KnigaRead.com/

Хуан Гойтисоло - Остров

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Хуан Гойтисоло, "Остров" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Родители Рафаэля жили в последнем этаже дома над старым кафе на площади Турко. Дом был построен в конце прошлого века и, несомненно, являлся одним из лучших сооружений того времени. В течение многих лет дедушка Рафаэля по матери принимал клиентов в своей нотариальной конторе на первом этаже. Потом здание постепенно начало ветшать, и с начала войны в большинстве квартир уже обитало по нескольку семей. Роскошная мраморная лестница потеряла свой былой блеск. Поднимаясь, я заметила, что стены испещрены рисунками и надписями. Над дверью квартиры, в которую я шла, была прикреплена двумя кнопками литография, изображающая святое сердце. Трина убрала ее восемнадцатого июля тысяча девятьсот тридцать шестого года и не вывешивала, пока в город не вошли национальные войска. Не считая этого кратковременного исчезновения, литография всегда приветливо встречала друзей и посетителей, нажимавших кнопку звонка.

Узнав меня, Лауреано распростер объятия. Он очень изменился, с тех пор как я его видела в последний раз, и показался мне маленьким и постаревшим. Лучшие годы жизни он посвятил борьбе за свое здоровье, – получив в двадцать три года язву желудка, он уже так и не смог от нее оправиться, – а остаток времени убивал на чтение «АБЦ»[16] и на застольные споры с друзьями в кафе. «Трина, иди сюда, – воскликнул он, – Клаудия приехала…» Очень взволнованный, он провел меня в столовую, куда спустя некоторое время вышла Трина, одетая в выходное платье. «Клаудия, доченька, наконец-то… Дай взглянуть на тебя». Она потащила меня к окну, и я в свою очередь взглянула на ее морщины, на волосы, выкрашенные в каштановый цвет. Я опасалась нескромных вопросов о Рафаэле, но Трина была слишком погружена в свой собственный мир, чтобы серьезно интересоваться чем-либо другим. Она горько посетовала на свое здоровье и попутно обрушилась на Марию-Луису. «Как себя ведут ее дети? Они живут у вас?» Я отделалась несколькими туманными фразами, и она широким жестом обвела темную, мрачную столовую, заполненную статуэтками и картинами. «В наше время люди были иными… Людей нашего круга всюду приглашали. Мужчины вели себя, как кабальеро, не то, что нынешние, которые неизвестно откуда берутся. Теперь Малага умерла. Взгляни на нашу квартиру, и ты поймешь, почему я здесь задыхаюсь. Все валится от старости…»

Это была ее обычная литания, и я, сколько могла, старалась проглотить ее. Трина не могла простить мне неравный брак Рафаэля, таких девушек, как я, она презирала и, пока Лауреано варил кофе, вспоминала то время, когда «Малага была еще Малагой», когда улицы назывались Барионуэво, Приес, Перальта или Бенхумэа, и ухитрилась ни к селу ни к городу рассказать несколько анекдотов об элегантности первого маркиза де Лариос. «Господи, когда я увидела, как эти бесноватые опрокидывают его статую в море, у меня что-то оборвалось вот здесь, внутри. С тех пор я уже не могу прийти в себя…»

Появился Лауреано с чашками и принялся восторгаться моим костюмом. Мне было больно видеть его таким старым и никчемным, и я изо всех сил старалась играть роль хорошей невестки. «Каждый вечер я хожу молиться к каменной плите на склоне Феррандис, где расстреляли твоих родителей. Отличная прогулка для моих старых ног. Мы с Триной их очень любили…» Он сказал это, словно стыдясь чего-то, я взяла его за руку, и некоторое время мы смотрели друг на друга, немного взволнованные и смущенные. Трина вдруг засуетилась и поглядела на часы. Потом спросила, не схожу ли я с ней в церковь.

– Если хотите, – ответила я.

Мне было безразлично, куда идти, и мы под руку спустились по лестнице. В парадном Трина тщательно напудрила лицо. Это была ритуальная воскресная прогулка, и большое значение придавалось тому, «что скажут люди». На каждом шагу ее приветствовали знакомые. Потом она показала мне на двух старых дев затрапезного вида: «Та, что идет слева, была влюблена в Рафаэля. Поздоровайся с ней». Я поняла, что мое присутствие льстит ей, и поздоровалась кивком головы.

Несмотря на соседство Торремолиноса, общество в Малаге не изменилось. Богачи сплетничали и предавались безделью, как всегда. На создание пышного фасада уходило все: слова, энергия, деньги, и я вспомнила лето 1936 года, когда все эти сеньоры, казавшиеся сейчас столь важными, забились в потайные норы и ожидали наступления ночи, чтобы бежать, переодевшись каменщиками, нищими и даже женщинами. Мы спасли их шкуры, но круг их интересов остался таким же замкнутым, как круг их отношений или тур вальса, который танцевали их деды. Они побывали рядом со смертью, но ничему не научились. Рафаэль был прав, когда говорил, что в конце концов моим родителям повезло.

