Людмила Смирнова - Унификация в уголовном праве
Так, возможно проведение объединения, интеграции без осуществления унификации (например, формальное объединение людей разного возраста, характера и увлечений в коллектив для выполнения определенных трудовых функций вовсе не означает их единства в целях, устремлениях, восприятии окружающей обстановки и может быть вызвано лишь потребностью в аккумуляции физических и умственных усилий, в материальных средствах).
Мыслимо также осуществление унификации и без проведения интеграции, в том числе когда унификация проводится на уровне групп правовых норм, отдельных норм или их элементов[135]. Автономность унификации в определенной мере обусловливается и ее особенностями, в том числе тем, что она может заключаться лишь в упрощении нормативного материала, сокращении его объема и т. д.
Но, как правило, между унификацией и интеграцией наблюдается определенная взаимосвязь. Интеграция создает благоприятные условия для унификации, является предпосылкой для нее или важным предварительным этапом, предполагающим последующую унификацию. Для наиболее удачного осуществления своих целей унификация и интеграция «нуждаются» друг в друге.
Например, создание единого экономического и правового пространства стран СНГ и Совета Европы обусловило создание единых нормативных актов: Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях для стран СНГ, Шенгенского соглашения[136] и Шенгенской конвенции[137] и т. д. При этом интеграция, как правило, предшествует унификации и во времени (например, объединение людей в первобытную общину в дальнейшем повлекло создание единых правил поведения, обычаев и т. д.).
В свою очередь унификация также создает почву для последующего объединения и благоприятствует интеграции. Например, без объединения (интеграции) правового материала в единый документ немыслимо последовательное проведение стратегии борьбы с терроризмом. Таким документом до принятия Федерального закона № 35-ФЗ 2006 г. «О противодействии терроризму»[138] был Федеральный закон № 30-ФЗ 1998 г. «О борьбе с терроризмом»[139]. Однако понятийный аппарат данного Закона не соответствовал УК (не совпадали даже основополагающие понятия, в частности, круг целей, а также понятие «террористический акт» (по Закону «О борьбе с терроризмом» и в прежней редакции УК РФ он именовался «терроризмом»)). Принятие в 2006 г. Федерального закона «О противодействии терроризму» и соответствующих изменений в УК[140] внесли определенность в указанные нормативные акты, придали единое значение используемым понятиям и устранили иные противоречия (по сути, была проведена унификация), что в дальнейшем сможет обеспечить скоординированное действие УК и вновь принятого Закона[141].
Интеграция и унификация могут происходить и одновременно, «рука об руку». Так, например, объединение в 1994 г. глав 2 и 5 УК РСФСР[142] повлекло единообразное решение вопросов назначения наказания за преступления против государственной, общественной и частной собственности.
В рамках интеграции и одновременно с ней могут происходить и другие процессы: дифференциация, специализация, гармонизация и т. д. Тем не менее из всех этих процессов связь интеграции и унификации является наиболее сильной, так как они имеют единую направленность. Поэтому для противопоставления унификации и интеграции нет никаких оснований, в действительности их соотношение более напоминает сотрудничество, нежели противодействие и противоборство.
Так, интеграция, происходящая в правовом поле стран – членов Совета Европы, предполагает, например, объединение усилий государств по борьбе с международной преступностью, взаимопроникновение правовых систем отдельных стран при организации уголовного преследования лиц, совершивших преступления, связанные с терроризмом, незаконным оборотом оружия или наркотиков и т. д.[143], включение в правовую систему государств более эффективных механизмов воздействия на организованную преступность, создание единой правовой и информационной базы, выработку единой процедуры привлечения к ответственности и другие меры[144]. В то же время процесс интеграции сопровождается стремлением к унификации законодательства стран – участниц Европейского Союза в части определения преступными тех или иных видов деяний и установления санкций за их совершение, определения различных уголовно-правовых, государственно-правовых и иных понятий, связанных с включением соответствующих норм об уголовной ответственности в законы отдельных государств, и т. д.
