Татьяна Харитонова - Правый
Что делать с этими днями? Не знала….
9. 30 – 10.00 – уборка.
Ножницы режут белый лист бумаги, отрезая утро. Утро падает белой полоской в вечность. Утра нет. И никогда больше не будет. Разве только в воспоминании. Бездарно, бесполезно прожитое утро в июле. Можно конечно отметить его разводами воды на мокром линолеуме. Зачем? Иногда помогало. Вымоешь полы - красиво. Почему все преображается, когда вымоешь пол? Просто вымоешь? Наверное, вместе с пылью и мусором смываешь свое ненужное, пережитое, необратимое. Но для этого нужны дополнительные ресурсы. Не ведро, не тряпка и не вода, конечно. Внутренние ресурсы. Желание. А его нет. Полам не повезло. Им не везет уже неделю. Не их день. Не их семь дней. Перетопчутся. Итак, - эти полчаса впустую. Так, что там дальше в режиме?
10.00 – 10.30.
Привести себя в порядок. Интересно. Внешне или внутренне? Одновременно. Принять душ, желательно, контрастный. С потоком теплой воды впустить в себя ощущение счастья. С потоком холодной выпустить недовольство и апатию. Знаю, - поможет, точно. Особенно холодная. Этот способ весь год был основным. Надоело. В отпуске оставить себя в покое и не издеваться? А что? Шататься по квартире. Стараться не соприкасаться с глазами в зеркале. Не видеть эту женщину в сером облачении тоски. Это платье старило, стирало краски, меняло ее до неузнаваемости. Прочь, прочь от зеркал! Или ходить, не глядя, не отражаясь. А может, она похожа на привидение и не отразится? Нет, как же. Отразилось. Платье – мешком, серое, старомодное. В таком платье полгорода женщин. Только приглядись. Вроде и одето на женщине что-то, а глаза! Не обманешь. Если тоска, - значит серое платье, или коричневое. Кстати, серого и коричневого в моем гардеробе не встретишь. От коричневого тошнит еще со школьных времен. Десять лет в коричневом платье, которое умудрялось расти вместе со мной. Живое школьное платье. Платье – накопитель побед и открытий, страха и обид. А еще оценок всяких, от «Ты – молодец!» до « Ты - дура набитая!».
Спасали белые воротнички и манжеты. Постираешь, отгладишь, пришьешь белой по белому, можно в понедельник начинать новую жизнь. Маленькую новую жизнь. Ощущение радости приходило так легко. И новую жизнь начать было запросто. Пришил выстиранные воротнички. В армии тоже так. В этом, наверное, что-то есть. Надо подумать.
10.30 – 11.00
Велотренажер
Проехать десять километров, уставившись в телевизор. Вместо зелени и пения птиц – реклама стиральных порошков и зубной пасты. Вместо дорожки, убегающей из под ноги и скрипа несмазанного колеса - ровный бег в никуда по разбитому равнодушными узорами ковру Сжечь тысячу калорий - кофе, и бутерброды. Крутить педали, убегая, уезжая, оставаясь на месте. Глупость несусветная. Буря в стакане воды. Навязчивые мысли о собственной никчемности. Пустота. Не хочу этого горе – велосипеда. Вот в детстве был велосипед так велосипед. Хотя, честно, и с ним не все обстояло так гладко. Нога попадала в колесо - и не раз. Падала, - и не раз. Зато ветер в лицо, пахнущий травой и цветами. Цветочный ветер. Ноги крутят педали осмысленно. Под ногами бежит серая тропинка. Руки сжимают черные пластмассовые ручки. А рядом блестит в ожидании пронзительный металлический звонок – для бестолковых пешеходов, норовящих попасть под велосипед.
-Эй! Пашка, уйди! Задавлю!
-Попробуй! Не соберешь потом свой велик!
-Это ты себя потом не соберешь!
Вцепился в руль. Велосипед свалился в траву вместе с водителем.
-Дурак! – плакала, размазывая слезы. На коленке ссадина. Платье испачкано зеленой травой.
-Не наезжай следующий раз!
-А ты чего под колеса лезешь?
-Тропинка для кого? Для пешеходов?
-Тебя не учили, что женщинам надо уступать дорогу?
-Тоже мне, женщина! Сопли вытри! Женщина.
-Дурак! Ну не мужчина же я?
- На велосипеде не считается, женщина или мужчина. Ты просто велосипедист, а я пешеход. Вот и все! Тропинка для пешеходов. Поразъездились!
-Кто сказал? Где написано? Здесь все ездят. И никто никого за руль не хватает. Сам, можно подумать, не ездишь!
