Том Уикер - На арене со львами
— Я ничего подобного и не ожидал.
— Наверное, ты знаешь меня лучше других. Хант меня не знал вовсе. Ему словно было все равно, словно это не имело ни малейшего значения.
Она села на диван рядом с Морганом, коснулась его ноги, на мгновение прижалась лбом к его плечу.
— А надо было бы, наверное, ему узнать тебя получше.
Она усмехнулась.
— Может быть, и надо бы. Ну, да теперь у меня будет много времени на раздумья о том, что же у нас с Хантом было не так. Или что у меня самой не так. А сегодня я не хочу ни говорить об этом, ни думать.— Она встала, подошла к кровати, обернулась к нему.— Рич… это еще не наверняка… но я думаю, что губернатор отдаст место Ханта мне.
Первая мысль Моргана была чисто профессиональной: Я болван! Так вот почему приезжала Мертл. А потом он подумал: Кэти могла бы мне сказать про это раньше.
Но Кэти не стала ждать, пока он заговорит.
— Видишь ли, это разумно. Сам губернатор занять этот пост не может: он считает, что в нашем штате это было бы политическим самоубийством. Однако он как будто не прочь выставить свою кандидатуру на внеочередных выборах в будущем году, а потому подыскивает местоблюстителя — и не скрывает этого. С другой стороны, если кандидатур на выборах будет выставлено много, тогда он, может быть, не станет и ввязываться. Вот почему ему нужен местоблюститель не какой попало, а с надеждой пройти в сенат на выборах. Если тот, кого он сейчас назначит, на выборах провалится, ему это тоже на пользу не пойдет.
— Ну, а Мэтт?
— Безнадежно. Губернатор говорит, что бывшие сотрудники Ханта тут не годятся; и должна сказать, я с ним согласна. Нет, ему требуется кто-то с определенными правами — вот ведь вдова Хьюи Лонга была назначена на его место — и вполне могла надеяться победить на выборах. Я откровенно сказала губернатору, что, по-моему, и у меня надежда есть. Дэнни О’Коннор разговаривал с ним и обещал взять на себя телевидение, кто бы из нас двоих ни баллотировался: я или губернатор.
— Хлопотливая же ты пчелка!
— А вот из-за председателя партийной организации штата можно и споткнуться. Этот тупица Брок проталкивает кого-то из своих депутатов. Рич, ты не знаешь, кто мог бы воздействовать на Брока?
— Зеб Ванс. Он его когда-то выдвинул.
— Прекрасно! Позвоню ему завтра же с утра.
— Конечно, значения это не имеет,— Морган отставил чашку,— но раз уж мы с тобой провели здесь утром часок, ты могла бы поделиться новостью с верным любовником, разве не так?
— Мне пришлось пообещать эти сведения Мертл Белл. А она зато согласилась посулить губернатору, что распишет завтра в своей колонке, какой он редкостный и благородный — хочет посадить женщину в сенат.
— Чушь собачья,— сказал Морган.— Не умеешь ты врать.
Кэти быстрыми шагами расхаживала по комнате, и полы длинного халата развевались позади нее. Она резко повернулась.
— Ты стал бы меня отговаривать, ведь так?
— Нет, я просто сказал бы, что сегодня ты хоронишь Ханта и для твоих расчетов и интриг сейчас не время. Я сказал бы, чтобы ты отложила это на завтра.
— Но завтра может быть поздно, и ведь здесь были решительно все. Спенсер Бернс обещал, что я получу лучшие места в комиссиях. И даже Данн,— понимаешь, Данн! — говорил с губернатором. Он сказал, что, по его мнению, настало время, когда женщина может одержать победу на выборах.
— Господи! — сказал Морган.— Я нисколько не сомневаюсь, что ты способна одержать любую победу.
— Так почему же мне нельзя к этому стремиться? Почему я должна откладывать на завтра, если случай представился сегодня? Все эти годы, с тех пор как Хант бросил политику, я сидела сложа руки. А ведь раньше я вела игру вместе с ним. Я чуть было не сделала его президентом — и сделала бы, послушай он меня. Я ни разу ни в чем важном его не подвела. Так зачем же мне упускать возможность позаботиться о себе теперь, после того, как…
Она замолчала.
— …теперь, когда путь расчищен. Безусловно, незачем. Но бывают случаи, когда не спрашивают, зачем.
— Хорошо, пусть это расчетливость, если тебе так хочется, но, Рич, мне же выпал случай построить свою собственную жизнь вместо отражения жизни Ханта или воровской связи с тобой. Ты уедешь отсюда, вернешься к своей душке-потаскущке, а что останется мне?
— Энн не потаскушка,— сказал Морган.— Просто она ищет свою судьбу, как и все мы.
