Александр Чучаев - Уголовно-правовые проблемы охраны власти (история и современность). Монография
286
Фуриер – чин интендантской службы.
287
Каптенармус — в армиях некоторых стран, в том числе русской и до 50-х гг. прошлого столетия советской, должностное лицо младшего командного состава, ведавшее хранением и выдачей снаряжения, обмундирования, продовольствия и т. д.
288
Шпицрутены – длинные гибкие прутья, палки из лозняка, которыми наносили удары, прогоняя наказываемого сквозь строй; в России применялись с 1701 по 1863 г.
289
Российское законодательство X–XX веков. Т. 4. С. 379.
290
М. Ф. Владимирский-Буданов пишет: «Петру I… не нравились сложные и состязательные формы суда; ему не нравилась свобода сторон в назначении цены иска, наем поверенных (“нанимают за себя, в суд… ябедников, воров и душепродавцев”, – говорит он с укоризной). Сначала реформатор воспользовался готовыми (московскими) формами розыска, предписав в 1697 г.: суду и очным ставкам не быть, а ведать все дела розыском… Затем к Воинскому уставу 1716 г. было приложено краткое изображение процессов, заимствованное из западных источников…» (Владимирский-Буданов М. Ф. Указ. соч. С. 610).
291
Латкин В. Н. Указ. соч. С. 595.
292
См. об этом подр.: Тарасов. История русской полиции и отношения ея к юстиции // Юридический вестник. 1884. Кн. 2.
293
Наиболее важные дела, как правило, рассматривал царь сам. Так, Петр I приговорил к смертной казни участников стрелецкого восстания (см. об этом подр.: История государства и права России / под ред. Ю. П. Титова. С. 138).
294
Ландрихтеры – в России начала XVIII в. чиновники, назначаемые Сенатом (по представлению губернаторов) по одному или два на губернию. Ведали судебными делами (по земельным вопросам), розыскным делом и др.
295
См.: Воскресенский Н. А. Законодательные акты Петра I. В 2 т. М.; Л., 1945. Т. 1. С. 49.
296
Российское законодательство X–XX веков. Т. 4. С. 388.
297
Воскресенский Н. А. Указ. соч. С. 38.
298
Генерал-гевальдигер — полицейский чин в армии.
299
Профос – воинский служитель, убирающий нечистоты; он же – палач.
300
Цветков С. А. Указ. соч. С. 66.
301
Небезынтересно продолжение данного толкования. Оно связано с существовавшим в России порядком, согласно которому осужденный освобождался от смертной казни, если по каким-то причинам она не была осуществлена с первого раза, с первой попытки (например, казнимый сорвался с виселицы). «Когда палач к смерти осужденному имеет голову отсечь, а единым разом головы не отсечет, или когда кого имеет повесить, а веревка оторветца, и еще жив будет, того ради осужденный несвободен есть, но палач имеет чин свой до тех мест отправлять, пока осужденный живота лишится, и тако приговор исправлен быть может». Таким образом, палачу предписывается и в этом случае продолжить казнь осужденного.
302
Полное собрание законов Российской Империи. Т. 6. СПб., 1830. С. 59.
303
Российское законодательство X–XX веков. Т. 5. С. 324.
304
Скорее всего, смешение объектов уголовно-правовой охраны, отразившееся в Уставе, является следствием не только придания полиции функций по назначению наказания и в связи с этим отождествления с правосудием, но и причинами более общего порядка. В большом наказе Уложенной комиссии, посвященной полиции, Екатерина II, основываясь на работах Юсти («Основания силы и благосостояния царств») и Бильфельда («Наставления политические»), рассматривает полицию как функцию и орган по поддержанию общественного порядка и безопасности (см. об этом подр.: Наказ Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового уложения / под ред. Н. Д. Чечулина. СПб., 1907).
305
Кизилов А. Ю. Указ. соч. С. 35.
306
См. об этом подр.: Архипов И. В. Систематизация уголовного законодательства России в 30–70 гг. XIX в. Саратов, 1997.
307
См.: Потемкина А. Т. Очерки по истории российского уголовного права. М., 2001.
