В. Морозова - Художественный музей Уолтерса (Балтимор)
На данной картине знаменитый сюжет воплощен в жанровом духе. Согласно «Книги Юдифи» из Ветхого Завета, добродетельная вдова спасла жителей Иудеи, когда ассирийцы осадили город Ветилую. Она прельстила полководца вражеской армии Олоферна и, усыпив его, обезглавила. В произведении запечатлен этот роковой момент. Юдифь решительным жестом отсекает голову мужчины, и ее искаженное чувством мести лицо озарено пламенем свечи. Служанка с коварством и любопытством наблюдает за происходящей сценой, крепко сжимая руку застигнутого врасплох противника. Безжалостные образы карателей и гримаса отчаянного ужаса у Олоферна составляют резкий контраст, а характерный эффект ночного освещения усиливает драматическую напряженность и таинственность атмосферы.
Адам Бернарт (активен около 1660–1669) Натюрморт «Vanitas». Около 1665. Холст, масло. 42,5x56,6Существенная для европейской культуры XVII века тема бренности всего земного (vanitas) раскрывается и в произведениях Адама Бернарта. Изображенное на полотне имеет многозначный иносказательный подтекст, обращенный к философской теме ничтожности человеческих проблем, социальных достижений и любви к диковинным вещам. Сам торжественный интерьер, богато убранный стол и парчовая скатерть с золотой вышивкой, словно вторят фразе из библейской Книги Екклесиаста «Суета сует, — все суета!» Глобусы, открытые книги, географический атлас с внушительными печатями символизируют эволюцию научных знаний и путешествия, которые совершаются из честолюбивых побуждений. Чернильница и письменные принадлежности представляют творческие начинания, а опрокинутый бокал и нитка жемчуга намекают на бездумные удовольствия, не приносящие душевного успокоения. Бернарт показывает калейдоскоп земных радостей в роскошном стиле, словно подчеркивая бессмысленность увлечений. Тщательно выписывая формы и материальную фактуру, сопоставляя чистые и звучные холодные тона с теплыми красками, он одновременно и выделяет красоту предмета, и осуждает ее.
Герард Терборх и мастерская (1617–1681) Бокал лимонада 1666–1668. Холст, масло. 73,7x61,6Герард Терборх известен привнесением реалистических тенденций в изображение повседневной жизни Голландии. Бытовые сцены он наделяет оттенком элегантности, который подчеркивается изысканным колоритом на основе серебристых и коричневых тонов.
Жанровым сюжетам художник придает необычайную остроту и пикантность, что заставляет многих историков искусства спорить о подспудных смыслах запечатленного. Не определено и содержание картины «Бокал лимонада», у нее есть несколько толкований. По первой версии, полотно иллюстрирует сцену ухаживания в бюргерском интерьере, а по второй — перед зрителем не что иное, как эпизод свидания куртизанки и кавалера в публичном доме. На это намекают дубовая кровать с балдахином в углу комнаты, а также графин, являющийся символом бездумного веселья. Дама в коричневом манто, по-видимому, содержательница заведения, услужливо отодвигает воротник кокотки, а кавалер предлагает ей напиток, любопытным взглядом изучая якобы целомудренную девушку.
Изначальный вариант данной композиции был написан около 1663, но в дальнейшем Терборх при участии мастерской создал несколько копий с различными добавлениями.
Джузеппе Рекко (1634–1695) Цветы возле пруда с лягушками 1670–1679. Дерево, масло. 41,7x81Джузеппе Рекко, будучи итальянским художником, изучал нидерландскую живописную традицию, она повлияла на его творческие пристрастия. Избрав в качестве основного жанра натюрморт, он писал и роскошные десертные композиции, и так называемые монохромные завтраки.
В этом ряду особенно выделяется тип лесного натюрморта, или «подлеска». Это были, как правило, чудные и оригинальные картины, восхваляющие прелесть дикой природы. Представленное произведение является характерным примером данной разновидности изображений: в приближенном ракурсе и с низкой точки обзора демонстрируются растущие возле дуба экзотические растения. Однако опытному натуралисту становится очевидна хитрость: изящные тюльпаны с подобных полотен на самом деле требовали бережного ухода и уж точно не росли на лугах, как сорняки. Художник вовсе не рассчитывал на неосведомленность зрителя, «подлески» писались как фантазия, утопическая мечта на тему райских садов на земле.
