Татьяна Добрусина - Сверхновая американская фантастика, 1994 № 05
Для начала они захотели удостовериться, действительно ли плиты на глубине двух миль. Райх включил зонд и продемонстрировал им контуры «Плиты Абхота» — так мы окрестили ее — и «Крота», застывшего с ней рядом. Дарга засомневался насчет способности «Крота» зарываться на такую глубину. Райх терпеливо подошел к панели управления и включил его.
Результат оказался неожиданным: экран был пуст. Тогда Райх проверил рычаг движущей части — тщетно. Все стало ясно: давление или жара вывели «Крота» из строя.
Вот это удар! Правда, не такой серьезный — в конце концов, «Крот» — штука дорогая, но и его можно заменить. А Дарга и Фуад по-прежнему настаивали на проверке зонда — не было ли какой ошибки? Целое утро Райх демонстрировал им каждый участок электрической цепи, доказывая, что никаких сомнений по поводу глубины залегания объектов быть не может. Мы проявили снимки Плиты Абхота, сделанные с экрана радара, и сравнили их с клинописью на базальтовых фигурках. Сомнений не было — это иероглифы одной письменности.
Оставалось последнее доказательство: туннель, прорытый «Кротом». Надо сказать, мы не совсем представляли себе размеры каждой плиты. Вполне возможно, что зонд зафиксировал высоту стены или здания. Да, снимок с радара задал любопытную задачку, поскольку он был сделан с в е р х у, а это значит, что стена или чем бы она ни была лежит плашмя. Ни у одной цивилизации не было случаев написания иероглифов на Крыше или на верхнем торце стены.
Находка сбила с толку наших гостей. Если только это не игра природы, мы стали свидетелями величайшего открытия в археологии. До сих пор древнейшей из известных являлась цивилизация индейцев Мазма на плато Марказуази в Андах — ее возраст насчитывает девять тысяч лет. А если вспомнить результаты электронной датировки базальтовых фигурок, которые мы восприняли всерьез, то станет ясно, что мы обнаружили останки цивилизации, как минимум, в два раза старше, чем маркахуазинская.
Фуад и его коллеги остались с нами обедать и к двум часам улетели. Теперь мне передалось их возбуждение, хотя я терпеть не могу терять голову во время работы. Фуад пообещал прислать возлушную подушку в ближайшее время, однако напомнил, что это займет несколько дней. А пока что нам придется перетаскивать зонд самим, хотя теперь, когда мы можем рассчитывать на реальную поддержку правительства, было обидно так напрягаться. В запасе оставался второй «Крот», но им рисковать не хотелось, поэтому мы засели в теньке под нижними воротами и попивали там лимонад.
Через полтора часа появился первый газетчик — корреспондент «Нью-Йорк Таймс» из Анкары. Райх вскипел. Он решил, что турецкое правительство хочет сделать себе рекламу, но, как оказалось потом, слух об открытии пошел от кинозвезд. Райх укрылся в палатке, предоставив мне развлекать журналиста, довольно приятного парня, который даже читал мою книгу о хеттах. Я показал ему снимки и объяснил принцип работы зонда. На вопрос, что случилось с «Кротом», я ответил: «Не знаю, скорее всего, на него напали троглодиты». Боюсь, я зря это сказал. Вторую ошибку я совершил, когда он спросил о размерах Плиты Абхота. Я объяснил, что речь идет не об одном камне, а об огромном памятнике в форме единого монумента, напоминающего древнюю ассирийскую пирамиду зиккурат. А если это единый монумент из нескольких камней, то мы имеем дело с цивилизацией гигантов.
К моему удивлению, он все принял за чистую монету и спросил, согласен ли я с теорией о том, что некогда Земля была населена великанами, которые погибли в результате катастрофы на Луне? Я ответил, что как ученый предпочитаю верить только очевидным фактам. Но теперь мы располагаем такими фактами, настаивал он. Об этом говорить пока рано, сказал я. Тогда он спросил, не считаю ли я, что эти гигантские камни могли двигать обычные люди, как это было при строительстве пирамид в Гизе или пирамиды в Теотиуакане, построенной тольтеками. Не чувствуя подвоха, я заметил ему, что самые крупные блоки пирамид Гизы весят по двенадцать тонн, а плита высотою в семьдесят футов потянет на тысячу тонн. Мы действительно до сих пор не знаем, как доставлялись блоки для пирамиды Хеопса или знаменитые мегалиты в Стоунхендже. Пожалуй, древние обладали куда большими знаниями, чем мы можем представить.
