Наталия Сухинина - Куда пропали снегири?
Зять Анны Ивановны Василий Васин обожает свою тёщу. Она для него - образец порядочности, доброты и смирения. Наверное, потому, что она передала эти свои качества, как дорогое наследство, своей дочери Татьяне Сергеевне, его жене. Их жизнь тоже счастлива и надёжна. В ней есть основательность, заложенная на прочном фундаменте любви. Той самой любви, которая никогда не может быть обузой, а которая может быть только счастьем. Вот сидят рядком, большой, могучий Василий и маленькая, сухонькая, с детскими чистыми глазами Анна Ивановна.
- Я самая счастливая на свете тёща, - говорит она мне.
А он возражает, этот несговорчивый Василий:
- Нет, у неё самый счастливый на свете зять.
Анна Ивановна рассказала, что её слепой Сергей держал голубей. Когда в высоком поднебесье кружит голубь, любоваться на него одно удовольствие, зажмурив от солнца глаза, радостно всматриваться, как легко и изящно чиркает он по синему листу небесной акварели своей белой стремительной кисточкой, рисуя Божий узоры. Но слепой человек? Какая корысть ему от голубя в небе? Какое ему от него удовольствие?
- Да, он чувствовал голубей. И, когда налетавшись, птица садилась ему на руку, гладил её ладонью. Ладонь у слепого зрячая. И я гоняла голубей по крышам. Серёжа звал: «Мать, подсоби». Лезу. Я, педагог, учителка, несолидно по крыше, а не откажешь - муж просит.
Вот они на фотокарточке. Рослый Сергей с дочкой Любой и своей верной женой Нюсей. А вот её портрет перед замужеством. Строгий взгляд, зачёсанные волосы, высокий лоб. Именно такой Нюсей «любовался» незрячий муж. А это нынешняя Анна Ивановна. Рядом дочь Татьяна и правнук Денис. Когда-то прадед его нянчил Денискину маму и руками, «на ощупь» определил солоповскую породу. Окажись и ты, Денис, этой породы достойным.
В ПРУДУ ПРОПИСАННОЕ ЧУДО
Быть верующим человеком - значит трудиться постоянно. Согретые первой щедрой благодатью, вдыхающие радость общения с Господом полными лёгкими жадно и желанно, мы расслабляемся и теряем бдительность. Враг рода человеческого, отличный знаток наших белых пятен, быстренько подлавливает нас. И тонкой, ядовитой струёй начинает подливать в душу сомнение. Нам бы пресечь сии домогательства, одеться в броню молитвы, призвать на помощь святых угодников Божиих. Как вооружаемся мы против болезни? Пьём горькое лекарство, растираем ноги спиртом, ставим горчичники. А тут - подставляемся. Да ещё охотно, без внутреннего протеста, с интересом. Что нашепчет нам знаток наших, неокрепших в вере душ? А вот что. Как можно по молитве извести из земли источник? Существуют однозначные, физические законы жизни, они срабатывают чётко и одинаково от сотворения мира. И чтобы человеком (!) эти законы были попраны?! Полноте, не бывает такого.
А мы вспомним историю. Сначала древнюю. В VI веке приходит в Грузию святой Давид Гаренджийский и по его молитве из земли начинает бить источник с целебной водой. А ученик святого апостола Петра, первосвященник Рима святой Климент, дабы свидетельствовать о Христе, приходит в Крым и в каменоломнях
Херсонеса изводит источник. Но VI век - история такая далёкая для нас, почти нереальная. Но вот XV век. Преподобный Сергий Радонежский, игумен земли русской. Несколько слов из его святого жития: «Многие исцеления происходят от воды той для приходящих с верой, и различными недугами страдающие исцеление получают...» Опять далеко? Тогда давайте оглянемся совсем немного назад, почти во вчера, и удивимся чудесному Божиему посещению тихого места на берегу речки Ояти, притоке Свири. Здесь был древний монастырь с церковью во имя Введения во Храм Пресвятой Богородицы. Это святое место.
С этим местом связано имя удивительного святого, преподобного Александра Свирского, чьи полностью нетленные мощи вот уже пятьсот лет исцеляют страждущих и сомневающихся. Так вот, берег реки Оять - родина Преподобного. Именно здесь, родители его, вымолили долгожданного сына. Именно здесь, ещё будучи отроком, молился он Матери Божией, дабы преуспеть в грамоте, и чудесным образом эту способность обрёл. Именно здесь, когда сын ушёл в монахи, по обоюдному согласию родители его приняли монашеский постриг с именами Стефан и Васса. Они и похоронены здесь. На небольшом монастырском дворе, среди разнотравья и цветов, общий крест над их могилой. А ещё на этом месте, святом и благодатном, забил целебный родник. Но разорили обитель богоборцы, не обошла её бесовская злоба дорвавшихся до свободы комиссаров-неучей. Расстреляли монахов вместе с настоятелем архимандритом Николаем. А в храме заплясали и заулюлюкали комсомольцы, колокольню приспособили под водонапорную башню, источник завалили мусором. Вода ушла.
