Альманах Российский колокол - Российский колокол, 2015 № 4

Ах, все проходит, все проходит,
И часто в прошлое уводит
Людская память. И молва.
Но не о том мои слова.
Пусть все проходит, все проходит.
Но живы, как на пароходе,
Огни над нами,
синева,
И плещет в борт опять
волна.
И свежий ветер
поднимает
В душе желанье
вдаль смотреть.
Кто это знает, понимает,
Тому, поверьте,
не стареть.

Шагал мальчишка через поле.
В загаре руки, как в смоле.
И от жары песчинкой соли
Пот становился на земле.
В пшенице пела перепелка.
Просила небо: «Пить, пить, пить…»
Семь километров до поселка.
И даже губы не смочить.
Босые ноги в пыль тропинок
Вплели уверенно следы.
Мальчишка думал: «Без ботинок
Смогу ли я до звезд дойти?»
И чтоб проверить силу воли,
У родника «забыл» попить…
Гагарин в детстве через поле
Любил без устали ходить.
И в день полета, на планету
Взглянув с заоблачных высот,
Он вспомнил вдруг дорогу эту,
Что в космос мальчиков ведет.
И посветлел лицом Гагарин.
И восхищался мир не раз,
Как улыбнулся русский парень,
Легко и просто, – в трудный час.

Всю жизнь спешишь? Зачем? Мгновенье
Останови хоть раз в году.
Для новых дум и дел рожденья
Ты подведи всему черту.
Как будто завтра умираешь.
И не вернутся никогда
Жена, которой изменяешь,
В беду попавшие суда,
Друзья, которых не приветил,
Враги, которым бил поклон.
Переосмысли все на свете,
Включи щелчком магнитофон.
Магнитофон, что на привале
В тайге, подернутой дымком,
Твои товарищи включали,
Рот обжигая кипятком.
Чему клялись? Каким хотели
Они тебя увидеть, друг?
Не все ведь годы пролетели.
Еще не замкнут жизни круг.

Я вернусь домой в апреле,
Чтоб приветствовать капели,
Шум движения снегов
И цветение лугов.

Только в месяце апреле
Мать-и-мачеха желтеет,
На рассвете ледоход
Завершает свой поход.

За оврагом, где бормочут
Воды талые средь пней,
Лось трубит призывно ночью:
Не проспите новых дней!

И с утра по бездорожью,
По распутице, урча,
С семенной пшеницей, рожью
Едут в села трактора.

Солнце брызнет – сев начнется.
И гляжу я на паром:
Скоро ль он опять вернется,
Привезет в родимый дом?

У гор Алатау в долине
В селении Каскелен
Я вспомнил оранжево-синий,
Сверкающий солнцем день.
Реки Каскеленки журчанье
И юрты села Чемолган,
Объятья, навеки братанье
Казахов и русских, армян…
Мне было лет пять от роду.
И многое не понимал.
С годами единство народов
И дружбу их осознал.
Дружба – она не подводит,
Спасает от муки любой.
Кто же сейчас заводит
Кривду о розни злой?
Нет, не было этой годины!
Обиженные судьбой,
Мы хлебом питались единым,
Единой чистой водой…
И, плугом к земле припадая,
Пахали, растили зерно.
И, радуя нас урожаем,
Блестело на солнце оно.
Война обошла стороною.
Но в каждом селенье – беда.
Стояли в слезах над рекою
Невесты погибших солдат.
Мы выжили!
Слово ПОБЕДА
Осталось в сердцах навсегда.
Кто в жизни тот праздник изведал,
Тот знает и цену труда.
Журчит Каскеленка в долинах,
Где маки цветут в тишине.
Родимые выси! От сына
Примите поклон по весне.
Я снова вернусь в эти дали,
Где слышится птиц перезвон.
Тут звезды о счастье шептали.
Тут каждый для дружбы рожден!

Не ходил я вокруг да около,
А ходил я всегда напрямик…
С детства кони за окнами цокали
И шептал за калиткой родник.
С детства я крепкий обруч сваривал,
Как заправский мастеровой.
И, хваля, батя мне говаривал:
«По прямой ходи, по прямой.
Чем прямее путь – благороднее.
Люди нам, сынок, не соврут».
И протягивал горсть смородины
Мне в награду за малый труд.
С той поры не гляжу на сторону,
Хоть с несчастьем-бедой знаком.
Все с людьми разделяю поровну.
Прямиком иду, прямиком!

