Яков Магазинер - Избранные труды по общей теории права
К изложенным выше определениям общей доктрины и советского законодательства о право– и дееспособности необходимо указать как на характерную особенность советского права, что хотя оно признает общую гражданскую правоспособность за всяким, кто не ограничен по закону или по суду в правах, но не считает гражданскую правоспособность прирожденным свойством личности. «Источником правоспособности является не факт рождения или существования индивида, а соответствующий акт государственной власти, которая при том или ином строе может эту правоспособность сузить, расширить или даже свести к нулю. <…> Определенные группы граждан могут быть лишены правоспособности и ограничены в ней общим постановлением закона в случаях или порядке, в этом законе указанных».[206]
Правоспособность признается ГК РСФСР за всяким, но лишь «в целях развития производительных сил страны» (ст. 4), и в этом – условный и производный характер правоспособности по законодательству СССР. Поэтому и все вообще гражданские права охраняются законом, но «за исключением тех случаев, когда они осуществляются в противоречии с их социально-хозяйственным назначением» (ст. 1 ГК РСФСР), т. е. когда их осуществление противоречит цели, для которой признается самая правоспособность – развитие производительных сил страны. В силу этого, например, Земельный кодекс РСФСР допускает прекращение права на землю трудового пользования у того, кто в течение трех лет без уважительных причин не использовал ее для хозяйственных надобностей (ст. 20).
Затем, характерным отличием советского законодательства является понятие полной правоспособности, политической и гражданской, как принадлежности одних трудящихся, т. е. лиц, добывающих «средства к жизни производительным и общественно полезным трудом, а также лиц, занятых домашним хозяйством, обеспечивающим для первых возможность производительного труда…» (ст. 68 Конституции РСФСР).
Право– и дееспособность приравниваются к публичным правам в том отношении, что, по праву Союза ССР, всякое, хотя бы добровольное, ограничение своей правоспособности или дееспособности является ничтожным, т. е. не влечет за собой никаких юридически связывающих последствий. Поэтому всякие «сделки, клонящиеся к ограничению правоспособности или дееспособности, недействительны» (ст. 10 ГК РСФСР). В частности, «отказ от права обращения к суду недействителен» как ограничение процессуальной правоспособности (ст. 2 ГК РСФСР).
Только компетентное учреждение (например, Губздрав) может признать лицо недееспособным, если оно не способно вести свои дела вследствие душевной болезни или слабоумия либо разоряет находящееся в его распоряжении имущество своей чрезмерной расточительностью. В последнем случае расточитель ограничивается только в имущественной своей дееспособности, но, например, дееспособность в сфере семейных прав сохраняет. Особый порядок установлен для ограничения земельной дееспособности: «В случае нерадивого ведения хозяйства двора, ведущего к его разорению, домохозяин может быть постановлением Волостного Исполнительного Комитета по заявлению членов двора и с заключением сельского совета, заменен другим лицом из состава того же двора» (ст. 69 Земельного кодекса РСФСР).
Лица, полностью лишенные дееспособности, т. е. лица, не достигшие 14 лет, безумные или слабоумные, сами не могут совершать никаких сделок; за них могут совершать сделки только их опекуны. Лица же, достигшие 14 лет, и расточители, взятые под опеку как ограниченные в своей дееспособности, могут совершать сделки, но с согласия своих законных представителей (родителей или опекунов). В трудовом земледельческом хозяйстве, где имеются только несовершеннолетние члены, опекун назначается сельским советом (ст. 9 ГК РСФСР и ст. 70 Земельного кодекса РСФСР).
Глава IX
Субъект права
§ 1. Физические и юридические лица
Мы рассмотрели понятие правоспособности как способности иметь права и нести обязанности. Этой способностью обладают только люди. Даже в Риме стремление рассматривать раба, как вещь, а не лицо, как говорящее орудие, а не как правоспособного человека, не могло быть выдержано, ибо возлагая на раба обязанности, закон неизбежно должен был признавать за ним известные права, без которых немыслимо несение обязанностей. Кроме того, всякая обязанность в праве заключена в определенные границы: управомоченный может требовать от обязанного только определенного действия (ст. 107 ГК), а от исполнения большего обязанный имеет право отказаться.
Так же точно обратные попытки расширить круг правоспособных лиц и дать правоспособность животным (Бекер), так, чтобы возможно было допустить иск в суде от имени лошади или собаки, не соответствуют природе правоспособности, как способности быть участником правоотношения.
Вопрос этот, как мы видели (§ 4 глава VIII), с давних пор возбуждает споры. В то время как, например, Е. В. Васьковский, отстаивает положение, что лицо может быть лишено только определенной сферы правообладания, но не самой способности к правам, т. е. правоспособности,[207] Г. Ф. Шершеневич полагает, что лицо может быть лишено правоспособности, например, при лишении всех прав «осужденный лишается своей прежней правоспособности: он не только утратил все принадлежавшие ему до того права, но и не может приобретать новых, насколько они основываются на прежних отношениях (как права наследования)». После же приговора, в новой обстановке, где осужденный мог вновь приобретать права, он приобретал «новую правоспособность, не имеющую ничего общего с прежней».[208]
Спор этот может быть разрешен в том смысле, что «вечные» праволишения теперь правом отвергаются. В частности, УК РСФСР не знает такого наказания: по Кодексу поражение прав ограничено сроком в 5 лет (ст. 40 УК РСФСР); исключением является изгнание, которое может быть бессрочным (ст. 32 УК). Однако поражение прав по суду или ограничение в правах по закону может охватить всю сумму прав, вытекающих из данной специальной правоспособности: в этом смысле можно условно говорить о лишении данной специальной правоспособности, но в силу того, что самая правоспособность не отнимается, возможно новое приобретение прав после окончания срока правопоражения, т. е. после перехода праволишенного в полноправную группу.
Правоспособное лицо есть субъект права. Субъектами права могут быть либо физические либо юридические лица. Всякое физическое лицо, т. е. человек, есть субъект права. Его юридические свойства нами рассмотрены в учении о правоспособности и субъективном праве. Но кроме физических лиц, т. е. отдельных людей, существуют еще и юридические лица, т. е. соединения сил людей, объединенных общей целью и средствами осуществления; например, университет, научное общество, партия, профессиональный союз, трест, кооперативная организация – это все юридические лица.
Юридические лица бывают двух родов: либо это корпорация, т. е. совокупность лиц (universitas personarum), либо это учреждение, т. е. совокупность имуществ (universitas rerum). Корпорация есть соединение нескольких лиц, составивших новое правовое единство, новый субъект права. Этот субъект глубоко отличается от всех отдельных субъектов, его составляющих. Его права и обязанности, его действия и его имущество резко отличаются от прав и обязанностей его членов, от их действий и личного имущества. Во всех отношениях с другими лицами юридическое лицо заслоняет каждого из своих членов в отдельности и выступает как организованное единство, как собирательная личность (Gesamtperson), как цельный и единый субъект права. Учреждение есть совокупность имуществ, предназначенных для определенной цели; например, наследственное имущество, еще не принятое наследником, или больница, школа, приют, библиотека, никакому отдельному лицу не принадлежащие, а являющиеся самостоятельными субъектами прав.
Итак, юридическое лицо как субъект права есть носитель прав и обязанностей. Оно способно иметь права, как частные, так и публичные, кроме тех, которые вытекают из психофизической природы человека и без нарушения их смысла не могут быть приписаны юридическому лицу. Например, права семейные или условия дееспособности относятся только к физическим лицам, а не к юридическим.