308
По мнению Н. Д. Сергеевского, «Уложение о наказаниях не может быть названо уложением в том строгом смысле, в каком это слово понимается в современной юриспруденции, т. е. в смысле цельного и единого законодательного акта. По содержанию своему Уложение представляет собой упорядоченный свод отдельных законоположений различных эпох, несколько дополненный и исправленный, – со всеми теми недостатками, которые присущи подобным сводам, а именно: многостатейностью, казуистичностью и отсутствием единства в руководящих началах» (Чучаев А. И. Уголовно-правовые взгляды Н. Д. Сергеевского. С. 161).
В. Д. Спасович писал: «…память человеческая не может с ним справиться, и нет юриста – ни теоретика, ни практика, – который бы знал Уложение в его основных принципах и чертах» (Спасович В. Д. Учебник уголовного права. СПб., 1863. С. 359).
309
См. подр.: Пашковская А. В. К 150-летию Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года // Государство и право. 1995. № 11.
310
Лохвицкий А. Курс русского уголовного права. СПб., 1867. С. 324.
См. также: Ларин А. М. Государственные преступления. Россия, XIX век: взгляд через столетие. Тула, 2000.
311
Цит. по: Малянтович П. Н., Муравьев Н. К. Законы о политических и общественных преступлениях. С. 121.
312
Фойницкий И. Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Посягательства личные и имущественные. Пг., 1916. С. 90.
313
Лохвицкий А. Указ. соч. С. 326.
314
См. об этом подр.: Преступления государственные (политические, против порядка управления и по службе): записки по уголовному праву. Киев, 1904.
315
Лохвицкий А. Указ. соч. С. 328.
316
См.: Преступления государственные (политические, против порядка управления и по службе). С. 13.
317
См.: Колоколов Г. Е. Уголовное право: лекции. Особенная часть. М., 1902. С. 211.
318
Преступления государственные (политические, против порядка управления и по службе). С. 15.
319
В ст. 273 Уложения о наказания 1885 г. говорится: «Если и без всякого явного восстания или сопротивления властям, от правительства установленным, несколько человек согласятся не исполнять какое-либо предписание сих властей, или уклоняться от исправления каких-либо законных государственных или общественных повинностей…».
320
На наш взгляд, насилие в данном составе преступления надо понимать широко, исключая из него лишь «учинение смертоубийства и зажигательство», образующие самостоятельные преступления, предусмотренные ст. 289 Уложения о наказаниях.
321
Признак вооруженности не получил в литературе однозначного толкования. Так, С. В. Познышев полагал, что следует применять рестриктивное (ограничительное) толкование и на этой основе под вооруженностью понимать наличие у виновных холодного или огнестрельного оружия (см.: Познышев С. В. Особенная часть русского уголовного права. М., 1912. С. 389). Другие ученые считали, что в этом случае должна идти речь о любом виде оружия, в том числе любых предметов, используемых в качестве оружия (см.: Таганцев Н. С. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. С. 251; Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, изд. 1885 г. и по прод. 1912 г. / сост. В. В. Волков. СПб., 1914. С. 186; и др.). Вторая позиция, как представляется, более точно отражает законодательную характеристику признака вооруженности. В ст. 284 Уложения о наказаниях употреблено словосочетание «вооруженными чем-либо»; использовав эту номинативную конструкцию, законодатель тем самым придал рассматриваемому признаку широкое значение, не ограничивая его каким-либо видом или видами оружия.
322
Эти меры не сводились к обычным полицейским акциям по разгону толпы, а предполагали чрезвычайные меры: использование конных казачьих войск, установление преград (в том числе путем разрушения коммуникаций), применение артиллерии (см.: Цветков С. А. Указ. соч. С. 105–106).
323
В 1862 г. изданы правила для воззваний к восставшим. Согласно их предписаниям военная сила применялась по требованию гражданского начальства. Когда войска преграждали путь бунтовщикам, гражданский начальник перед фронтом трижды обращался к людям: «Именем Его Императорского Величества приказываю разойтись». Последнее обращение заканчивалось словами «в последний раз». Если восставшие были непреклонны, гражданский начальник отступал, начинали действовать войска (см. об этом подр.: Лохвицкий А. Указ. соч. С. 368).