Не успел я закончить беседу с корреспондентом «Нью-Йорк Таймс», как в небе появились еще три вертолета — журналистского полку прибыло. К четырем часам Райх был вынужден покинуть палатку и продемонстрировать работу зонда, правда, без особой любезности. В шесть часов, охрипшие и жутко уставшие, мы удрали в Кадырли и заказали ужин в отеле. Портье был отдан строгий наказ — никаких телефонных звонков. Однако в девять часов к нам ворвался Фуад, размахивая номером «Нью-Йорк Таймс». Вся первая полоса была посвящена «Величайшему открытию века». В статье цитировались мои слова как безусловное заявление о том, что мы нашли город, построенный расой гигантов. В ней также был намек на то, что эти гиганты обладали магическими знаниями и могли передвигать тысячетонные блоки при помощи таинственного искусства, ныне утерянного. Один известный мой коллега высказывался в том смысле, что он давно считает — пирамиды Египта и древнего Перу нельзя было построить при помощи обычных инженерных средств, и теперь новая находка лишний раз подтверждает это. В центре страницы была опубликована статья известного писателя-археолога «Гиганты Атлантиды».
Я уверял Фуада, что ничего подобного не говорил — по крайней мере, в той форме, в какой преподносила это газета. Он обещал позвонить в редакцию и исправить неточности. Мечтая допить остатки бренди, я едва дополз до комнаты Райха, объяснив портье, что меня нет дома даже для турецкого султана.
Теперь вы понимаете, почему мы не появлялись на раскопках целую неделю. Правительство выделило солдат для охраны оборудования, но у них не было приказа сдерживать визитеров на подступах к Черной Горе; в небе над Каратепом, словно мухи над вареньем, роились вертолеты. Впервые за всю историю Кадырли, все отели в городке были забиты до отказа. Нам с Райхом приходилось отсиживаться в номерах, иначе от маньяков и ловцов сенсаций отбою не было. В течение суток турецкие власти доставили воздушную подушку, но как ею воспользоваться? На следующий день Фонд Карнеги выделил нам два миллиона долларов на строительство туннеля, а Всемирный Финансовый Комитет добавил еще два миллиона. В конце концов, турки согласились обнести Черную Гору проволочной оградой высотой в сорок футов, что и проделали при помощи Американского и Российского Фондов меньше, чем за неделю. Только после этого мы смогли вернуться к работе.
Разумеется, теперь все стало по-другому. Исчезли сонливые послеобеденные сиесты, не стало полуночной болтовни в палатке. Вокруг кургана расположились солдаты охраны. Знаменитые археологи всего мира докучали нам вопросами и советами. В небе звенели вертолеты, которые приходилось разгонять с помощью репродукторов, установленных на срочно построенной для этого башне — также помощь русско-американского содружества.
На раскопках начались активные работы. Группа инженеров установила зонд на воздушную подушку, так что теперь мы могли мгновенно преодолевать трудные участки раскопок. Турецкие власти дали еще двух «Кротов» с улучшенными параметрами. Теперь мы не знали отказа ни в деньгах, ни в оборудовании — какому археологу приснится такое!
За два дня мы сделали целый ряд ошеломляющих открытий. Вначале зонд обнаружил погребенный город, стены и дома которого расходились во всех направлениях на расстояние мили. Черная Гора — Каратеп находилась примерно над центром этого города. И это действительно был город гигантов. Оказалось, что «Плита Абхота» была вовсе не зданием или религиозным сооружением — она представляла собой всего лишь один из кирпичей, вырезанных из твердого базальта, пожалуй, самого крепкого вулканического базальта. Один из новых «Кротов» отколол кусок камня и поднял его на поверхность.
И все же какой-то злой рок преследовал нас. За двое суток мы расстались с одним из новых «Кротов» точно так же, как и с первым — на глубине двух миль он прекратил отзываться на сигналы. Через неделю таким же образом пропал третий «Крот» — прибор стоимостью в полмиллиона фунтов был похоронен в толще необъятного земляного океана. А потом произошла авария: оператор воздушной подушки по небрежности потерял управление и врезался в казарму, погибли восемнадцать солдат. Зонд, правда, уцелел, но пресса подняла шум, и газетчики не замедлили провести параллели с несчастными случаями, происшедшими после экспедиции Картера и Кэрнэрвона в 1922 году — история с так называемым: «Проклятьем Тутанхамона». Один коллега, на чье благоразумие я так надеялся, сообщил газетам о моей теории выживания хеттов Каратепе за счет их магической репутации, и в прессе началась новая волна сенсаций. Тогда-то и прозвучало впервые имя Г. Ф. Лавкрафта[21]. Как и большинство моих коллег, я никогда прежде не слышал о Лавкрафте — авторе сверхъестественных рассказов, умершем еще в 1937 году. После его смерти в Америке еще долго сохранялся «культик Лавкрафта» благодаря стараниям его лучшего друга, писателя Августа Дерлета. Именно Дерлет и написал Райху о том, что имя «Абхота Нечистого» упоминается в книге Лавкрафта о «Великих Древних».
