Сергей Изосимов - Уголовное законодательство об ответственности за служебные преступления, совершаемые в коммерческих или иных организациях: история, современность, перспективы развития
Как отмечалось ранее, законодатель Республики Таджикистан, взяв за основу положения Модельного УК для стран СНГ, не стал конструировать специальную главу о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях, как это сделано в ряде других стран, в том числе и в Российской Федерации. Статья об ответственности частных аудиторов размещена в УК Таджикистана в гл. 27 Особенной части («Преступления в сфере экономической деятельности»). Вместе с аудиторами ответственность по данной норме несут также частные нотариусы, третейские судьи и адвокаты.
Законодатель Эстонии разместил статью, предусматривающую ответственность аудиторов, в разделе 2 («Виновные деяния, связанные с коммерческими товариществами») гл. 21 («Виновные деяния в сфере экономики») Пенитенциарного кодекса. Данной нормой (ст. 379) устанавливается наказание в виде денежного взыскания или тюремного заключения на срок до 1 года за «непредставление либо неправильное представление аудитором или лицом, проводящим специальный контроль, в своем отчете обстоятельств, ставших ему известными при проведении аудиторского или специального контроля».
В отличие от прежнего УК Эстонии 1992 г., в котором также была специальная норма, предусматривавшая ответственность аудитора (ст. 14813)[561], редакция ст. 379 Пенитенциарного кодекса включает в себя квалифицирующий признак – причинение деянием существенного вреда (ч. 2). Наказание в этом случае увеличивается до 3 лет тюремного заключения.
По сравнению с прежним УК Эстонии, изменился и субъектный состав анализируемого преступления. Помимо аудиторов субъектами преступления, предусмотренного ст. 379 Пенитенциарного кодекса, могут быть лица, проводящие специальный контроль.
Особенностью нового Пенитенциарного кодекса является то, что, кроме нормы об ответственности аудиторов, он содержит специальные статьи, предусматривающие ответственность учредителей, акционеров или участников коммерческого товарищества за представление неправильных данных аудитору или лицу, проводящему специальный контроль (ст. 381, 382).
Необходимо также отметить, что эстонский законодатель, в отличие от решения, закрепленного в российском УК (ст. 202), основной состав преступления, предусматривающего ответственность аудиторов, конструирует по типу формального, а не материального состава. В ст. 379 Пенитенциарного кодекса отсутствует также указание на цель или мотив как обязательные признаки субъективной стороны преступления. Полагаем, что данные нормативные установления, отраженные в эстонском законодательстве, нельзя оценить как положительные, поскольку при таком законодательном решении стирается всякая грань, отличающая правонарушение и преступление.
В уголовных кодексах Грузии и Латвийской Республики хотя и проводится дифференциация ответственности служащих коммерческих и иных организаций и должностных лиц государственного аппарата, однако специальных норм о преступлениях, совершаемых частными аудиторами, не предусматривается. Вместе с тем они могут быть привлечены к ответственности по статьям о злоупотреблении полномочиями. Так, например, в соответствии со ст. 220 УК Грузии (злоупотребление полномочиями), кроме лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях, субъектами данного преступления могут быть также лица, использующие «иные специальные полномочия» в указанных структурных образованиях[562]. Полагаем, что под указанную категорию лиц вполне подходят и частные аудиторы. Похожее законодательное решение определено и в УК Латвийской Республики.
По уголовному законодательству Беларуси, Литвы, Украины и Узбекистана частные аудиторы приравниваются к должностным лицам и несут ответственность по нормам о должностных преступлениях.
В соответствии с действующим уголовным законодательством Азер байджана и Армении частные аудиторы к должностным лицам не относятся, поэтому они не могут быть субъектами деяний, совершаемых последними. Вместе с тем это не исключает возможности привлечения частных аудиторов к ответственности по другим статьям уголовного законодательства. Так, по УК Азербайджанской Республики они могут нести ответственность, например, по ст. 202 («Незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну»), ст. 184 («Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием») и др.[563]
Выводы
Во-первых, правовой статус рассматриваемой категории лиц в разных странах неодинаков. Несмотря на то, что аудиторы при исполнении своих обязанностей по службе в целом являются независимыми, отношение государственных органов к их деятельности различное. Так, в одних странах аудиторские организации полностью самостоятельны (например, в США, Великобритании и некоторых других)[564], а аудиторы привлекаются к ответственности на общих основаниях. В других – аудиторская деятельность организуется и полностью контролируется правительственными органами (например, Франция, ФРГ, Италия и др.)[565]. В этих государствах статус аудитора приравнивается к статусу должностного лица, и за преступления по службе они обычно несут ответственность по нормам о должностных преступлениях[566].
Во-вторых, в ряде государств (например, США, Великобритания и др.) уголовная ответственность аудиторов устанавливается, как правило, в различных законодательных актах, регулирующих их деятельность.
В-третьих, в некоторых странах (например, Казахстан, Кыргызстан, Молдова и др.) предусмотрены специальные нормы об ответственности за злоупотребления полномочиями частными аудиторами.
В-четвертых, в уголовных кодексах отдельных государств (например, Грузии и Латвии), несмотря на разграничение ответственности служащих коммерческих и иных организаций и должностных лиц государственного аппарата, специальные нормы о преступлениях, совершаемых частными аудиторами, отсутствуют. Однако они привлекаются к ответственности по статьям о злоупотреблении полномочиями, наряду с лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях.
§ 3. Развитие норм зарубежного уголовного законодательства об ответственности за преступления, совершаемые служащими частных охранных и детективных служб
История частной детективной и охранной деятельности уходит в далекое прошлое: ее истоки обнаруживаются и в древних приемах и традициях сыска различных народов, и в эдиктах римских преторов, и в деятельности средневековой инквизиции. Исследователи утверждают, что зачатки розыскного дела и охранной деятельности впервые появились еще в IV в. в каноническом праве[567]. Однако в качестве признанных государством правоохранительных структур первые частные сыскные и охранные агентства появились в США в 1850 г., спустя шесть лет после появления в этой стране полицейских органов[568].
США. Частные правоохранительные службы получили в США, пожалуй, самое широкое распространение. Особенно возросла роль частного сектора правоохраны в этой стране за последние 20 лет, что обусловлено в основном ростом общеуголовной и экономической преступности, появлением ее новых видов, усилением терроризма, а также ростом организованной преступности. Если все преступления, направленные против бизнеса, взвалить только на плечи государства, считают американские криминологи, то уголовная юстиция развалится за один день[569]. В отчете Президентской комиссии США говорится: «Полиция не может одна справиться с предупреждением преступности. Она должна работать вместе с другими слоями общества, одной из таких сил, которая может способствовать снижению уровня преступности, является частная служба безопасности»[570].
Частные сыскные и охранные фирмы (бюро, агентства) стали широко использоваться в США в начале 1930-х гг., когда разгул преступности, особенно в Нью-Йорке и Чикаго, принял угрожающие размеры. После Второй мировой войны примеру США последовали многие другие страны, и сейчас во всем мире насчитываются десятки тысяч различных частных сыскных бюро и служб безопасности[571].
Статистика свидетельствует, что если в 1970 г. соотношение сил полиции и частных детективных агентств США было примерно равным, то в 1988 г. оно уже составило 1,2 млн человек в частном секторе против 675 тыс. человек в государственных правоохранительных органах[572]. В настоящее время численность частных детективов и охранников в США составляет около 1,5 млн человек, что почти в два раза превышает количество сотрудников государственных правоохранительных органов[573].
