KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Разная литература » Периодические издания » Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №05 за 1978 год

Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №05 за 1978 год

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Вокруг Света, "Журнал «Вокруг Света» №05 за 1978 год" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Мелькнул над волнами маячок ниже плотины, и черная лента шоссе, прижатая к Енисею невысокими горами, побежала по его левому берегу. На нее один за другим нанизаны поселки: многоэтажные Черемушки, окруженные соснами; Майна — старый горняцкий поселок в зелени садов; Означенное, ставшее вместе с первыми двумя поселками городом Саяногорском. Между Черемушками и Майной от шоссе ответвляется дорога и поднимается на гору, вершина которой светится мраморной белизной. Белые уступы спускаются как ступени гигантской лестницы. Это карьер, где добывают знаменитый саянский мрамор. А за Саяногорском, уже в степи, раскинулась огромная строительная площадка будущего СаАЗа — Саянского алюминиевого завода.

Наш самолет летит к Абакану, по-прежнему придерживаясь путеводной ленты Енисея. Остался позади первый узел Саянского комплекса. Кругом степь. Проплывают расчерченные на желтые, зеленые и черные полосы поля, темно-зеленые строчки лесных полос, плавные взгорья, острова лесов... Ослепительно вспыхивают на солнце реки и речушки. Они петляют по холмистым равнинам, соединяясь и скатываясь в темный, словно застывший Енисей. Он проходит почти посреди котловины, окаймленной близкими горами Западного Саяна с юга и далекими синими хребтами на западе и востоке. Это и впрямь котловина, уходящая далеко на север, благословенное место, житница края...

Уже видна на горизонте нить Абакана, устремленная к Енисею. На месте их слияния, на плоской равнине, большой город, опутанный нитями шоссейных и железных дорог. По окраинам поднимаются корпуса заводов (вот промелькнули под крылом цехи вагоностроительного, ослепив глаза солнечным сиянием стекол), телевышка, как маяк, стоит среди белых кварталов... Абакан — столица Хакасии. Город, которому нет еще и полувека, станет поставщиком вагонов и контейнеров для Сибири, центром Саянского комплекса. А рядом с Абаканом ощетинились трубами Усть-Абакан и Черногорск. Абаканский промышленный узел привязан к Енисею так же крепко, как и Саяногорский...

С высоты видно, как поток машин, перемахнув через реки Абакан и Енисей, мчится по шоссе, к Минусинску. Перед городом поток разделяется: меньшая часть, миновав полосу микрорайонов, въезжает в тихий зеленый городок, большая — идет в объезд города, туда, где уже видны очертания цехов строящегося электротехнического завода. Третий — Минусинский узел Саянского комплекса набирает силу. Минусинск с его белеными домиками и крепкими купеческими особнячками, с быстрой Протокой, где на берегу лежат лодки и прямо к воде спускаются деревья, станет со временем совсем другим городом. Как другим стал Енисей вскоре за Абаканом: тень самолета скользила по безбрежной синеве Красноярского моря...

«Карта», открывшаяся мне в полете, дала возможность увидеть меняющееся лицо целого края: на землях, еще недавно знавших кочевников, формируется территориально-производственный комплекс с уклоном в энергетику, трудоемкое и металлоемкое машиностроение, производство цветной и черной металлургии.

Вторая природа создается на наших глазах, но судьба ее не может не зависеть от чистоты и сохранности природы, данной человеку. Встречи с людьми, занятыми вопросами рационального природопользования, охраны среды, и были целью моего путешествия по землям Саянского комплекса.

В заливе Сыда

...В пять часов утра «газик» рыбинспекции мчался по пустынным улицам Абакана.

Вчера в маленький домик Хакасской областной инспекции рыбоохраны, что стоит на окраине города, поступил тревожный сигнал: в Красноярском море обнаружена мертвая рыба. Причина гибели неясна, тем более что последние анализы воды, взятые из водохранилища, не вызывали никаких подозрений. Решено было срочно отправиться в залив Сыда, где ихтиологам предстояло еще провести очередной контрольный вылов и взглянуть, как чувствует себя щучье стадо на речке Сыда. Им занимались Георгий Георгиевич Яровиков, старший ихтиолог, и рабочий Иван Петрович Князев.

Путь лежал на север Минусинской котловины к Краснотуранску. У села Городок переправились на пароме через речку Туба. Вода в ней просвечивала до дна, до камешков, и Владимир Николаевич Черкашин, тоже ихтиолог, нагнулся, хлебнул из пригоршни и повернулся ко мне: «Пейте, не бойтесь. На этой реке нет пока ни одного завода... Она очень чистая и полноводная. Треть воды Красноярского моря ее, Тубы, а половина — Енисея».

Вскоре показались и заливы Красноярского моря: яркая синева воды врезалась в сопки, уходила в ложбины, как бы раздвигая, отделяя зеленые холмы друг от друга.

— Смотрите, — заметил Владимир Николаевич, — сейчас воды много, но, когда падает уровень, на эти заливы страшно глядеть — черное дно, поваленные мертвые кусты и деревья...

