Анна Уотсон - Могила номер пять
– На земле живут несколько миллиардов людей. Неужели вы серьезно думаете, что все они одинаковы?
Вдруг Эмерик неожиданно встал:
– Мне нужно идти.
– Вот, вы опять убегаете.
– У меня дела.
– От себя, от своих чувств убежать нельзя, Эмерик! Они всегда с вами. Даже на самой далекой звезде вы не избавитесь от них.
Он не сказал ни слова в ответ. Между ними опять появился невидимый занавес, который Памеле удалось лишь слегка приподнять. Эмерик удалился в свою комнату, и она увидела его вновь лишь за ужином.
На следующий день Скарлет опять послала Памелу в Латри. Конечно, она воспользовалась этой возможностью, чтобы позвонить домой.
– Он постепенно оттаивает, – доложила она сестре. – О, Джулия, я так счастлива! Наконец он заметил, что нами владеют одни и те же чувства. Он начал говорить со мной о своих проблемах. Думаю, он стал доверять мне.
– А как же Маргарет? Что с ней? – осведомилась Джулия.
– К сожалению, мне пока не удалось ничего разузнать.
– У меня такое подозрение, что она тебя теперь вообще больше не интересует.
– Это неправда. Но не могу же я ни с того ни с сего вдруг заговорить с хозяйкой о Маргарет.
– Ты вполне могла бы завести с ней разговор о своей предшественнице, если бы захотела. Памела, я правда ужасно беспокоюсь о Маргарет, а у тебя только эта любовная история в голове. Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты, наконец, вспомнила, зачем, собственно, ты отправилась в Латри.
– Ты права, Джулия. Для меня Маргарет действительно отошла на второй план, но я исправлюсь.
Памела передала привет Дебби и закончила разговор. Затем она опять отправилась к Берту Бурнестеру, где с радостью обнаружила, что тот идет на поправку.
Она вышла из дома рыбака и увидела, что около машины ее поджидает Герберт Мастерсон.
– Я вот уже десять минут жду вас, – улыбнулся он. – Вы и сегодня дадите мне от ворот поворот?
– К сожалению, да.
– Каждый раз, когда я вас вижу, вы становитесь все красивее и красивее. Как вам это удается?
– Не знаю. Думаю, вы просто внушаете это себе.
– Похоже, вам нравится у Скарлет.
– Так оно и есть.
– И вы никогда не думаете о ваших предшественницах? С чего это вдруг они все исчезли неизвестно куда?
– Я не знаю, – ответила Памела.
Мастерсон серьезно на нее посмотрел:
– Мисс Лейтон, мне страшно за вас.
– Ваши страхи совершенно беспочвенны, можете мне поверить.
– Прекратите работать на Скарлет.
– А на что я буду жить?
– Я долго думал об этом… Я одинокий человек, веду свое хозяйство сам. Но не из экономии или жадности, а только потому, что до сих пор не мог себе представить, что эту работу может выполнять какая-то женщина. Но с тех пор, как познакомился с вами, я могу себе это представить. Уйдите от Скарлет и приходите ко мне, мисс Лейтон! Я буду платить вам больше, да и дом мой не такой большой, как у нее, так что работы у вас будет меньше.
– Каким бы привлекательным ни было ваше предложение, мистер Мастерсон, но я не могу его принять, – возразила Памела.
– Но почему? – расстроился мужчина. – Если вы боитесь, что я стану к вам приставать…
– Нет, дело не в этом.
– А в чем же?
– Я дала слово миссис Коннорс.
– Слово, данное коварной ведьме, можно спокойно нарушить. Оно ничего не стоит.
– Будьте любезны, мистер Мастерсон, никогда не говорите плохо о миссис Коннорс в моем присутствии. Всего хорошего.
Памела направилась к машине.
– Бегите из дома Скарлет Коннорс, пока не поздно, мисс Лейтон!
– Я больше не хочу это слышать. Вся деревня предвзято относится к Скарлет, мистер Мастерсон. Всем вам нужно задуматься, правильно ли поступать с этой женщиной так несправедливо.
Памела завела мотор.
Когда она уже тронулась с места, Герберт Мастерсон крикнул ей вслед:
– А вам никогда не приходило в голову, что ваши предшественницы стали жертвами преступления?
* * *Конечно, думала Памела и об этом. Библия в прикроватном столике… Обнаружив ее, Памела тут же подумала, что Маргарет уже нет в живых.
Но кто ее мог убить?
Арни Вест! Невольно ей пришло на ум это имя. Безобидный Арни Вест. Набожный Арни Вест, живущий в полном одиночестве.
Кто знает, что ему могло прийти в голову, когда он оставался с женщиной наедине. Памела вспомнила, как испугалась, оказавшись с ним один на один в хижине.
Этот сумасшедший и мухи не обидит… Или это только утверждает Скарлет? Мог ли этот человек вдруг превратиться в опасного хищного зверя?
