Юлия Кувалдина - Компромисс как способ разрешения уголовно-правовых конфликтов в России. Монография
Следует согласиться с теми процессуалистами, которые указывают, что состязательный и обвинительный – это идеальные типы процесса, которые в действительности не существуют. Только смешанный тип отражает реальное построение уголовного судопроизводства. И именно он характеризует любой современный уголовный процесс, но при этом процессы одних стран отклоняются к полюсу состязательности, других – к полюсу розыска[11].
Российский уголовный процесс также является смешанным, публично-состязательным. Однако изменившиеся взгляды на сущность уголовного процесса отразились на действующем УПК РФ: «защитительная» функция уголовной юстиции получила приоритет над «карательной»[12], целью уголовного судопроизводства признано разрешение уголовно-правового конфликта[13], первейшей его задачей – защита как лиц, потерпевших от преступления, так и лиц от незаконного обвинения, осуждения, ограничения их прав и свобод, средством достижения цели и решения задач – справедливая уголовная процедура, соответствующая по процессуальным и материальным затратам фактической и юридической сложности дела. Публичность, как следует из положений ст. 21 УПК, сохраняет роль принципа российского уголовного процесса[14], однако публичный интерес в современном уголовном процессе наполнен новым содержанием. Если в советский период охране в первую очередь подлежал государственный интерес, а интересы личности защищались лишь постольку, поскольку не противоречили ему[15], то в современном уголовном процессе проблема приоритета охраняемых ценностей решена в пользу прав и свобод личности. Их защита при производстве по уголовному делу признается публично-правовой обязанностью компетентных государственных органов и должностных лиц, высшим проявлением публичного, т. е. общественного интереса[16]. Новый УПК РФ укрепил состязательное построение процесса, гарантирующее отделение функций обвинения и защиты от суда, наличие сторон и их равные права в отстаивании своих позиций (ст. ст. 5, 15, 244). В судебной части процесса исключительной прерогативой разрешения дела наделен суд, который независим, беспристрастен и принимает решение, руководствуясь своим внутренним убеждением, законом и совестью (ч. 1 ст. 8, ст. 17). Его решения должны быть законными, обоснованными и мотивированными (ст. 297). В досудебном производстве неравенство стороны обвинения и стороны защиты сохраняется: органы уголовного преследования обладают широкими властно-распорядительными полномочиями, принимают процессуальные решения, применяют меры процессуального принуждения. Хотя элементы состязательности в досудебном производстве, проявляющиеся в институте судебного обжалования действий и решений органов уголовного преследования, а также применении некоторых мер процессуального принуждения и следственных действий только на основании судебного решения, ограждают личность от необоснованных чрезмерных стеснений ее прав и свобод со стороны государства в ходе предварительного расследования. Упрочнение состязательности способствовало расширению в уголовном судопроизводстве сферы действия диспозитивных начал: сторонам предоставлена возможность в прямо предусмотренных законом случаях по своему усмотрению влиять на развитие уголовно-процессуальных правоотношений.
