Жнец-кун - Всё, что было или есть, началось с мечты…
— То есть получается, что Инкогнито был одним из существ, созданных Авондейлом Напьером? — с недоверием спросила я.
— Получается, что так.
Мать твою… Я, конечно, знала, что Док создал этого котяру Шредингера, Зорин Блиц, и вроде бы даже Альгамбру с Рип ван Винкль, но я никогда не думала, что его извращённый мозг дойдёт до такой бесполой хрени, как Инкогнито!
— Ким! Михаэлис! — строго окликнула нас Интегра.
— Слушаю! — по-военному отчеканила я.
— Докладывайте!
— База в Уэльсе локализована. Все материалы, оборудование и нечисть были уничтожены, — протараторил Себастьян, не давая Интегре вставить даже слово.
— Хорошо, — протянула она, задумавшись.
— Что Вы намерены предпринять? — спросила я.
— Для начала — похоронить своих солдат. Нанять новых. Затем слегка прийти в норму, отчитаться королеве и отправить вас всех в Германию.
— Зачем? — хором спросили мы с Серас.
— Нападением на мой особняк руководило некое серое существо. С помощью Уолтера от него удалось узнать дальнейшие планы Миллениума. И, пока они не напали, мы нападём первыми.
— Миллениум? — изумлённо-насмешливо протянул Алукард.
— Как видишь, — ответил ему Уолтер, поскрипывая костями.
— Снова объявились те, кого мы уничтожили пятьдесят с лишним лет назад…
— И, видимо, с прежних времён они стали намного настырнее…
— Ну и гульнём же мы!
Дальнейшие воспоминания Алукарда и Уолтера о войне полувековой давности мне слушать было неинтересно, поэтому я, подхватив Себастьяна, ушла в свою комнату.
— Госпожа, Вы чем-то обеспокоены? — спросил Себастьян, заваривая мне чай с мелиссой.
— Угу, — печально пробормотала я.
— Чем же, если не секрет?
— Не чем, а кем. Уолтером.
— А… — понимающе усмехнулся Себастьян, — Тогда я знаю причину Вашего беспокойства. Не волнуйтесь, он не служит Миллениуму.
Я чуть не опрокинула чашку:
— Откуда ты знаешь?
— А что Вы думаете — я просто так поспешил с ним сблизиться? — вопросом на вопрос ответил Себастьян, — Повторяю — не волнуйтесь, он со всеми потрохами, душой и телом предан Хеллсингам.
— Отлично! — хлопнула я в ладоши, — Одной проблемой меньше!
— А есть что-то ещё? Только прикажите, и я всё узнаю.
Я замялась. Как-то неловко об этом говорить, особенно Себастьяну.
— Ну… Моё недавнее поведение… — промямлила я, — С тобой…
— Госпожа, не стоит так волноваться. Я от Сиэля Фантомхайва и не такого натерпелся, — «успокоил» меня Себастьян.
— Нет, я буду волноваться! — возразила я, — Я же никогда ни на кого так не срывалась!!! Что со мной твориться?!
— Я Вам сейчас всё объясню, не нервничайте, пожалуйста.
— Ну?!
— Будь Вы полноценной неко, я бы сказал, что Вы беременны, но…
— Что?! — офигела я, — Себастьян, я же не… И что значит «полноценной»?!
— Я знаю, что Вы не. А насчёт полноценности… Так как Вы неко непонятно с чьей стороны, да и ещё столько тысячелетий сущность Вашего рода была запечатана, то на полноценное пробуждение уйдут месяцы, если не года. Но Вы же не совсем полноценна, поэтому я ставлю простой диагноз — акклиматизация и ПМС.
…
— ЧТО?! — рявкнула я на весь подвал.
— Акклиматизация и ПМС, — терпеливо повторил Себастьян, — госпожа, не нервничайте, это нормально. Для Вас, по крайней мере.
— Что значит — для меня?!
— Ну Вы же не думаете, что неко — это белые и пушистые существа?
Я вообще-то так и думала… о_О
— То, что Вы немного попсиховали в период ПМС — это ничего, — продолжил Себастьян, — вот по-настоящему бояться Вас я начну, когда Вы будете беременной…
О_О
О господи… Я всегда мечтала иметь много-много маленьких детишек, но если у меня в каждую беременность будет хотя бы нечто отдалённо похожее, то муж сбежит от меня уже на втором году жизни!
Кошмар…
62
— Госпожа, пора вставать.
Я молча свесила руку с кровати, нашарила тапочек и кинула в источник голоса. Судя по сочному шмяку — я попала.
— Госпожа, Вы не забыли, что за нами скоро прибудет машина, которая отвезёт нас в аэропорт?
Я так же молча нашарила второй тапочек.
— Госпожа, нам в Берлин лететь! Вставайте!
Ну блядь! Мне такой классный сон снился! А ты опять его прервал!
— Госпожа?
— Встаю, — пробурчала я, пытаясь справиться с диким желанием дать Себушке по морде. Желательно кирпичом.