Он был тайно влюблен. Потом, в десятом классе на его стареньком мотоцикле ездили кататься. Мотоцикл сломался. Огорченный Пашка в мазуте по локоть крутил какие – то гайки, а она сидела на камне и раздраженно срывала травинки. Свидания не получилось. Мотоцикл был благополучно починен и, как ни в чем не бывало, снова резво понес их по лесной дороге. Но что-то случилось, то ли сломалось, то ли разладилось в этом свидании. А, может, и не ломалось вовсе, ломаться было нечему. Он ей просто не нравился никогда. А жаль! Умнейший парень, математик, физик, инженер в итоге. Стал ведущим инженером какого – то завода, женился. Двое детей. И не пьет, наверное. Хотя, не знаю. Это следствие или причина той поломки в отношениях двоих. Как у того мотоцикла. Не получилось. Не поехали по жизни вместе. Не дышала она ему в спину, обхватив за плечи. Отстранилась, нервно покусывая травинку. Не мой мужчина Пашка. А где мой? Муж не мой, как оказалось, Пашка не мой. Может это просто со мной не все в порядке? Хоть бы у Сережки было все в порядке с Лафушей.
***
-Брат! Ты как?
-Нормально. Расту. А ты?
-И я! Смотрю на тебя и вижу, как расту,
-А причем тут я?
-Глупый! Мы же с тобой одинаковые! Смотрю на тебя, а вижу себя! Здорово. А ты говоришь, нам не повезло. Еще как повезло! Человек ведь по сути очень одинок. А мы с тобой две половинки. Всегда есть, с кем поговорить.
***
Звонок раздался в 9.00, на следующий день. Я еще спала. Ну, могу я в отпуске поспать чуть подольше? Без всяких режимов дня? Поздно вечером смотрела какой – то фильм. Какой, и не помню. Убивала время, любезно подаренное бессонницей. Звонок взорвал тишину моего утра. Звонила моя давнишняя подруга Юлечка. Наше общение сводится к пространным телефонным разговорам по вечерам.
-Алле, Анечка? Ты дома, наконец!
-Да! Позавчера приехала.
-Как ты?
- Маюсь. Так на душе тяжко. Не понимаю, вроде отдохнула.
-Придумываешь себе вечно. Не можешь жить спокойно?
- Ты права. Ехала в поезде с женщиной и поняла, что надо радоваться каждому дню. У женщины такое!
-Какое?
-Везет внучку в Москву, к дочери, которую не видела много лет. Сама больна. Рак. Будет оперироваться. Такое несчастье. Не укладывается в голове. А мы по пустякам стонем. Из мелочей выращиваем проблемы. Глупо. Жить и радоваться нужно каждому дню.
- И верить, что на все воля Божья. Кстати, ты помнишь ту церковь рядом с моим домом? Я вчера заходила, свечи ставила. Годовщина смерти отца. Прочитала объявление. Организуется паломническая поездка в Дивеево. К Серафиму Саровскому. В выходные. Давай поедем? Оденься соответственно. Юбка. Никаких брюк. Я тебе перезвоню.
Положила трубку.
-К Серафиму Саровскому? Конечно! К Серафиму Саровскому! Как могло быть иначе?
Набрала Анин номер:
-Аня, это я.
-Ну что? Не можешь ехать?
-Нет, наоборот. А откуда ты узнала, что мне надо к Серафиму Саровскому?
-Не знаю. Просто поездка. А с кем мне еще ехать, как ни с тобой?
-Только вот брюки. Почему нельзя? Это ведь удобно, особенно в дороге.
-Я интересовалась, откуда это пошло – православная женщина всегда в юбке. Это отголоски татарского ига. Иноверки скакали на лошадях в штанах, рушили и жгли наши храмы. Неприятие женщины в штанах идет оттуда. Русская православная женщина – плат, сарафан. Помнишь, у Глазунова? Евдокия? Жена Дмитрия Донского?
-Время диктует свои правила.
-Глупости. Посмотри на японок. Самая высокоразвитая страна. А женщина в кимоно на улице не вызовет ни у кого удивления. Или женщина в сари в Индии. Представь у нас на улице женщину в русском сарафане. Подумают – кино снимается или сошла с ума.
-Или рекламирует что-нибудь.
-Точно. Мы стали стесняться своих традиций.
-Зато впитываем чужие. Танцы живота.
-Это еще ладно. А голые животы зимой из-под коротеньких курточек? Джинсы с бедер падают. С нашим- то климатом. Это в Турции или в Египте хорошо.
-Мы с тобой, как старушки, брюзжим. Все нам не так, все не эдак!
-Ничего себе не так! Ты знаешь, сколько сейчас девчонок лечатся от бесплодия? Вот они, отмороженные животы и поясницы. Танцуй – не танцуй!
-Да причем тут мода?
-Притом.
-Хоть бы у моей Лафуши все было в порядке.
-Да чего с твоей Лафушей. Кстати, как там? Не намечается?
-Нет. Не видать.
-Так спроси.
-Спросила.
-И что?
-Анна Петровна. В данном случае вы думаете о своих нереализованных инстинктах. У нас будут дети, но позже.
-Так и сказала? Инстинкты?
-Так и сказала.
-Ужас. Ну ладно. Молодо – зелено.
-А говорят они таким тоном, как будто знают все на свете. И нас еще научат.