Я встала на колени рядом с Триной перед ярко раскрашенным Христом. Служба только что началась, и проповедник с аскетическим лицом поднялся на кафедру и воздел руки к небу так, словно в него целились из пистолета. В течение получаса он говорил о христианском милосердии. Мальчики-служки ходили с подносами, кто-то тронул меня сзади, и я обернулась.

– У вас не покрыта голова… хотите платок?

На обратном пути – как я и ожидала – мы встретили Рафаэля. Он с улыбкой поцеловал меня в щеку, и мы пошли пить вермут с Лауреано. Терраса «Маленького моря» была полна, но мы нашли свободный столик в «Девчонке». Рафаэль, казалось, был в отличном расположении духа: комедия, которую мы разыгрывали, забавляла его так же, как и меня, и впервые за многие месяцы мы смеялись с удовольствием. По тротуару без устали сновали люди, и какая-то блондинка, внимательно посмотрев на меня, осторожно взмахнула рукой. По тому, что Рафаэль не ответил на приветствие, я поняла, что это Николь.

– В Погосе я встретил Долорес, – сказал он после паузы. – Она пригласила нас на завтра есть морских ежей.

– Куда?

– Прямо на камни. Роман знает отличную бухту вблизи Фуэнхиролы. Целый день там проведем.

Лауреано сказал, что мы должны быть осторожнее; на прошлой неделе газеты писали о двух шведках, получивших ожоги второй степени. Рафаэль закурил сигарету.

– Не беспокойся… Клаудия знает, как уберечься.

– Рафаэль тоже, – сказала я.

Вечером мы пошли на бой быков. У Рафаэля было назначено свидание «с приятелем», и я вернула ему ключи от машины. За обедом мы строили догадки относительно его очередной командировки – в Бонн или Вашингтон, – и я заметила, что он смотрит на меня с беспокойством. После инцидента с Николь его хорошее настроение улетучилось. За столом, когда мы встречались взглядом, он первый опускал глаза.

Лауреано нанял извозчика, и во время езды счастливая Трина смеялась и обмахивалась веером. Шоссе захлестнул живой людской поток. Извозчик довез нас до проспекта Рединга, и я вновь окунулась в прошлое. Все было на своих местах: кувшины с водой по реалу за глоток и дыни, надрезанные для пробы, корзинки жасмина и козырьки от солнца. С вершины Гибралфаро грозди любопытных наблюдали в бинокли за приготовлениями на арене, и я вспомнила, сколько раз мы с Рафаэлем поднимались туда с ботой[17] и напивались допьяна.

Коррида оказалась довольно посредственной, но Диего Пуэрта был на высоте и за второго быка получил оба уха. Я ушла оттуда с тяжелой головой и ощущением давящей пустоты в груди. Абсурдность жизни временами я ощущала почти физически. Я проводила своих родственников до площади Турко и вернулась в Торремолинос на такси.

* * *

Обратный путь не обошелся без происшествий: мы прокололи шину и столкнулись с иностранным автомобилем. Я думала о том, что дома, наверно, будет звонить телефон, но лишь для того, чтобы я убедилась, что опоздала и трубка уже повешена. Или же я найду записку с приглашением, тоже запоздалым. Судьба часто подносила мне подобные сюрпризы, и поэтому мысль о возвращении домой вызывала уныние.

В «Центральном» сидели Эллен и Магда. Я увидела их из такси и велела шоферу остановиться.

– Привет, – сказала я.

– Привет, – Магда глядела удивленно. – Откуда ты?

– Была с родителями Рафаэля на бое быков.

– Ты не встретила там моего мужа? – поинтересовалась Эллен.

Сев рядом с Магдой, я спросила себе виски, сифон и лед.

– …Я оставила его с одной девицей. Он должен был идти с ней на корриду.

– Нет, его я не видела.

– Этот оболтус может все испортить…

– Эллен заплатила этой бабе, чтобы она протаскалась с ним до ночи, – пояснила Магда.

Я сказала, что нахожу идею отличной. Эллен отхлебнула виски и вздохнула.

– Если бы они уехали куда-нибудь…

– А ты ей предложи.

– Уже предлагала. Но ведь он такой кретин…

Бетти и другая американка с крашеными волосами остановились поговорить с Эллен. Магда подвинула свой стул к моему.

– Прости меня за вчерашнее… Мигель захандрил и был невыносим. Бедняга словно ребенок. Когда я готовлю ему сюрприз, я никогда не знаю, как он будет на него реагировать…

Я возразила, что все мужчины таковы и, стало быть, нечего извиняться.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*