Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право
Другим важным признаком документа является источник происхождения. Как известно, по источнику происхождения документы в теории уголовного права подразделяются на два вида: официальные и частные. Иными словами, документы классифицируются по субъекту, от которого они исходят.
Официальными являются документы, исходящие от государственной организации либо от должностных лиц. Частными же признаются документы, исходящие от частных лиц.
Для действующего уголовного закона разграничение документов на официальные и частные имеет практическое значение при квалификации служебного подлога, так как в ст. 292 УК в качестве предмета преступления прямо указаны официальные документы. Тем не менее и частные документы в ряде случаев могут быть предметом анализируемого преступления.
Мы полагаем, что если частный документ удостоверен государственной организацией, он приобретает официальный характер. В этом случае удостоверение частного документа, исходящего от государственных (муниципальных) органов, предприятий, учреждений, организаций и их должностных лиц, подтверждает его правильность, подлинность и придает ему силу акта, имеющего юридическое значение.
Изучение судебной практики также подтверждает обоснованность такой позиции. Так, Приморским краевым судом был осужден за должностной подлог оперативный уполномоченный одного из РОВД г. Владивостока Л. Используя свое служебное положение, Л. составил и приобщил к материалам проверки заведомо ложные объяснения от имени граждан М. и К., которые собственноручно заверил. На основании этих объяснений Л. вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Совершая должностной подлог, Л. руководствовался мотивами иной личной заинтересованности. Суд признал объяснения граждан Н. и К. официальными документами, отметив в приговоре: «Л., являясь должностным лицом, удостоверил собственной подписью частные документы, что придало им силу актов, имеющих юридическое значение»[216]. Оценка действий Л. как должностного (служебного) подлога представляется вполне обоснованной.
Отсюда вытекает необходимость отметить такой обязательный признак документов рассматриваемого вида, как компетентность органа, учреждения и их должностных лиц. «В соответствии с этим требованием документ должен исходить от органа, должностного лица, имеющих полномочия по их подготовке, выдаче либо удостоверения, а содержащиеся в них факты, сведения, права – вытекать из этих правомочий»[217]. Полагаем, что к таким органам относятся государственные органы и органы местного самоуправления, а к учреждениям – государственные или муниципальные учреждения.
Обобщая сказанное, считаем возможным дать общее понятие документа, являющегося предметом преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ. Официальным документом будет зафиксированный в специфической форме материальный носитель информации, подготовленный компетентными государственными органами, органами местного самоуправления, государственными (муниципальными) учреждениями и их должностными лицами, удостоверяющий об обстоятельствах либо фактах, имеющих юридическое значение.
Предметом служебного подлога могут быть официальные документы, а также частные документы, удостоверенные компетентными государственными органами, органами местного самоуправления, государственными (муниципальными) учреждениями и их должностными лицами.
В завершение рассмотрения указанной проблемы предлагаем сформулированное нами понятие официального документа как предмета должностных преступлений включить в УК РФ (например, в качестве примечания к ст. 292 УК)[218].
Объективная сторона служебного подлога заключается в совершении одного из перечисленных в диспозиции ст. 292 УК действий. Сущность общественно опасных действий при совершении этого специального вида должностного злоупотребления состоит в фальсификации официальных документов. Сам подлог может принять две самостоятельные формы.
Первой разновидностью преступных деяний, объединяемых одним понятием – «служебный подлог» и указанных в законе, является внесение в официальные документы заведомо ложных сведений. Суть этого способа заключается в том, что виновный производит запись не соответствующей действительности информации в подлинный документ, который при этом сохраняет все признаки и реквизиты настоящего. Содержание такого документа составляют полностью или частично ложные, не соответствующие действительности сведения. Субъект вносит заведомо ложные сведения в официальный документ, составленный либо им самим, либо другим лицом. Примером такой формы служебного подлога могут служить следующие действия. К., председатель травматологической ВТЭК Приморского края, используя свои служебные полномочия, из корыстных побуждений без медицинского освидетельствования Р. оформила заведомо фиктивный Акт освидетельствования во ВТЭК, на основании которого Р. незаконно была присвоена третья группа инвалидности[219].
Вторая разновидность служебного подлога состоит во внесении в официальные документы исправлений, искажающих их действительное содержание. Эта форма служебного подлога состоит в том, что виновный видоизменяет документ, физически воздействуя на него путем подчистки, исправлений, вытравления текста и т. п. Так, О., начальник склада воинской части, используя служебное положение, с целью сокрытия хищения сигарет на сумму 431 260 рублей внес исправления в наряд и накладную путем смывания текста о выдаче 35 000 пачек сигарет «Луч» и замены его на другой – о выдаче 55 000 пачек[220].
Исходя из способов осуществления подлога документов, в науке уголовного права различают две формы подлога: подлог материальный и интеллектуальный. В доктрине указывается, что материальный подлог состоит во внесении различных изменений в действительный документ, а интеллектуальный – в составлении ложного по содержанию, но подлинного по форме документа.
Из указанных в законе действий «внесение в официальные документы заведомо ложных сведений» относится к интеллектуальному подлогу. А действия по «внесению в официальные документы исправлений, искажающих их действительное содержание» соответствуют материальному подлогу.
В уголовно-правовой литературе высказано мнение, что разделение подлога на материальный и интеллектуальный не имеет практического значения (Б. В. Здравомыслов). С этим мнением вряд ли можно согласиться, поскольку интеллектуальный подлог возможен лишь тогда, когда лицо, его совершившее, имеет соответствующие полномочия по подготовке документов. Следовательно, подобное разграничение имеет явно выраженное практическое значение.
Таким образом, подлог документа может состоять в изготовлении полностью подложного как по форме, так и по содержанию документа, но может выражаться и во внесении частичных искажений в подлинный документ. Любое из названных деяний образует объективную сторону подлога.
По конструкции объективной стороны служебный подлог – состав формальный. Преступление признается оконченным с момента внесения в документ заведомо ложных сведений или каких-либо исправлений. Наступление неблагоприятных последствий лежит за рамками состава.
Субъективная сторона служебного подлога характеризуется умышленной формой вины только в виде прямого умысла: виновное лицо сознает, что вносит в официальные документа заведомо ложные сведения либо вносит в указанные документы исправления, искажающие их действительное содержание, и желает такие действия совершить.
Обязательным признаком субъективной стороны служебного подлога выступают определенные мотивы – корыстная или иная личная заинтересованность, содержание которых было рассмотрено при анализе ст. 285 УК. Наличие какого-либо другого мотива при служебном подлоге исключает ответственность за это преступление.
Цель фальсификации виновными официальных документов закон не оговаривает. Однако в тех случаях, когда подлог совершается с целью последующего использования подложных документов для совершения другого преступления, содеянное одновременно является и приготовлением к этому преступлению.
Субъект преступления – специальный. Им может быть только должностное лицо, а также государственный служащий или служащий органа местного самоуправления, не являющиеся должностными лицами, достигшие 16-летнего возраста.
Среди проблем, не получивших достаточно полного разрешения в теории уголовного права, но имеющих первостепенное практическое значение, особое место занимает вопрос о соотношении рассматриваемого преступления и смежных с ним составов.