Благодаря качественному изменению взгляда на сущность уголовного процесса стало возможным усиление в отечественных процессуальных процедурах консенсуального начала[17]. Так, лишь волеизъявление потерпевшего по делам частного обвинения выступает поводом к началу уголовно-процессуальной деятельности; по делам о таких преступлениях потерпевший может отказаться от продолжения процесса, если в результате примирения с лицом, в отношении которого подано заявление, считает спор исчерпанным, а право восстановленным (ч. 2 ст. 20, гл. 41 УПК)[18]. От потерпевшего зависит и начало уголовного процесса по делам частно-публичного обвинения; его согласие является обязательным для прекращения дела по основанию, предусмотренному ст. 25, и для рассмотрения дела в особом порядке, предусмотренном гл. 40. Решение о прекращении уголовного дела или уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям, установленным ст. ст. 25, 28, 28.1 УПК, принимается с учетом волеизъявления обвиняемого, который, реализуя свое конституционное право на судебную защиту и презумпцию невиновности, а также право на реабилитацию, вправе возражать против принятия такого решения. Позиция государственного обвинителя, выразившаяся в отказе от обвинения, обязательна для суда (ч. ч. 7 и 8 ст. 246). Признание вины обвиняемым в случае, предусмотренном гл. 40, имеет значение акта распоряжения предметом процесса, определяющим последующую процедуру рассмотрения дела. В тоже время диспозитивность в компромиссных процедурах имеет свои ограничения, обусловленные публично-правовым характером уголовного преследования, обвинения и охраны прав личности в уголовном процессе. Так, дело частного обвинения в публичных интересах может быть возбуждено официальным порядком (ч. 4 ст. 20); прекращение уголовного дела (уголовного преследования) по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным ст. ст. 25, 28, 28.1, – результат дискреционного усмотрения органов уголовного преследования или суда; признание вины не влияет на судебную процедуру, если суд усомнится в добровольности признания и (или) обоснованности обвинения (гл. 40); рассмотрение дела в особом порядке с вынесением более мягкого приговора в отношении обвиняемого, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, допускается, если суд убедится в выполнении соглашения обвиняемым и подтверждении этого прокурором (гл. 40.1); освобождение государственного обвинителя от дальнейшего доказывания обвинения в суде в случае признания вины не освобождает органы уголовного преследования от обязанности подтвердить сделанное лицом признание совокупностью иных доказательств, собранных по делу.
Таким образом, современные компромиссные модели судопроизводства – это, прежде всего, компромисс двух начал – публичного и диспозитивного, та сфера, в которой они взаимодействуют и взаимно ограничивают друг друга.
Термин «компромисс» используется в значении «соглашения путем взаимных уступок при столкновении каких-нибудь интересов, стремлений»[19]. Такому пониманию компромисса соответствует институт договора- «соглашения о взаимных обязательствах»[20]. Отсюда следует, что договор: 1) предполагает наличие равноправных сторон; 2) закрепляет взаимные права и обязанности; 3) направлен на установление, изменение и прекращение правоотношений; 4) оформляется надлежащим образом. Договорный характер за компромиссными процедурами признается многими авторами, которые полагают, что в современном уголовном процессе имеются уже сложившиеся конвенциальные формы правосудия, основой которых выступает особый порядок судебного разбирательства (гл. 40 УПК)[21]. Конвенция сторон для суда – это договор, содержащий итоговое решение сторон, полученное в результате достижения необходимых соглашений внутри каждой стороны, – соглашения между подсудимым и защитником, которое приводит к заявлению ходатайства о применении особого порядка судебного разбирательства, соглашения между стороной обвинения и подсудимым об условиях применения особого порядка и соглашения сторон защиты и обвинения, влекущего вынесение конвенциального приговора, в рамках которого реализуется договоренность о согласии защиты с уголовным иском, а также сроке или размере наказания[22]. Однако другие исследователи считают, что ни о каком соглашении между стороной защиты и стороной обвинения в особом порядке, а также в случаях прекращения дел по нереабилитирующим основаниям говорить нельзя[23]. Рассмотрим, насколько понятие договора соответствует сущности современных компромиссных конструкций.
Первый из названных признаков договора выражается в том, что применение компромиссных процедур и принятие компромиссных решений основывается на согласии сторон. В процедурах, предусмотренных гл. гл. 40, 40.1 УПК, обвиняемый соглашается ограничить предмет спора в части предъявленного обвинения или сотрудничать со следствием в обмен на смягчение наказания, а участники процесса со стороны обвинения соглашаются с тем, что дело в отношении обвиняемого будет рассмотрено в особом порядке. В случае, предусмотренном ст. 25 УПК, компромисс выражается в примирении потерпевшего и обвиняемого, при согласии с которым органы предварительного расследования или суд прекращают дело; в основе компромисса, предусмотренного ст. ст. 28, 28.1 УПК, лежит деятельное раскаяние лица и согласие органов предварительного расследования или суда на освобождение этого лица от уголовной ответственности в связи с тем, что оно перестало быть общественно опасным.