— Сегодня я заварил Вам чай из лепестков сакуры.
Я чуть не выплюнула чай обратно.
— Из чего?
— Из вишни, госпожа, из вишни.
— Да я знаю, что такое сакура! Но разве из её лепестков можно заваривать чай?!
— Как видите, можно, — отозвался Себастьян, помогая мне застегнуть кофту, — а почему вы спросили? Вам не нравится? Я заварю любой другой, если Вы того желаете.
— Нет, не надо, — сказала я, смакуя вкус на языке, — я просто первый раз слышу, что из лепестков сакуры можно делать чай. Вкус необычный. Бодрящий такой, приятный… Да и послевкусие замечательное!
— Рад, что Вам понравилось, — улыбнулся Себастьян.
Хм, раньше Себас-кун реже улыбался. Старается меня не раздражать? Наверное.
— Позавтракать Вы, к сожалению, не успеете.
— Да ничего, — отмахнулась я, — перебьёмся! Пошли уже, не хочется, чтобы только нас ждали!
— Вы-то, может, и перебьётесь, — нахмурился Себастьян, — а вот для организма очень важно правильное и сбалансированное питание, особенно в такой период…
— Себастьян!
— Молчу.
С размышлениями о собственном здоровье я села в машину. Со всеми нами села Интегра — проводить. Летел даже Уолтер.
— Позже я пришлю к вам наёмников, — сказала Интегра, хмурясь.
Алукард фыркнул:
— Они будут просто горой пушечного мяса. И мешаться под ногами. Мы и сами справимся.
— Такого рода анализ в твои обязанности не входит, — оборвала его Интегра. Алукард покорно заткнулся.
— А почему вы хмуритесь, леди Интегра? — заботливо спросила Виктория, — Не хмуритесь, мы этих нацистов в капусту покрошим!
— Да я не из-за этого, — досадливо отмахнулась Интегра, — у меня новость для вас есть. Только пока непонятно, какая. Если в аэропорту будут те, о ком я думаю, то плохая. Если нет — хорошая.
Я переглянулась с Себастьяном. Он пожал плечами. Интересно, кто бы это мог быть?
Впрочем, ответ мы получили через пару минут, когда приехали и зашли в здание аэропорта.
Искариот.
— Добрый вечер, Интегра Хеллсинг, — сквозь зубы поздоровался Максвелл.
— Добрый, Энрико Максвелл, — так же поздоровалась Интегра.
До меня потихоньку начало доходить.
— Они что, полетят с нами?! — изумлённо спросила я.
— Как видишь, — развела руками Интегра.
— Нацисты представляют опасность не только для вас, протестантов, но и для нас, католиков, — скривился Максвелл, — так что придётся временно объединить усилия. С вами полетят Андерсон, Юмико Тагаки и Хайнкель Вольф.
О блин, весь набор. Не дай Бог Интегра Бернадотте в помощь пришлёт, я вообще сдохну от счастья.
— И не вздумайте в Германии сражаться между собой! — рявкнул Максвелл, обращаясь к Алукарду и Андерсону.
— Впервые я с Вами согласна целиком и полностью! — поддержала его Интегра.
Алукард с Андерсоном с кислой миной посмотрели друг на друга и нехотя кивнули.
— Без фокусов! — напоследок сказала Интегра и ушла. Мы же вот такой вот пёстрой толпой потопали на посадку.
Вроде бы у Юмико раздвоение личности? Если мне память не изменяет. И её второе «я» — это психованная Юмиэ, или как там её… Больная на голову монахиня, предпочитающая мочить всех при помощи катаны. Начинаю понимать, для чего ей в напарницы поставили Хайнкель.
Стоп. Хайнкель Вольф — это ж вроде немецкое имя и фамилия, разве нет? Не кинет ли она нас в пылу сражения? В OVAшках она вроде весьма бодро мочила нацистов с помощью своих пистолетов, но мы же не в манге. И даже не в аниме. А в какой-то жо… Так, я девочка приличная, я матом не ругаюсь…
Оп-па… А вот про кое-кого я чуть не забыла…
ШРЕДИНГЕР!
Мой нос чует, что его стоит опасаться. Он же Алика ухитрился на тридцать лет куда-то там засунуть… В небытиё какое-то…
Как бы это тупо ни звучало, но база Миллениума находилась прямо под Берлином. «Под» — в прямом смысле этого слова. Вспоминается аниме Стальной алхимик, где тоже был подземный город. Так, это не важно сейчас.
И началась по прилёту довольно однообразная работа… Найти-выследить-убить. Найти-выследить-убить. В основном обычные вампиры, которые толком даже не осознают, кто они такие, и упыри. Что было действительно удивительно, так это то, что за месяц нашей жизни в Германии Алукард с Андерсоном НИ РАЗУ не поцапались. Даже не оскорбляли друг друга.
— Похоже, Миллениум с нами играет, госпожа, — заметил Себастьян на очередной ночной вылазке, протыкая рукой упыря.