Говори мне нежные слова.
Сердце будет биться учащенно.
И травой покажется листва,
Что упала с прошлогодних кленов.
Говори мне нежные слова,
Ведь они – как лебеди над речкой.
И отвечу песней соловья,
И в объятьях проведем весь вечер.
Говори мне нежные слова.
Грубых от людей наслышан вдоволь.
И ночная улетит сова.
И притихнут зеленя на поле.
Говори мне нежные слова.
Я без них – как нищий на погосте.
Я без них – как вялая трава,
Что зовет дождя все лето в гости.
Говори мне нежные слова.
Я окрепну, будто клен могучий.
Упадет под утро синева,
И она навеки нас обручит.

Мне уже шестьдесят.
И пора оглянуться
Хоть немного назад
И чуть-чуть улыбнуться
Тем, кто помнит меня.
Золотистым закатам.
И полям, и морям.
И в степи сайгачатам.
Поклониться земле.
Ее травам и высям.
Они даже во мгле
Нашу душу возвысят.
Потому к суете
Жизнь свою не причислил.
Нет величия тем,
Кто спешил и не мыслил.
Я сегодня уйду
В сад, от вишен красивый.
Утешенье найду —
Видеть их переливы.
Буду слушать берез
Я высокое пенье.
И среди алых роз
Вдруг придет вдохновенье.
Песни снова слагать
Я готов до рассвета.
Что мне близкий закат?
Полон день еще света.
И со мною, что шла
Сквозь любые ненастья.
И рябина цвела,
Предвещая нам счастье.

Придут года, быть может,
спросят:
Ты грешен был?
В долгах ты жил?
Пусть за меня ответит осень,
Каким я был и с кем дружил.
Перебирая жизни даты,
Ответят листья,
чуть шурша:
Он с детства был
как все ребята,
Он шел, свободою дыша.
И, напрягая до предела
Свои глаза,
вместить хотел
В них ширь степей,
чтоб сердце пело,
Чтоб круг друзей
не поредел.
Да, грешен был,
как все в округе,
В долгах не жил,
но высший долг —
Служить Отчизне, маме, другу —
Он пронести сквозь бури смог.
И без любви не оставался.
Теряя близких и родных,
Опять с рассветом
поднимался,
Чтоб воспевать в стихах
живых.
И отмывала раны летом
Роса прозрачная в степях.
Он просто в жизни был поэтом,
И Бог ему лишь судия.
И если так ответит осень,
То сброшу тяжесть грусти дня.
Начну сначала,
будто проседь
Еще не тронула меня.

Край родной – курганы, степи
И пустыни без теней…
И вдали в пути нам светит
Россыпь желтая огней.
Я в поездках утомляюсь,
Но на сопку выхожу —
Будто снова возрождаюсь,
Лучезарно вдаль гляжу.
Что за чудные долины
К горизонту пролегли,
А на них арбузы, дыни —
Всем подарки от земли.
И от сопки войск Тимура,
Словно выстроившись в ряд,
Вглубь степей Жетыконура
В небе лебеди летят.
По колено травы – диво,
Бьют ключи – и каждый люб…
Всюду жизнь меня носила,
Но влюбился в мир я тут!

Радость каждого дня – лишь свидания с вами,
Из Анталии дальней на вас я смотрю.
Не страшны мне сегодня ни шторм, ни цунами,
Я приветствую жизнь
и над портом зарю.
Здесь стоят корабли, все туманом объяты.
Паруса их готовы с ветрами плясать.
Турки возят туристов в залив Клеопатры,
Чтоб песок из Египта нам всем показать.
Они нас удивят криком чаек над морем,
Апельсинов садами и пальм тишиной.
Лица их не покрыты несчастьем и горем,
Они – дети морей, и омыты волной.
А турчанки прекраснее волн бирюзовых.
Это таинство неба, загара и звезд.
Тут Луна светит всем как на счастье подкова,
Я сюда из России поклоны привез.
Нет земли благодатнее милой Антальи.
Но остаться навек мне там Бог не велит.
Ждать свиданья с любимой глаза уж устали.
Потому так печален турецкий залив.

Алые гроздья рябины,
Шелест высоких берез,
Запахи спелой малины, —
Август все это принес.
Лето пройдет быстротечно.
Осень с дождем отберет
Все, что казалось так вечно,
Все отойдет, отцветет.
Черными станут дороги.
Глина измажет порог.
И как положено в сроки,
Птицы покинут Восток.
Все опустеет на даче.
Снег и морозы придут.
Будет ли снова удача?
Встречу ль тебя я в саду?

Жизнь – не сказка, а удел бесстрашных.
И в водовороте разных дел
Только тот живет, кто любит страстно,
Кто всем сердцем женщину воспел.
Преклонись пред матерью седою,
Подари ей аленький цветок.
Краской блещет нежно-золотою
Церковь у развилки двух дорог.
Там на паперти горит икона —
Мать Мария с молодым Христом.
Я еще живой.
И бью поклоны,
Осеняя жизнь свою крестом.