Николай Придворов - Институт свободы совести и свободы вероисповедания в праве современной России
Настоящее Постановление Конституционного Суда РФ несомненно имеет важное практическое значение. В силу данного Постановления все религиозные организации, учрежденные до 1 октября 1997 г., при прохождении государственной перерегистрации теперь не обязаны будут подтверждать пятнадцатилетний срок своего существования на соответствующей территории и, следовательно, независимо от своего вхождения в структуру централизованной религиозной организации будут пользоваться правами юридического лица в полном объеме без ежегодной перерегистрации и без ограничений, предусмотренных абзацем четвертым пункта 3 статьи 27 Федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях». Те же религиозные организации, которые уже прошли перерегистрацию и по причине отсутствия у них документа, подтверждающего пятнадцатилетний срок существования, были вынуждены исключить из своего устава права, предусмотренные пунктом 4 статьи 3, пунктами 3 и 4 статьи 5, пунктом 5 статьи 13, пунктом 3 статьи 16, пунктами 1 и 2 статьи 17, пунктом 2 статьи 18, статьей 19 и пунктом 2 статьи 20 Федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях», теперь вправе внести соответствующие изменения и дополнения в свой устав (т. е. устранить эти ограничения) и представить их для регистрации в орган юстиции. При этом им должно быть выдано новое свидетельство о государственной регистрации без указания на временный характер его действия. Что же касается действия положений абзацев третьего и четвертого пункта 3 статьи 27 данного Федерального закона в отношении религиозных организаций, входящих в структуру централизованной религиозной организации, то Конституционный Суд РФ фактически дал оценку уже сложившейся в органах юстиции практики, – к указанным религиозным организациям эти положения не применяются.
Также отметим, что острые споры и справедливые обвинения законодателей в нарушении принципа светского характера образования вызвала ч. 4 ст. 5 Федерального закона. Согласно данной норме закон предоставляет возможность преподавания, с согласия детей и их родителей, во внеурочное время религиозных дисциплин в государственных и муниципальных образовательных учреждениях. Полагаем, что в светской школе вообще не должно быть преподавания каких-либо религиозных дисциплин, так как Россия является многонациональной страной. Однако в Федеральном законе зафиксировано данное положение, которое, по нашему мнению, противоречит конституционным приципам, и его формулировка требует существенной доработки.
Конституция Российской Федерации в статье 28 гарантирует свободу совести каждому, подразумевая под «каждым» всякого человека. Однако Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» в части 1 статьи 3 не вполне обоснованно вводит дополнительное условие: «Иностранные граждане и лица без гражданства, законно находящиеся на территории Российской Федерации, пользуются правом на свободу совести и свободу вероисповедания наравне с гражданами Российской Федерации и несут установленную федеральными законами ответственность за нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях». Таким образом, иностранный гражданин, равно как и лицо без гражданства, незаконно находящиеся на территории России, свободой совести и вероисповедания, согласно Федеральному закону, пользоваться если и могут, то исключительно в меньшем объеме, нежели российские граждане либо те же лица, только законно находящиеся на территории Российской Федерации. В чем именно заключается преимущество при «пользовании правом на свободу совести» иностранных граждан и лиц без гражданства, законно находящихся на территории России, перед такими же лицами, незаконно находящимися на территории государства, Закон не поясняет. Исходя из данной правовой конструкции, мы делаем вывод, что формулировка ч. 1 ст. 3 Федерального закона не вполне корректна и требует доработки.
Ряд существенных вопросов в регулировании права на свободу совести и свободу вероисповедания остался за рамками анализируемого закона.
Так, пункт 8 ст. 11 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» предусмотрел возможность проведения государственной религиоведческой экспертизы. При этом в самом законе кроме упоминания данного вида экспертизы не называются даже ее задачи, условия и порядок назначения. Возникает вопрос – насколько оправдано придание данному виду экспертизы статуса государственной и регулирование порядка ее проведения актами органов исполнительной, а не законодательном власти?
