Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1984 год
— Почему? Ведь сначала он вел себя совершенно спокойно.
— Я же говорю: мы совершили ошибку.
— Что вы имеете в виду под ошибкой? Условный сигнал?
— Условный сигнал...— Раздумывая, Щербаков нагнулся над Ианом. Кажется, Сайко сейчас стало легче, по крайней мере, он успокоился и спит, перевернувшись на бок и прижавшись щекой к подушке.
— Кости целы. Парень он здоровый. Да и нападавший берег его для допроса. А когда увидел, что ты подходишь, исчез. Хочешь есть? Давай позавтракаем.
— Все-таки где он?
Щербаков достал две банки с летным завтраком, вскрыл. Перехватил мой взгляд: прямо над люком на пальме висели круглые плоды, опутанные коричневыми волокнами.
— Кокос. Наверняка. Подождем, Влад, а? Я бы сам с удовольствием попробовал, но... Мы здесь все-таки несколько часов.— Он протянул бутерброд, разлил кофе.— Держи. Ты спрашиваешь, где резидент? А черт его знает.
Чашка кофе, прессованные витамины, булочка, мед, бетерброд с ветчиной — все это было достаточно вкусно. Можно потерпеть: наверняка всевозможные плоды водятся здесь в изобилии. Щербаков заговорил, тщательно прожевывая бутерброд и внимательно изучая свисающие сверху листья:
— Понимаешь, в прибор ночного видения я наблюдал за схваткой Иана и напавшего на него. Видел все, от начала до конца. Естественно, насколько это позволяет наблюдение сверху. Ты помнишь последний вскрик Сайко?
— Да. Иан крикнул: «Влад, он сверху».
— Точно. Так вот, в этот момент на моем ПНВ два силуэта слились. Резидент прыгнул на Иана, потом...— Челюсти Щербакова на секунду застыли.— Потом были слышны звуки борьбы. Потом...
— Потом он исчез.
— Куда? Ведь ты не видел после этого резидента?
— Не видел.
— Почему? — Щербаков поставил чашку на доску приборов.— Третье пятно очень скоро исчезло. Два пятна, тебя и Иана, я видел. Но куда делось третье?
— Не знаю.
— И я не знаю.— Щербаков снова взял чашку.
— Может быть... Может быть, он надел защитный скафандр? Антиинфра?
— Я уже думал об этом. Допустим, у Компании есть скафандры, блокирующие инфралучи... Нет. Он не успел бы надеть скафандр так быстро.
— Может быть, у него просто анти-ифраустройство? Луч, скажем?
— Луч, говоришь. Тогда с огорчением отметим, что Компания обошла нас. Нам до таких лучей далеко.
— Это уже другой вопрос. Все-таки мы будем его искать?
— Будем...— услышал я мычание Иана.— Б-будем...
Иан открыл один глаз, долго рассматривал подушку. Повернул голову, сказал глухо:
— Что?
Щербаков улыбнулся:
— Как себя чувствуешь?
— Чувствую? Да я в полной норме.— Иан дернулся и сморщился от боли, стал ощупывать колени. Похлопал по груди. Сел, играя плечами.— Черт, какой же я идиот. Олигофрен, микроцефал. Надо же было родиться таким кретином! Полным, законченным!
Я протянул ему термос:
— Ладно, Иан. Лучше глотни кофе. В жизни каждого человека бывает ощущение, когда он сам командует событиями. В эти минуты он ясно, отчетливо, каждой клеткой понимает, что именно должен сделать, как обязан поступить. Так вот, сейчас, передавая термос Сайко, я почувствовал обратное. Вдруг ощутил себя щепкой, которая плывет по волнам и ничего не может предпринять. Главным было абсолютное непонимание того, как мы будем искать пропавшего резидента. Иан отвинтил крышку, сделал глоток. Щербаков нахмурился:
— Ты хорошо сказал, Иан. Насчет того, что мы будем его искать.
— Разве я это сказал? — Иан прополоскал горло набранным в рот кофе.
— Да. Вернее, промычал. Мы будем его искать. И мы его найдем.
— Я же его упустил! Бездарно упустил! — Иан проглотил кофе.
— Мы упустили. Не ты, а мы.
— А что, если это не резидент? — сказал Иан.
— А кто?
— Ну, допустим, местный житель?
— Интересно себя ведет этот местный житель. Сначала ведет с нами переговоры по секретному коду, а потом нападает.
— Ну,— Сайко наконец оторвался от кофе.— Павел Петрович, я, конечно, за то, чтобы его найти. Но он не так прост.
— Согласен, этот человек очень непрост.
— У него техника, которой у нас нет.
— Зато у нас есть ракетолет. А у него только амфибия.
— А, ракетолет...— Иан махнул рукой.— Ну и что?
— Я все понимаю, Иан. Ты прав, это человек профессиональный, с удивительно точным расчетом. Но все равно, не сдаваться же? Попробовать мы должны.
Иан вздрогнул, пригнулся, понизил голос до шепота, выдавил:
— А вдруг... Вдруг он сейчас слышит все, о чем мы говорим?