Возможно, что страсть к убийству просыпается в нем лишь время от времени. Совершенно неожиданно Скарлет знает об этом? Уж не покрывает ли она его? Не может же ее человеколюбие простираться так далеко!
Памела уже выехала из Латри и теперь медленно двигалась по разбитой лесной дороге. Вскоре она достигла места, где ей под колеса бросился Берт Бурнестер. И тут ей в голову пришла ужасная мысль, которой она сразу же устыдилась.
«Эмерик! – думала она, охваченная невероятным волнением. – В Кембридже он перенес тяжелую душевную травму. Не пострадала ли от этого его психика? Может быть, экономки вовсе и не убегали отсюда?
Что если Эмерик возненавидел всех женщин? Вдруг иногда его охватывала слепая ярость? На что он был тогда способен? Мог ли он в момент душевного возбуждения убить человека?
Не жил ли он именно поэтому у своей тетки, вдали от людей? Может, он и Кембридж покинул, чтобы спрятаться от полиции? Сколько девушек уже заплатили жизнями за его душевную драму?
Он все время убегает, когда видит меня. Возможно, он боится, что гнев опять им завладеет? И Маргарет мертва, потому что Эмерик убил ее?»
Памела не могла ехать дальше. На лбу ее выступили капли пота. Она остановила машину и в гневе тряхнула головой.
– Прекрати! Прекрати придумывать всякую ересь! – сказала она себе. – Ты что, спятила? Как мужчина, которого ты любишь всем сердцем, может быть убийцей? Как ты только могла такое предположить?
В смятении она взглянула на свои дрожащие руки.
– Прости меня, Эмерик, – прошептала она – Я не властна над своими мыслями. Это больше не повторится, обещаю. Ты чист и вне всяких подозрений. Тебя обидели, но ты не ответил злом на зло и не смог бы причинить зла невинному. Только не ты.
Ей понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться и опять тронуться в путь.
Эмерик – убийца! Эта мысль опять пришла ей в голову. Со злостью она отогнала ее от себя. Эмерик был для нее неземным существом, лишенным недостатков. Было абсурдом подозревать его в убийстве.
Кроме того… Кто сказал, что Маргарет нет в живых? Да, она ушла из дома Скарлет. По какой причине, Памела еще не знала. Но скорее всего, она уже работает в каком-то другом месте. Не исключено, что даже за границей. Возможно, именно поэтому она так долго не дает о себе знать.
– Да, – прошептала Памела. – Она за границей. За границей…
Войдя в дом, она постаралась прогнать из головы все ужасные мысли. Девушка даже разозлилась на Мастерсона, который натолкнул ее на мысль об убийствах. Это совершенно беспочвенное подозрение, оно высосано из пальца.
Два дня спустя Памела первой пришла к лежащему на земле дереву и села на него. С улыбкой она увидела, как Эмерик, засунув руки в карманы, шел по лесной тропинке. Голова его была опущена, он тихонько насвистывал какую-то мелодию.
Увидев Памелу, он резко остановился, но не повернул назад, а пошел к ней.
«И этот мужчина убийца? – возмущенно подумала Памела. – Этот прекрасный, обожаемый мной мужчина?»
На этот раз он кивнул на дерево и спросил:
– Можно присесть?
– Это же ваше место, – как бы извиняясь, ответила Памела. – Я просто сегодня пришла сюда раньше вас, но это было и остается вашим местом. Я никогда не займу его, и если хотите, я сейчас же уйду и освобожу его для вас.
Испугавшись, он коснулся ее руки, как бы желая задержать. Это прикосновение сладкой волной отозвалось во всем ее теле.
– Прошу вас, останьтесь.
– Разве вам не хочется побыть одному?
– Хочу, но вместе с вами.
«Неужели, он отбросил свою робость, – подумала Памела. – Преодолел самого себя? Решится ли он сделать шаг, который может свести нас вместе?»
Он не убрал своей ладони – она так и осталась лежать на ее руке – и бесконечно долго смотрел в ее глаза.
– Думаю, что жил неправильно… после Кембриджа. Я спрятался от всего прекрасного и закрыл свое сердце для людей. Но это было неверно. Долг каждого человека сделать свою жизнь как можно лучше. Тот, кого ударили, не должен лежать. Он должен встать и продолжать поиски счастья, смысла жизни, который есть у каждого человека. Хотя найти его и нелегко.
Памела взволнованно кивнула.
– Я вас так понимаю, Эмерик! – сказала она. – Думаю, никто не понимает вас лучше, чем я.
– Я тоже так считаю, – ответил он тихо. Его красивое лицо чуть-чуть дрожало от волнения. – Много ночей я пролежал без сна, боясь всего. Много дней я провел, отказываясь от всех радостей жизни. Я жил и был в то же время мертв, меня как будто не было. Я завис где-то между пространством и временем, и мне хотелось, чтобы кто-нибудь помог мне. Но никто не появлялся. Я был так одинок, так ужасно одинок.