Прежде всего, нуждается в уточнениях и более четких процессуальных формулировках организация и порядок проведения государственной религиоведческой экспертизы. В настоящее время он определен в Порядке проведения государственной религиоведческой экспертизы, утвержденным постановлением Правительства РФ от 1 июня 1998 г. № 565.
Так, данная экспертиза проводится по решению регистрирующего органа «в случае возникновения у регистрирующего органа необходимости в проведении дополнительного исследования на предмет признания организации в качестве религиозной и проверки достоверности сведений относительно основ ее вероучения и соответствующей ему практики». Эти два вопроса, собственно, и являются задачами государственной религиоведческой экспертизы, изложенными в п.3 названного постановления правительства. Однако на практике экспертные советы для проведения государственной религоведческой экспертизы, в том числе при Министерстве юстиции РФ, почти всегда выходят за пределы этих задач[154].
Ряд авторов, обращает внимание, что особенно остро вопрос проведения государственной религоведческой экспертизы нуждается в разрешении, когда речь идет о новых религиозных движений[155]. Проблема представляется в решении вопроса о религиозном характере изучаемой организации, а также определение его отношения к тем ценностям и социальным институтам, которые государство считает нужным поддерживать и охранять от посягательств.
Таким образом, существует необходимость законодательного закрепления механизма проведения религоведческой экспертизы в Федеральном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях», необходимо совершенствование работы, связанной с проведением государственной религоведческой экспертизы, регулярное доведение ее результатов до сведения всех специалистов этой сферы, включая опубликование конкретных заключений; проведение семинаров, научно-практических конференций специалистов, участвующих в проведении экспертизы; обсуждение научных публикаций и методик проведения данной экспертизы[156].
Так же, по мнению авторов, не достаточно урегулирована возможность реализиции права на свободу совести и вероисповедания осужденных. Свобода совести и свобода вероисповедания осужденных регулируется статьей 14 («Обеспечение свободы совести и свободы вероисповедания осужденных») Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации от 8 января 1997 г. № 1-ФЗ. Часть 1 данной статьи закрепляет: «Осужденным гарантируется свобода совести и вероисповедания. Они вправе исповедовать любую религию либо не исповедовать никакой религии, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними». Часть 2 этой же статьи предписывает: «Осуществление права на свободу совести и свободу вероисповедания является добровольным, при этом не должны нарушаться правила внутреннего распорядка учреждения, исполняющего наказания, а также ущемляться права других лиц».
Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации гарантирует осужденным право на свободу совести и свободу вероисповедания, представляя право исповедовать любую религию либо не исповедовать никакой религии, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними. Статья 14 (п. 3) гласит, что осужденным к ограничению свободы по их просьбе может быть дано разрешение на посещение мест богослужений, находящихся за пределами исправительных центров.
Мы провели исследование, целью которого было выяснить, как соблюдаются свобода совести и свобода вероисповедания на территории Исправительной колонии № 1, расположенной в городе Тамбове. Эта колония строгого режима считается одной из лучших в системе исправительных учреждений и имеет достаточно высокий рейтинг среди самих заключенных. На территорию колонии имеется домовая церковь, освященная Владыкой епископом Тамбовским и Мичуринским Феодосием, религиозные обряды в которой ведет священник, отец Николай. Достаточно богатый выбор религиозной литературы. Однако лицам нехристианского вероисповедания подобные права не предоставляются. В городе они могли бы посещать места богослужений в соответствии со своими религиозными убеждениями, но в колонии нет транспорта, чтобы вывезти заключенных в культовые учреждения. Таким образом, даже при поверхностном изучении вопроса можно сделать вывод, что в учреждениях, исполняющих наказания, права на свободу совести и свободу вероисповедания реализуются лишь частично, при этом православное вероисповедание явно доминирует над остальными, что является грубым нарушением конституционных принципов.