Жак Вигуре Дюплесси (активен в 1699–1730) Расписанный каминный экран 1700. Дерево, масло. 87x11 7Жак Вигуре Дюплесси известен работами в области декоративно-прикладного искусства. Он занимал важную должность на Королевской гобеленовой мануфактуре в Бове, а также был связан с проектами отделки зданий Парижской оперы и Королевской академии музыки.
Это причудливое произведение считается первым официальным шедевром Дюплесси в живописной технике. Такая ширма ставилась рядом с камином, когда он не использовался, автор применяет интересный прием, украшая функциональную вещь экзотической миниатюрной сценой. В центральном медальоне — изображение мифологического сюжета с Зевсом, орошающим Данаю золотым дождем. Композиция вобрала черты наступавшего стиля рококо с его нарочитой жеманностью, чрезмерной чувственностью, пестротой фактуры и удивительным разнообразием цветовых оттенков. Рокайль провозглашал беззаботную радость жизни, культ молодости и сентиментальности, далекой от благородной экспрессии и героических исканий предшествующего века. Шуты в восточных костюмах, поддерживающие медальон, отражают повсеместную увлеченность эпохи театрализованными маскарадами. Сама картина выполнена в технике гризайль, создающей иллюзию реального пространства, и Дюплесси демонстрирует превосходное умение стилизации и сопоставления форм.
Сакай Хоицу (1761–1828) Две ласточки и ветряной колокольчик 1780–1828. Шелк на бумаге, чернила, коаска. 88,6x27Японский живописец Сакай Хоицу принадлежал к знаменитой школе Римпа, отличавшейся синтезом реалистических мотивов с меланхолической проникновенностью трактовки. Хоицу изучал технику гравюры в стиле укие-э, которому присуще веселое видение мира с оттенком грусти. Понятие «укие-э» осознавалось как «быстротекущий мир наслаждений» и вместе с тем «мир скорби», поэтому творчество мастера было ориентировано не столько на фиксацию бытового момента, сколько на передачу душевного состояния.
В данном произведении с помощью плавных, спокойных линий Хоицу вырисовывает хрупкие образы ласточек, привлеченных звоном колокольчика. Он поэтизирует обыденный мотив, ловкими и точными движениями намечая контуры фигур и наделяя их характеристиками воплощенной грации. При внешней асимметричности композиции художнику удается создать впечатление изысканной гармонии, выстраивая изображение по вертикали и уравновешивая его лаконичной структурой текста. Легкий, сдержанный колорит и локальный фон составляют скромное очарование творчества мастера, где глубина смысла и настроения преобладают над чисто декоративной привлекательностью.
Хокуэй (активен в 1824–1837) КейсейУра но Асагин. Около 1828–1837. Шелковая бумага, цветная тушь. 37,5x25,2Хокуэй, признанный мастер гротескного жанра, работал в области иллюстрации в эпоху Эдо, когда книжное дело в Японии вышло на уровень большого искусства. Он создал множество листов с изображением актеров театра кабуки. Перед зрителем — одна из сцен пьесы «КейсейУра но Асагин», где описана неудачная попытка Карахаши украсть сокровища клана, чтобы сделать своего сына лидером. Ковари Деннай, родственник истинного наследника, едет разыскивать злодея. На фоне смягченной пейзажной гаммы его фигура, выделенная яркими интенсивными тонами, составляет особый контраст. Художественной манере Хокуэя свойственны острая, экспрессивная декоративность и выразительность в передаче человеческой натуры. Он стремится показать не индивидуальность, а характерность персонажа, карикатурную маску. В трактовке образа Денная автор использует позу «ноги тыквой», что усиливает юмористический тон произведения.
Эжен Делакруа (1798–1863) Столкновение мавританских всадников 1843–1844. Холст, масло. 81,3x99,1Искусство Делакруа выражало его яркий темперамент, но вместе с тем содержало и острую социальную критику, связанную с демократическим и национально-освободительным движением современного ему общества. Поэтому в творчестве мастера появился интерес к героическо-пафосной трактовке исторических образов, с которыми связана судьба народа. Делакруа протестовал против устаревших принципов академической школы, замкнутости в сюжетах и скованности формальных характеристик. Он провозгласил новые эстетические принципы, где повышенная эмоциональность и пластическая выразительность ставятся на первое место.