Щербаков перевел взгляд на доску приборов:
— Блокирующая включена.
— Блокирующая! Да он — сквозь блокирующую! Если у него антиинфраустройство, то там могут быть и другие штуки!
Честно говоря, я живо представил, как резидент прослушивает нас. Мне стало не по себе. Щербаков посмотрел сначала на Иана, потом на меня. Вдруг засмеялся. Отсмеявшись, вытер слезы:
— Иан, прости. Не сердись. И ты, Влад. Вы оба — у вас сейчас вид детей, попавших в темную комнату.
Иан невесело хохотнул:
— Детей... Да мы и в самом деле в темной комнате, Павел Петрович. Разве не так?
— Но не дети же?
Щербаков все еще улыбался. Сайко это не понравилось, он отвернулся:
— Не дети. Но представьте, только представьте: что, если он слышал все наши переговоры? Все, от начала до конца? И потом, пока я не понимаю, где его можно искать. Это же планета. Целая планета!
— Я тоже не понимаю. Но разве это повод отступать? — Щербаков включил карту.— Между прочим, по сообразительности я поставил бы всем нам двойку.
— А ведь точно.— Сайко даже привстал, изучая рельеф.— Влад, не туда смотришь.— Он положил ладонь, закрывая участок карты. Окружавшие его пальцы разноцветные крапинки вспыхивали, показывая геологическую структуру. Базальт, слюда, кадмий. Барий. Все признаки, что где-то близко крупное месторождение ксилла.
Анатолий Ромов Журнальный вариант Продолжение следует
Последнее прибежище
Над саванной низко летит вертолет. Сверху хорошо видно, как среди редкой растительности, поднимая красноватую пыль, пытается убежать от рокочущего чудовища черный носорог. Машина и зверь неумолимо сближаются. Человек, сидящий у проема двери, поднимает ружье.
Вряд ли носорог услышал звук выстрела. Вряд ли почувствовал боль. Он еще бежит, но уже тише, тише... И вот, покачнувшись, падает на бок.
Убит? Нет, на сей раз нет. Только усыплен. Ведь этот выстрел — всего лишь эпизод операции по переселению сорока черных носорогов внутри кенийского национального парка Меру. В район, менее доступный человеку...
Но отчего возникла такая необходимость? Почему вообще этому зверю в последнее время уделяют столь много внимания?
«Я думаю, что шансы черного носорога стать снова жизнеспособным в естественных условиях очень малы. Боюсь, что понесенные носорогами потери уже невосполнимы» — это слова Петера Дженкинса, директора национального парка Меру. Он оптимист, но истинное положение дел не дает ему повода говорить иначе.
Черный носорог. Крупное коротконогое, приземистое и полное сил животное, чем-то напоминающее небольшой танк. Сегодня в саваннах Африки и тропических лесах Юго-Восточной Азии живет пять видов носорогов. Черный и белый обитают только в Африке. Из всех видов белый — наиболее крупный. Зверь весит в среднем три тонны, но известны отдельные экземпляры почти вдвое тяжелее. Их черные собратья — из категории средневесов — одна-две тонны.
Почему африканских носорогов называют черными и белыми? Ведь все они... серые! На этот, казалось бы, совсем простой вопрос точного ответа нет. Есть лишь предположение, что белый носорог получил название от искаженного бурского слова «широкий», «широкомордый», которое англичане по созвучию перевели однажды как «белый». Вообще же цвет кожи носорога зависит от... цвета грунта местности его обитания. В районах, где много застывшей вулканической лавы, кожа у него действительно черноватого оттенка, так как толстокожий — большой любитель поваляться в пыли.
В начале XIX века стада черного носорога жили на обширных территориях Центральной, Восточной и Южной Африки. Сегодня в Южной Африке его уже нет. В Замбии, где до недавнего времени обитало самое большое стадо черных носорогов — восемь тысяч голов,— их стало вчетверо меньше. В Кении насчитали менее тысячи. Так за что же столь беспощадно с ним расправился человек? А за то... Не носи на голове дорогостоящее украшение, то бишь рог! Ведь только он и интересует охотника-браконьера.
Самому животному этот дар природы вроде бы и не очень-то нужен. По крайней мере, до сих пор ученые не знают, для каких целей тот предназначен. Предполагают лишь, что им зверь пользуется при передвижении в густой траве, раздвигая ее именно рогом. Может быть, он необходим ему в турнирных поединках и при нападении на противника? Да ведь противников-то у него, помимо человека, пожалуй, и нет. Зато цену рога великолепно — и издавна! — знают бизнесмены черного рынка. Так, в Гонконге, в этом современном центре спекуляции, за него платят до восьми тысяч за фунт. С 1975 по 1979 год цены на рог выросли в двадцать раз. Средняя заработная плата трудящегося в странах Центральной Африки примерно пятьдесят долларов. Доход же браконьеров от продажи только одного рога, который весит в среднем четыре с половиной килограмма, нередко составляет около трех тысяч долларов. А ведь за каждую охоту уничтожается не один носорог...
