раньше и упустила увлекательную возможность обсудить с мистером Найтли положение Джейн Фэрфакс.Не вправе полагала она себя сожалеть и о том, что он уезжает, так как знала, с какою радостью его встретят на Бранзуик-сквер, — но он выбрал для отъезда не лучшее время, и обидно было, что не предупредил заранее.Но главное — они расстались добрыми друзьями, она не могла обмануться: об этом говорило и выражение его лица, и, пусть не завершенный, галантный жест, — все убеждало ее, что она снова поднялась в его мнении. Оказалось, он просидел у них полчаса.
It was a pity that she had not come back earlier!
Да, жаль, что она не пришла домой чуть раньше!
In the hope of diverting her father's thoughts from the disagreeableness of Mr. Knightley's going to London; and going so suddenly; and going on horseback, which she knew would be all very bad; Emma communicated her news of Jane Fairfax, and her dependence on the effect was justified; it supplied a very useful check,—interested, without disturbing him.
В надежде отвлечь своего батюшку от огорчительных мыслей об отъезде мистера Найтли в Лондон — к тому же внезапном — к тому же, молвить жутко, верхом — Эмма изложила новости о Джейн Фэрфакс, и не зря понадеялась на их действие — он заинтересовался, но не огорчился.
He had long made up his mind to Jane Fairfax's going out as governess, and could talk of it cheerfully, but Mr. Knightley's going to London had been an unexpected blow.
Он давно свыкся с мыслью, что Джейн Фэрфакс предстоит поступить в гувернантки, и способен был говорить об этом спокойно, меж тем как отъезд мистера Найтли в Лондон был непредвиденным ударом.
"I am very glad, indeed, my dear, to hear she is to be so comfortably settled.
— Весьма рад слышать, душа моя, что у нее все устроилось так благополучно.
Mrs. Elton is very good-natured and agreeable, and I dare say her acquaintance are just what they ought to be.
Миссис Элтон — добропорядочная, любезная особа, и я уверен, что ее знакомые — достойные люди.
I hope it is a dry situation, and that her health will be taken good care of.
Надеюсь, их дом стоит на сухом месте и они будут хорошенько заботиться об ее здоровье.
It ought to be a first object, as I am sure poor Miss Taylor's always was with me.
Это — первейшая их забота, как моею, конечно, всегда было здоровье бедной мисс Тейлор.
You know, my dear, she is going to be to this new lady what Miss Taylor was to us.And I hope she will be better off in one respect, and not be induced to go away after it has been her home so long."
Подумай, душенька, ведь она станет для этой новой дамы тем, чем для нас была мисс Тейлор. Только надеюсь, в одном отношении ее судьба сложится удачнее — что ей не придется покидать гнездо, в котором она прожила столько лет.
The following day brought news from Richmond to throw every thing else into the background.
Следующий день принес с собой новость, которая оттеснила все прочее на задний план.
An express arrived at Randalls to announce the death of Mrs. Churchill!
В Рэндалс прибыл нарочный из Ричмонда с сообщением, что миссис Черчилл скончалась!
Though her nephew had had no particular reason to hasten back on her account, she had not lived above six-and-thirty hours after his return.
Хотя у ее племянника не было позавчера особых оснований торопиться из-за нее назад, но случилось так, что по его возвращении она прожила "еще лишь тридцать шесть часов.
A sudden seizure of a different nature from any thing foreboded by her general state, had carried her off after a short struggle.
Ее, после недолгого сопротивленья, унес внезапный приступ — иной природы нежели ее обычные недуги, и оттого непредугаданный.
The great Mrs. Churchill was no more.
Всемогущей миссис Черчилл не стало.
It was felt as such things must be felt.
На известие об этом отозвались так, как и принято отзываться на подобные известия.
Every body had a degree of gravity and sorrow; tenderness towards the departed, solicitude for the surviving friends; and, in a reasonable time, curiosity to know where she would be buried.
Все притихли, присмирели, взгрустнули об усопшей, посочувствовали ее близким и во благовременье, приободрясь, полюбопытствовали, где ее похоронят.
Goldsmith tells us, that when lovely woman stoops to folly, she has nothing to do but to die; and when she stoops to be disagreeable, it is equally to be recommended as a clearer of ill-fame.
Голдсмит учит, что коль красавица запятнала себя грехопаденьем, ей ничего не остается, как умереть, — это средство обелить себя столь же действенно, когда красавица запятнана самодурством.
