Unknown - Перерыв на жизнь (СЛР, 18+) :: Дамский Клуб LADY
— Не собираюсь. — Снимает с головы полотенце.
Надо обязательно высушить перед сном волосы. Не ложиться спать с мокрыми, иначе утром на голове будет черти что.
— Это невежливо. Я бы даже сказала, оскорбительно.
— Мама, я ему уже позвонила и извинилась. Ей-богу, не думаю, что мое отсутствие как-то может испортить праздник. — Рада
берет щетку, чуть наклоняет голову набок и начинает аккуратно расчесываться. Начиная с самых кончиков волос. И что они
так запутались, бальзамом же пользовалась.
— Он близкий и давний друг нашей семьи. Я надеюсь у тебя важная причина...
— Я не хочу, — обрывает дочь. — Это достаточно важная причина?
— Это не важная причина, это — сущее хамство.
— Хорошо, тогда пусть я буду хамкой!
— Ты совсем уже…
— Что, мама? — громко переспрашивает дочь.
Лариса Григорьевна делает вдох.
— Лариса, прекрати! — останавливает ее муж, на секунду задерживаясь в дверях.
— Я просто зашла спросить, вдруг она передумала, — женщина небрежно пожимает плечами, посылая мужу легкую
бессмысленную улыбку. — Ты стала слишком нервная. Тебе снова пора пить твои таблетки, — бросает в спину дочери
беспощадно язвительные слова и выходит из комнаты.
На несколько секунд Рада оцепенело застывает. Роняет щетку и тяжело садится на кровать.
В кармане халата вибрирует телефон. Первый звонок Дружинина пропускает. Отвечает на второй, когда находит силы
разговаривать.
— Ты дома? — спрашивает она, улавливая в речи Гергердта паузу. Что он до этого говорил, она даже не слышала.
— Да.
— Вари кофе, приеду в гости.
***
Дружинина приезжает к нему с медовыми пирожными. Сбрасывает куртку у входной двери, сует ее Артёму в руки. Ничего не
говорит, не объясняет, даже не здоровается, смело проходит на кухню. Сказала же: вари кофе, приеду в гости. И плевать,
что на часах почти полночь.
Рада ставит на стол картонную коробку. Торопливо развязывает пеньковый шнурок.
— Радужно, — говорит Гера, замирая позади нее.
— Чего?
— За*бись, в смысле. Нормально ты по гостям ходишь.
— Я со своим. Давай кофе, Гера. Быстрее давай кофе. — Она откусывает пирожное, смахивает крошки с губ.
— Будет тебе кофе. С сахаром?
Гера чуть наклоняется к ней и вдыхает запах волос. От Радки безумно вкусно пахнет. Это не просто хорошие духи, это ее
запах. Родной. Он ей подходит. Так только эта девушка может пахнуть. Свежо, легко и дурманяще. Ее вдохнуть хочется
глубже, чтобы внутри каждая клеточка ею заполнилась. Ее хочется глубже…
Он ждет ответа. Чтобы она хоть что-нибудь сказала. Не про пирожные и кофе. Слушает и в это время стягивает с нее шарф
из жатой легкой ткани. Яркий, лиловый. Он разматывает его, намеренно касаясь плеч и шеи, и чувствует, как она волнуется,
хотя молчит, будто не подает виду. Но она волнуется. Легкий румянец заливает щеки. Дыхание становится размеренным,
потому что Рада старается взять себя в руки. Ей хочется не реагировать на него. А у нее не получается. Гера видит это.
Чувствует. Своим звериным чутьем чувствует. Он мог бы стать успешным психологом, с его-то интуицией и способностью
систематизировать знания. Но психология ему всегда нужна была не для того, чтобы людям помогать. Наоборот. Разрушать.
И Раду Дружинину он по-особенному чувствует. Наверное, потому что испытывает огромный к ней интерес. А еще потому,
что есть у них свое далекое прошлое. Потому что в той жизни он знал ее, а она знала его.
Гергердт с трудом убирает руки. Отрывается, с четким осознанием, что, если сейчас не прекратит трогать ее, кофе они не
попьют. А им нужна эта пауза. Ей нужна. Она должна согласиться на все сама, потому что потом у нее уже не будет выбора.
Гера накидывает шарфик себе на шею. Достает тарелки под пирожные. Наливает кофе и садится за стол. Рада со вздохом
занимает стул напротив. Ей неловко, словно он уже раздел ее догола. Она с тоской смотрит на свой шарфик, который на
широких мужских плечах смотрится несчастно и осиротело. И взгляд Гергердта говорит: попробуй забери. В нем усмешка,
ожидание и что-то еще, пока нечитаемое.
— Не, — говорит Рада, пару раз торопливо приложившись к своей чашке, — чего-то не хватает. Есть у тебя что-нибудь
существенное? — Не дожидаясь ответа, она соскакивает со стула и заглядывает в холодильник. — Есть хочу.
Она правда чувствует себя зверски голодной, ни капли не лукавит.