В машине рядом с Черкашиным сидел его пятнадцатилетний сын. Такой же голубоглазый и спокойный, как отец. Виталий внимательно слушал отца, и тот, чувствуя это, начал рассказывать более подробно:

— Трудно при таких сильных колебаниях уровня моря подобрать хорошие породы. Мы, конечно, пытаемся, вводим леща, пелядь, даже байкальского омуля. Подселяем к нашим коренным видам: плотве, хариусу, окуню, тайменю... Надеемся, что работаем не зря: скоро построят Саяно-Шушенскую ГЭС, а потом ниже ее еще одну небольшую гидростанцию, и тогда перепад воды в Красноярском море резко сократится...

«Газик» свернул с дороги и, приближаясь к синеве залива, вдруг остановился. Из второй, догнавшей нас машины торопливо выпрыгивают Яровиков и Князев. Они долго ходят вокруг небольшого пруда, вглядываясь в тихую прозрачную воду, болотистые берега, поросшие водяной гречихой.

— Ишь ты, — бормочет Князев, — прижилась, однако...

— И правда, Иван, — радостно говорит Яровиков, наблюдая за стремительными тенями щурят.

Уже три года Яровиков и Князев проводят опыт по выращиванию щурят, по зарыблению этого пруда на реке Сыда.

— Восстанавливаем биологическую цепочку, — объясняет Яровиков. — Из водохранилища исчезла щука, в основном из-за затопления естественных нерестилищ. И сразу развился окунь, который поедает рыбью икру; рыбы стало меньше, пошли болезни... В прошлом году мы уже выпустили в море несколько сот тысяч щурят; теперь здесь растим новых, чтобы потом снова выпустить их по протоке в море. Без хищников, знаете, в живой природе не обойтись...

— Ну что застыли? И рыбака ноги кормят. — Резкий голос Князева моментально загнал всех в машины.

Лагерь разбили на самом берегу залива. Яровиков и Князев уехали в ближайшее село проверить, какие удобрения вывозили на поля, не из-за этого ли погибла рыба? А мы — Черкашин, Виталий и я — стоим на берегу в желто-зеленых болотистых зарослях и медленно распутываем дель, пахнущую рыбой и водорослями. Поплавок ложится к поплавку, руки Владимира Николаевича привычно находят и быстро распутывают узел из тонких нитей, к которому мы с Виталием не знаем, как подступиться. Он помогает нам с улыбкой, без раздражения. В минуту короткого передыха оглянешься вокруг: впереди уже темнеющая вода, горбатый остров, синие сопки у дальней кромки моря. А на берегу — от косых лучей солнца золотом светится трава, воздух, вся долина... Где-то в березовых колках кукует кукушка. Тяжело плеснула рыба. Доносится рокот трактора — неподалеку вспахивает подножие сопки. Неслышно подъехал пастух на лошади.

— Отдыхать или работать? — спросил он у Черкашина, показывая на палатку.

— Работать.

— Вот и я хотел спросить, почему, однако, окуни всплывают? Большие и в язвах...

— Скоро узнаем. Для того и приехали.

— Ну, здоровья вам.

Виталий надул резиновую лодку, вставил весла и тихо погреб вдоль берега. Потом на весла сел отец. Я вижу, как они остановились и вместе ставят сеть. Наверно, в жизни Виталия много было таких дней, когда он работал вместе с отцом, но, даже если бы этот день был единственным, он, думается, остался бы в нем навсегда непреходящим чувством любви к природе...

Вечером, уже к костру, подъехали Яровиков и Князев. Георгий Георгиевич, казалось, осунулся за этот день, оброс черной щетиной, зеленые колючие глаза смотрели беспокойно.

— Никаких противопоказаний,— сказал он Владимиру Николаевичу и задумчиво уставился на огонь. Потом встрепенулся:

— А может, из озер занесли?

Помолчал, обдумывая свою мысль, потом объяснил мне:

— Понимаете, несколько лет назад мы завезли судака. Завезли с Урала и пустили в наши озера. Акклиматизация шла нормально. Правда, на одном из озер были случаи язвенной болезни. Может быть, через сети рыбаков эта болезнь попала в водохранилище и стала распространяться? Надо бы проверить и эту версию.

Разговор сам собой переключился на озера. Яровиков рассказал о судьбе одного из больших водоемов Хакасии — озере Черном. Еще несколько десятилетий назад в его водах водились окунь, щука, линь, золотой карась, хариус. Но вылов с каждым годом увеличивался, пахота подошла к озеру вплотную, на истоке ключа, впадающего в озеро, появилась ферма. Лес от берега отступил, поредел, его стали продувать ветра, исчезли крылатые насекомые — основная пища хариуса. Озеро обмелело, загрязнилось, вода застоялась, и, естественно, рыбы стало гораздо меньше. И вот институт Востоксибгипроводхоз разработал проект, предусматривающий пополнение озера из реки Белый Июс и строительство спускного пруда для выращивания молоди — от личинки до малька, чтобы потом по каналу рыба шла в озеро на нагул.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*