Андрей Гусаров - От Финляндского вокзала до Выборга. Из истории Финляндской железной дороги. Станции, люди, события. Путешествие в прошлое
До 1991 г. дача принадлежала Военному ведомству. Ныне роскошный некогда особняк превращен в руины и требует скорой и полной реставрации. В 2007 г. виллу передали Горному институту, запланировавшему открыть здесь после реставрации музей.
Но станция «Левашово» с одноименным поселком вошла в русскую историю не прошлым дворянских поместий или дачных поселков. Сегодня это центр памяти о политических репрессиях 1930-х гг., когда Левашовская пустошь стала местом убийства десятков тысяч невинных граждан нашей страны.
В братских могилах посреди леса лежат расстрелянные по приказу вождя всех народов Сталина и остальных, более мелких вождей-соратников. Лежат люди разного возраста и самых разнообразных профессий, жившие и творившие на благо своей Родины.
Самыми молодыми жертвами сталинского террора из тех, кто погиб от пуль чекистов в Левашове, стали 18-летние юноши: В.Т. Гужеля, А.Ф. Мордовин, И.Е. Стрелков, Г.Н. Змеев, П.П. Нурмонен, В.И. Тинус и В.Л. Румянцев. Из начинающих жизнь девушек палачи из НКВД расстреляли в Левашове 19-летнюю Н.Ф. Бакаеву. Самым старыми жертвами чекистов стали Ф.В. Соловьев и Ф.И. Соткоярви. Палачи не пожалели этих 85-летних стариков и с тем же задором пустили пулю в голову Н.Е. Александровой, которой исполнилось 79 лет. Так и лежат в левашовской земле люди разных возрастов, разных национальностей…
Первые тайные расстрелы начались в «лесу особого назначения» у станции «Левашово» в середине 1937 г., а последние убийства невинных жертв, осененные, для приличия, советским законом, прошли здесь в 1953 г. Всего, по официальным и установленным исследователями данным, на территории бывшего полигона НКВД захоронено около 45 000 человек. Представьте себе – это население такого города, как Волхов. А кто посчитает не родившихся детей, внуков и правнуков?
Памятник расстрелянным энергетикам
Левашовская пустошь. Колокол
Памятник убитым евреям
Памятник расстрелянным полякам
Начало репрессивной вакханалии положил приказ наркома внутренних дел Н.И. Ежова «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов», утвержденный И.В. Сталиным (формально – Политбюро ЦК ВКП(б)). Для Ленинградской области палачи из Кремля по первой разнарядке запланировали расстрелять 4000 человек, но это мало – смешная цифра для большого города. Довольно быстро квота выросла еще на 3000, потом еще, и еще, и еще… И это только тех, кого предполагалось приговорить к высшей мере наказания. Отдельные разнарядки спускались из Москвы на осужденных в ГУЛАГ.
Убивали в Левашове по национальному признаку. Немцев – за то, что они немцы. Правда, если в школе ты учил немецкий язык, то запросто мог попасть в «немецкий» расстрельный список. Советских граждан польской национальности здесь расстреливали за то, что их предки были поляками. Все то же самое случилось здесь с евреями, румынами, русскими финнами, эстонцами.
Иногда к расстрелу приговаривали списком – когда у палачей не хватало времени рассматривать дела индивидуально, да и работать удобней – меньше бумажной волокиты. В России ведь всегда жаловались на бюрократизм.
Среди японских шпионов и румынских диверсантов, лежащих в Левашовской пустоши, встречались палачам и известные люди.
Как явного врага народа здесь расстреляли историка Владимира Николаевича Бенешевича, известного российского юриста, знатока Византии, члена-корреспондента Академии наук. За годы научной деятельности Бенешевич опубликовал более 100 работ по истории, литературе и праву. Этому замечательному ученому, знавшему английский, французский, немецкий, итальянский, польский, чешский, болгарский, сербский, новогреческий, старогреческий, латинский, сирийский, древнегрузинский и древнеармянский языки, в 1938 г. исполнилось 64 года. Заодно доблестные чекисты расстреляли и двух его сыновей – Георгия и Дмитрия (ученый-физик), а также родного брата, Дмитрия Николаевича Бенешевича, горного инженера.