— Да-да, — кивает Гера, — не стесняйся, можешь похозяйничать.
Рада и не стесняется. Усердно роется на полках двустворчатого холодильника.
— Холодец! Мамочки, Гера откуда у тебя холодец? Домашний же… — Она открывает стеклянный контейнер.
— Оттуда. От Петровны.
— Та-а-к, сейчас мы попробуем, что тут тебе Петровна тут наварила. Петровна, кстати, это кто?
— Домработница моя.
— Гера, а лобстеры где? Где лобстеры? А мраморная говядина?
— Ты так не шути. Какие лобстеры? Петровна подумает, что это я тараканов в холодильнике развел и все повыкидывает.
Она мне сыр с плесенью регулярно выбрасывает. Ты чё, говорит, касатик, ничего не жрешь, все у тебя пропадает. А
мраморную говядину ей вообще нельзя показывать, она из нее фарш сделает и котлет нажарит. Или пельменей налепит.
— Что правда? — Радка хохочет. — Мамочки, где ты откопал этот экземпляр? Нет, нельзя так смеяться.
— Правда. Дура старая что с нее взять.
Радка снова заливается радостным смехом. С ним она заметно сбрасывает напряжение. Глубже вздыхает, свободнее. Рука
перестает тянуться к шее, чтобы прикрыть ее.
— Кстати, про сыр с плесенью, — говорит, успокоившись, но с яркой улыбкой на лице. — Сейчас я сырка тоже постругаю.
Видать, не углядела его Петровна. Люблю такой. Синюю плесень особо уважаю. А горчица есть? И нож мне дай. Где у тебя
нож?
— Есть. Там в дверце где-то горчица. — Гера поднимается, достает из ящика нож, разделочную доску и пару тарелок. —
Может тебе и водки налить? А то кто ж холодец без водки ест?
— Ага, вдруг подавлюсь, а запить нечем.
Гера усаживается на место и наблюдает, как на столе одна за одной появляются тарелки с закусками. Все красиво,
аккуратно. А главное, быстро. Будто Радка в жизни только и делала, что столы сервировала.
— Ну, вот, — вздыхает она, возвращаясь на свое место. Оглядывает стол и хмурится: — Давай свою водку. Это же не еда, а
закуска.
— Точно? — переспрашивает Гера с ухмылкой.
— Точно. Мне надо выпить. Я же не каждый день мужиков меняю.
— А-а, так вот в чем дело, а я думал ты ко мне холодца поесть приехала.
Гера выставляет на стол бутылку водку и две рюмки.
— А я не сказала, зачем приехала? Надо же, забыла. Я буду с тобой пять месяцев. Начиная с сегодняшнего дня, — кивает
она и отпивает половину рюмки. — Только вымойся, Гера. Перед тем как мы ляжем в постель. Мне не нравится запах твоей
туалетной воды. Она отвратительная. Выброси ее в мусорное ведро. Прими душ, Гера, отмойся от своих шлюх, ты же целых
пять месяцев будешь спать с хорошей девочкой.
Гергердт смеется и опустошает свою рюмку.
— Еще что сделать?
— Ешь, Гера. Закусывай холодцом. Целоваться мы все равно не будем. Я тоже не люблю этого. Еще не встречала в жизни
ни одного мужика, который умел бы нормально целоваться.
— А что хороший и чуткий любовник Антошка не вытягивает?
— Не-а, — Дружинина смеется и закусывает губу. — Антошка тоже все мимо.
— Как скажешь, Радка-мармеладка, можно и без поцелуев. Как скажешь. Как хочешь.
— Гера, ты чё не в тренде? Кто так шарф носит? — Рада тянется вперед, обматывает лиловую ткань вокруг его крепкой
шеи. Веселится. Ее глаза блестят, светятся глубинным светом. Губы поджаты, тщательно сдерживают улыбку. — Мы совсем
не знаем друг друга… что нам нравится.
— Узнаем, — беспечно отзывается Гергердт и сжимает ее запястья.
У него такие горячие ладони. Это тепло струится по ее коже, вверх по рукам, до самых плеч. Ей совсем не привычны такие
прикосновения, а надо привыкать.
— Я могу точно сказать, что мне не нравится. Наверное, лучше с этого начать.
— Давай начнем с этого, а то нам в постели спорить некогда будет.
Гера отпускает ее руки и наполняет свою рюмку водкой. Рада кивает, подвигает к себе свою полупустую. Там водки на один
глоток, но ей хватит. Она не привыкла к таким крепким напиткам.
—У нас с тобой точно не будет анального секса, даже не мечтай. Я никогда не буду делать тебе минет, стоя на коленях. И
сзади мне тоже не очень нравится. Вот такие у меня пунктики, — рассказывает она обыденным тоном.
Забавно. Рада сидит перед ним в майке и джинсах. И в этой майке она чувствует себя неуютно. Ее выдают случайные жесты.
И меж тем она спокойно рассуждает о сексе. Оральном и анальном. Забавно.