А десять лет назад обитель, как подсобное хозяйство, передали одному Санкт-Петербургскому храму. Несколько прихожанок приехали сюда, посадили картошку и уехали. Все, кроме одной. Одна не уехала и осталась жить в разорённой обители. Пожилая. Инвалид первой группы. Звали её Лидия Александровна Коняшова, в прошлом сварщица Балтийского завода. Она долго и тяжело болела, потом уверовала в Господа. Через год она получает благословение на устройство здесь Введено-Оятской женской обители и принимает монашеский постриг с именем Фёклы. Появились и первые насельницы. Думаете, позади остались трудности? Думаете, начался отсчёт доброго времени? Тяжело было, очень тяжело. Противников возрождения обители оказалось немало. Они-то и перекрыли однажды монастырю водопроводные трубы. Без воды жизни быть не может, а значит, дрогнут сестры Христовы, не выдержат, уйдут. А матушка Фёкла пошла не человеческим путём, а Божиим. Стала молиться о даровании обители источника.
Вот как вспоминала она об этом:
- Мы стали молиться, чтобы Матерь Божия нам воду дала. И действительно, свершилось чудо. Источник задышал, пошла вода.
Какие бесхитростные и будничные слова. Пошла вода... Было это весной 1992 года. И если святой Климент и Давид Гаренджийский за давностью лет нас не убеждают, то матушка-то Фёкла, наша современница, она-то, сварщица Балтийского завода, настолько своя, реальная, доступная нам во времени; да и святой тот родник не в древнем Херсонесе и не в предместьях Рима, а на берегу реки Оять, на севере, в Ленинградской области. Можно поехать, окунуться, можно убедиться воочию, что место это свято и благодатно. Конечно, врагу рода человеческого такой расклад по нутру не придётся и он постарается не отпускать нас даже в такой недалёкий путь. Придумает десятки заморочек, проблем, устрашающих обстоятельств, лишь бы не прорвалось наше сердце к спасительному свету Христовой истины. Но здесь ещё раз позвольте повториться: быть верующим - значит трудиться постоянно.
Мы по милости Божией прорвались. Моя командировка в Петербург началась не с Петербурга, а с тихой женской обители, в которой, несмотря на бедность, непочатый край работы, есть то, чем в первую очередь отличается святое место: благодать и желание покаянных слёз. Не хотелось уходить с матушкиной могилки. Простенькой, сельской, опять же такой похожей на могилки наших бабушек, незаметных тружениц на Христовой ниве. Пять лет была она здесь настоятельницей. Зимой 1997 года отошла ко Господу. Последними словами матушки Фёклы, обращенными к сестрам, были: «Не оставляйте место сие».
Как же теперь его оставишь? Духовная лечебница переполнена болящими. Обитель переживает настоящий наплыв паломников. Очень хочется услышать подробнее, как возрождалась обитель. Нынешняя настоятельница монастыря монахиня Михаила рассказывает:
- Это произошло в апреле 1992 года. Мы молились, каждый день читали акафист. И вот однажды источник забил из-под земли. Сперва вода шла слабо, мы вычерпывали её кружками. Но потихоньку расчищали завал, и вода пошла сильнее, сильнее, уже стали брать вёдрами. А потом появились два бизнесмена. Тогда, как раз мода пошла устраивать на целебных ключах разливочные, торговать водой. Матушка Фёкла говорила им, что этот источник Божия Матерь подарила, нельзя его отнимать, но они не послушались, добились аренды, стали налаживать своё хозяйство. Что мы могли сделать? Молились... Вдруг их директор попал в больницу и умер, предприятие развалилось. Если нам что-то даром дано, то его нужно даром и использовать. «Даром получили - даром давайте», - так Евангелие говорит.
Несколько шагов от обители и вот он - источник. Из железной трубы вырывается ровная серебрящаяся струйка, ударяется о землю, пробивая в ней небольшое русло, и течёт дальше весёлым ручьём. Делаю несколько глотков, и с удивлением ощущаю вкус хорошей минеральной воды. Она имеет небольшой привкус, но он совсем не портит воду, а наоборот, придаёт ей своеобразную пикантность. Минеральная вода. Оказывается, не просто минеральная, а настоящее чудо природы. По-научному - йодисто-радоновая. Гидрогеологи подтверждают, что для северных мест это большая редкость. Есть и ещё одна интересная особенность у этой воды. Как правило, святые родники, бьющие из-под земли, обжигающе холодные, плюс четыре градуса, не больше. Я уже приготовилась принять в ладони ледяную струю. А она оказалась тёплой. Конечно, не такой, как бывает черноморская вода в разгар курортного сезона, но всё-таки... Тёплый источник, бьющий из-под земли. Но всё, что мне удалось пока узнать, ещё не характеризует Оятский родник как святой. Есть у нас в России минеральные йодисто-радоновые ключи, есть горячие, есть тёплые. Ещё один? Нет, конечно. Чудесные свойства оятской святой воды многочисленны.