В.Н. Бенешевич
От чекистской пули прервалась жизнь талантливого инженера и изобретателя Петра Владимировича Бехтерева. Сын знаменитого физиолога В.М. Бехтерева получил инженерное образование в Петербургском политехническом институте и работал инженером на разных предприятиях. Среди его изобретений можно отметить новый вид парашютов. П.В. Бехтереву в 1938-м исполнилось 52 года.
В левашовском лесу завершилась жизнь замечательного русского ученого-астронома, директора Пулковской обсерватории (1933–1937 гг.) Бориса Петровича Герасимовича. Еще учась в Харьковском университете, он опубликовал в русском и французском научных журналах свою работу по теории относительности. В 1922 г. в своей alma mater получил звание профессора, работал во многих научных центрах Европы и США, занимался изучением физики Солнца, строением и эволюцией звезд и другими проблемами астрономии. Ученый опубликовал более 170 научных статей разной тематики. В 1937 г. ему исполнилось 48 лет.
Ю.К. Шуцкий
Расстреляли здесь известного во всем мире ученого-востоковеда Юлиана Константиновича Шуцкого, окончившего экономическое отделение Политехнического института и Петроградский университет (кафедра китаеведения). Кроме преподавательской деятельности, Ю.К. Шуцкий написал учебник китайского языка (1934), переводил восточные труды на русский язык. Ученый свободно владел китайским, японским, корейским, вьетнамским, маньчжурским, бирманским, сиамским, бенгальским, арабским, древнелатинским, немецким, французским, английским, польским, голландским и латинским языками, а также хиндустани и санскритом. Получил известность своим переводом китайской «Книги перемен». В день гибели от пули чекиста Ю.К. Шуцкому исполнилось всего 40 лет.
В лесу особого назначения лежит наш Паскаль – ученый широкого круга знаний, философ и богослов Павел Александрович Флоренский. Ученому, расстрелянному в 1937 г., шел 56 год.
Борис Корнилов
В Левашове оборвалась жизнь поэта Бориса Петровича Корнилова, арестованного в марте 1937 г. по обвинению в террористической деятельности против руководства партии и правительства. Вслед за ним, в 1938 г., арестовали и его бывшую жену, поэтессу Ольгу Федоровну Бергольц, носившую под сердцем ребенка.
За полгода чекистского ада она пережила все, что может предложить сталинская власть: ночные допросы, жестокие избиения, пытки. В результате истязаний Ольга Федоровна родила в застенках мертвого ребенка, после чего была милостиво отпущена на волю по указанию из Москвы.
В 1939 и 1940 гг. поэтесса написала два стихотворения, посвященные Борису Корнилову.
…И все не так, и ты теперь иная,
поешь другое, плачешь о другом…
Ольга Бергольц
1
О да, я иная, совсем уж иная!
Как быстро кончается жизнь…
Я так постарела, что ты не узнаешь.
А может, узнаешь? Скажи!
Не стану прощенья просить я,
ни клятвы —
напрасной – не стану давать.
Но если – я верю – вернешься обратно,
но если сумеешь узнать, —
давай о взаимных обидах забудем,
побродим, как раньше, вдвоем, —
и плакать, и плакать, и плакать мы будем,
мы знаем с тобою – о чем.
1939
2
Перебирая в памяти былое,
я вспомню песни первые свои:
«Звезда горит над розовой Невою,
заставские бормочут соловьи…»
…Но годы шли все горестней и слаще,
земля необозримая кругом.
Теперь – ты прав,
мой первый
и пропащий,
пою другое,
плачу о другом…
А юные девчонки и мальчишки,
они – о том же: сумерки, Нева…
И та же нега в этих песнях дышит,
и молодость по-прежнему права.
1940
В дневнике 13 марта 1941 г. О.Ф. Бергольц написала: «Перечитываю сейчас стихи Бориса Корнилова, – сколько в них силы и таланта! Он был моим первым мужчиной, моим мужем и отцом моего первого ребенка, Ирки. Завтра ровно пять лет со дня ее смерти. Борис в концлагере, а может быть, погиб».
Не знала Ольга Федоровна, что ее «первого мужчину» чекисты расстреляли в Левашове еще 20 февраля 1938 г., за десять месяцев до того, как арестовали ее саму!
Но Б.П. Корнилов не единственный литератор, убитый в левашовском лесу. Здесь погибли поэт Б.К. Лившиц, писатель Н.М. Олейников, поэт и переводчик В.И. Стенич.