Но про себя он признал, что в словах Кэти была жестокая правда, пусть даже он возвращался не к Энн, а к Ричи, как казалось ему. Почему бы Кэти и не называть их отношения воровской связью? Все было украдкой, все мимолетно, так почему она должна видеть в этом нечто большее? И конечно, назвать это жизнью невозможно. Как только она села на диван рядом с ним, он уже знал, что именно она сейчас скажет и что он ответит.
— Губернатор — твой поклонник. Он сказал, что ты —я самый видный наш журналист.— Ее палец прочертил линию по его ноге от колена до бедра.— Если б ты ему позвонил… или лучше съездил бы к нему…— Палец вернулся на колено.
Морган поглядел в ее невозмутимые синие глаза.
— И что же я должен ему сказать?
— Ну-у, он ведь говорил, что уважает твое уменье судить о политическом положении, и к тому же… если он… если у него сложится впечатление, что ты намерен одобрительно отозваться в своей газете о его решении назначить женщину…— Палец провел новую черту.
— Знаешь, что сказал один из первых моих редакторов? В моей профессии приходится быть сволочью, но не проституткой.
Синие глаза смотрели все так же пристально.
— До чего ты принципиален и щепетилен! Совсем как Хант, и точно так же считаешь себя выше прозы жизни.
— Но Хант, когда ты с ним покончила, так уже не считал, верно?
Кэти отодвинулась в угол дивана. Между ее бровей легла морщинка.
— Как, собственно, это понимать?
— Я разговаривал с Данном о том, что произошло на съезде. Хант никакой сделки Данну не предлагал.
— Духу не хватило,— сказала Кэти.— В решительную минуту Хант не вытянул.
Она встала и подошла к окну.
— Но ты же сказала Ханту… тьфу, черт, да ты и мне говорила!.. что Данн поддержал Эйкена, потому что считал Ханта тряпкой и лицемером.
— Хант таким и был.
— Но Данн-то так не думал. Совсем наоборот.
— Что думал Данн, никакого значения не имеет. Я знала, что Хант представляет собой на самом деле. У меня было время его узнать.
Морган вскочил. Ему хотелось пнуть кофейный столик, поднять за ножки кровать и поставить торчком. Он схватил Кэти за плечо и повернул к себе.
— А потому ты внушила ему, что он и правда такой, каким его считала ты. Оставила его при мысли, что и Данн так считает. Убедила, что он хотел продаться, по и этого не сумел.
— Убери руку,— сказала Кэти, жестко глядя на него. Морган снял руку с ее плеча, по не отодвинулся.— Мне ни в чем не пришлось убеждать Ханта. Задолго до моего разговора с Данном Хант посреди ночи явился ко мне сюда, вот в эту самую комнату, и расхныкался. Он был пьян, но в полном сознании — разбудил меня и сказал: «Я решил это сделать, клянусь богом! Я хотел это сделать, хотел, но зеленоглазый сукин сын не дал мне возможности». Я сказала, чтобы он шел к себе и проспался, но он не слушал. Сел ко мне на кровать и все говорил, говорил. Одно и то же, одно и то же — он готов был дать Данну за этих девяносто восемь делегатов все, чего бы Данн ни потребовал. «Я отдал бы ему Большой Каньон,— вот что сказал мне Хант.— Я отдал бы ему тебя, детка, так мне были нужны эти голоса, но сукин сын даже возможности мне не предоставил. Он уже все решил». Хант так и уснул у меня в ногах поперек кровати и проспал до утра. Единственный раз после съезда мы с ним спали в одной кровати.
— Так,— сказал Морган.
Оказывается, до этой минуты он все-таки в глубине души верил, что Андерсон не поступился главным, что все это недоразумение и когда-нибудь истина будет восстановлена.
— А потому, когда Данн мне рассказал, как было дело, для меня это ничего не изменило. Я сама знала, что там произошло, и мнение Данна тут ни при чем.— Вся дрожа, она уперлась ему в грудь крепко сжатыми кулаками.— Я сумела бы. Я убедила бы Данна. Но Хант в самую решительную минуту сплоховал. Вот что на самом деле произошло. А если ты имел в виду, что я ему постоянно про это напоминала, что ж, это правда.
— Но не потому, что он предал себя,— сказал Морган ,— а потому, что он не оправдал твоих надежд.
— Когда-то ты спросил меня, Рич,— в ту ночь, что ты в первый раз был тут со мной,— ты спросил, мечтала ли я когда-нибудь о чем-то прекрасном, мне предначертанном?
— Чистое видение…
— И я ответила: «Да». Ну так вот, мою мечту погубил Хант. Я мечтала о том, чтобы добиться выдвижения его кандидатуры, сделать то, что все объявили невозможным. Взять верх над ними, над ними всеми.
И еще кое-что, подумал Морган. Ты сказала тогда еще кое-что: «В жизни нет ничего чистого».
— Что же ты собиралась сделать? — спросил он.— Если бы взяла верх?