Унификация и дифференциация
Унификация и дифференциация – это, как уже упоминалось, два важнейших направления законодательной политики, два взаимообусловленных, сдерживающих противовеса в системе законодательного регулирования. Они обеспечивают смысловое единство и вариативность закона, позволяют правовым нормам реагировать на максимально большее число постоянно изменяющихся общественных отношений. Представляется, что это парные категории, настолько тесно взаимосвязанные между собой, что их раздельное существование немыслимо[145].
Как уже было отмечено, суть унификационного процесса – в обеспечении единообразия, упрощении формы правовых актов и практики их применения. С помощью унификации достигаются терминологическое единство и согласованность действия правовых норм.
Дифференциация (от латинского «differentia» – «различие») определяется как «разделение, расчленение, расслоение чего-либо на отдельные разнородные элементы, части, формы, ступени»[146].
О. Н. Садиков определяет дифференциацию как регламентацию различных общественных отношений, являющихся предметом отдельных отраслей права, «посредством системы норм и нормативных актов, учитывающих особенности этих отношений»[147], а также «введение специальных правовых норм в зависимости от состава участников и существа регулируемых отношений… естественным следствием которого является значительное увеличение числа действующих нормативно-правовых актов»[148].
М. К. Юков понимает под дифференциацией «расщепление, расслоение норм права, разветвление правового регулирования, в некоторых случаях – разделение норм и появление на этой основе новых в целях более детального конкретизированного регулирования, а следовательно, приобретение нормами особых специфических черт»[149].
С. В. Поленина говорит о том, что «процесс дифференциации проявляется прежде всего в членении самой системы права на отрасли, подотрасли, институты и субинституты»[150].
Применительно к гражданско-правовому регулированию С. С. Алексеев определяет дифференциацию как «распределение гражданско-правовых институтов по связанным между собой структурным подразделениям, отражающим особенности отдельных разновидностей имущественных отношений»[151].
В юридической литературе, посвященной вопросам дифференциации, зачастую речь идет о дифференциации ответственности или иных мер государственно-правового реагирования в отношении субъектов в зависимости от характера правоотношения. Для уголовно-правовой науки характерна та же особенность – абсолютное большинство исследований посвящено дифференциации ответственности и наказания в уголовном праве.
Так, В. И. Курляндский и Ю. Б. Мельникова понимают под дифференциацией установление в законе различных видов (форм) ответственности и наказания «в зависимости от наиболее типичных свойств, характеризующих в обобщенном виде различные группы правонарушений»[152]. П. В. Коробов определяет дифференциацию ответственности как «операцию деления ответственности на части»[153]; Т. А. Лесниевски-Костарева – как «разделение, расслоение ответственности… в результате которой законодателем устанавливаются различные… последствия»[154]; А. В. Васильевский – «как изменение предусмотренных законом вида, размера и характера меры ответственности в зависимости от изменения общественной опасности деяния и лица, его совершившего, а также с учетом принципа гуманизма и других важных обстоятельств»[155]. Под дифференциацией ответственности понимают также «осуществляемое законодателем разделение последней, дозировку с учетом определенного рода обстоятельств, целью которой является создание для правоприменителя желаемого режима при определении меры (вида и размера) ответственности за совершенное правонарушение»[156].
На первый взгляд приведенные определения не свидетельствуют о том, что унификация и дифференциация – явления глубоко взаимосвязанные. Однако это именно так. Они представляют собой две противоположные тенденции, итогом действия которых становятся дальнейшие развитие и совершенствование правового регулирования. Без унификации не может быть строгого, безупречно действующего закона, без дифференциации невозможна реализация его целей и принципов на практике. Унификация и дифференциация – это естественные закономерные процессы развития права по мере усложнения общественных отношений, обеспечивающие эффективность закона.
