Коллектив авторов - Внедоговорные охранительные обязательства. Учебное пособие
В цивилистической литературе существует несколько подходов к определению юридически значимой причинной связи между явлениями. Сложившаяся судебная практика признает только прямую причинную связь, однако критерии, по которым та или иная связь между явлениями признается юридически значимой, различны. В частности, Е. Б. Осипов выделяет теорию, основанную на философских категориях возможного и действительного; теорию, основанную на категориях прямой и косвенной причинных связей; теорию необходимой и случайной причинной связи и др.[129]
Теория, основанная на философских категориях возможного и действительного, была выдвинута О. С. Иоффе. Для определения причинной связи между заданными явлениями данная теория предлагает опираться на философские понятия возможности и действительности.
Теория, основанная на категориях прямой и косвенной причинной связи, разработана В. И. Кофманом. По мнению автора, только непосредственная (прямая) причина возникшего вреда имеет юридическое значение. В то же время любая причина может породить различные последствия в зависимости от условий, при которых она воздействовала. В связи с этим автор различает обычные условия и условия специфические. Именно специфические условия способствуют вредоносному воздействию непосредственной причины. Специфические (отклоняющиеся от обычных) условия автор определяет как «особенности объективно сложившейся конкретной обстановки, которые, являясь необходимым условием наступления вреда, в то же время: а) не являются характерными для подобных объективно складывающихся ситуаций; б) на момент воздействия непосредственной причины не просто могли не быть, а не должны были иметь места[130].
В аспекте изложенной теории видно, что в рассматриваемом примере судебной практики банкротство незаконного владельца явилось именно таким специфическим условием. Неправомерное изъятия сотрудниками милиции были лишь обычным условием, которое влекло для сотрудников милиции обязанность вернуть неправомерно изъятую вещь собственнику. С момента передачи изъятой вещи добросовестному приобретателю обязанность по возврату вещи собственнику перешла к нему. Факт банкротства добросовестного владельца представляет собой специфическое условие для возникновения убытков у собственника в виде утраты имущества в натуре.
Таким образом, ознакомившись с современными тенденциями судебной практики и с выработанными по данной проблеме научными теориями, можно определить специфические особенности юридически значимой прямой причинно-следственной связи.
Первоочередная характеристика причинной связи – это ее объективность. Одно явление способно породить и реально порождает другое явление. Субъективные представления, сложившиеся в обществе под влиянием различных внешних факторов о том, что данное явление обязательно породит другое определенное явление, учитываться не должны, так как в этом случае можно будет говорить о нарушении основных начал гражданского законодательства (например, недопустимость произвольного вмешательства в частные дела, свобода договора, неприкосновенность собственности, недопустимость злоупотребления правом и многие другие). Так, в рассматриваемом примере взыскание с Российской Федерации стоимости утраченного имущества создало бы истцу возможность для неосновательного обогащения, так как факт банкротства добросовестного приобретателя все-таки не исключает возможность возврата имущества собственнику.
В связи с этим подвергается критике деление причинных связей на «необходимые» и «случайные». «Объективность причинной связи выражается в том, что данная причина в аналогичных условиях всегда порождает данное следствие и в этом смысле не зависит от каких-либо «случайностей»[131]. В. П. Грибанов указывал на необходимость «четко выяснить взаимосвязь между противоправным поведением нарушителя с тем вредом или убытками, которые понес потерпевший. Ответственность может наступить только за то, что причинено поведением правонарушителя»[132].
Второй важной характеристикой причинно-следственной связи выступает то, что она всегда конкретна. По определению В. П. Грибанова, «одно и то же следствие может быть порождено различными причинами, но в данном конкретном случае речь может идти лишь об одной из них[133]». То есть два явления – причина и следствие – могут являться таковыми по отношению друг к другу только в конкретно взятой ситуации, за пределами которой они теряют любую (не только необходимую) связь между собой.
Третьей характеристикой причинно-следственной связи, придающей ей юридическое значение, является ее непосредственность. Между двумя взятыми явлениями следует выявлять все необходимые факторы, по которым одно явление смогло породить другое, и, только установив, что данное явление непосредственно стало причиной нового возникшего явления, можно говорить о наличии основания для привлечения субъекта к гражданско-правовой ответственности.
Наконец, четвертой характеристикой причинно-следственной связи является хронологическая последовательность возникновения явлений, представляющих собой причину и следствие. Во времени причина всегда предшествует следствию, а следствие возникает как результат действия именно этой причины, не опосредованный какими-либо другими явлениями. При отклонении от названных условий причинно-следственная связь как основание гражданско-правовой ответственности отсутствует.
Подводя итог сказанному, отметим, что наиболее полное определение юридически значимой причинно-следственной связи сформулировано О. А. Красавчиковым: «Причинная связь представляет собой объективную конкретную взаимосвязь двух явлений, одно из которых (причина) в силу объективных законов развития материального мира вызывает другое (новое, не тождественное) явление (следствие)»[134].
4. В цивилистике неоднозначно решается вопрос относительно вины. Термины «вина», «виновность» используются в гражданском праве достаточно часто, однако ГК РФ не дает легального определения понятия вины.
Существует два основных подхода к пониманию вины в гражданском праве: поведенческий[135] и психологический[136]. Поведенческий подход определяет вину через объективные признаки и заключается в непринятии причинителем вреда мер по предотвращению неблагоприятных последствий. Психологический подход под виной понимается психическое отношение лица к своим противоправным действиям и наступившим последствиям в виде вреда.
Очевидно, что оба подхода вызывают определенные вопросы. В частности, если взять психологическую дефиницию за основу, то возникает вопрос относительно вины юридического лица. Очевидно, что выявить психическое отношение самой организации к деянию и его последствиям в традиционном понимании этой проблемы не представляется возможным. Можно только условно говорить об обладании юридическими лицами свойствами психики, характерными для индивидуума. Между тем, допуская возможность существования юридических лиц, наделение их право– и дееспособностью, признаются некая воля и сознание у искусственно созданных субъектов права[137].
Вина организации выражается в виновном поведении ее работников (участников) и не сводится к вине лиц, выполняющих властно-распорядительные функции. Однако во всех случаях вина организации приобретает иное социальное качество по сравнению с виной конкретного работника, входящего в состав данной организации, не говоря уже о том, что вина организации нередко не замыкается на вине одного лица, а пронизывает поведение многих лиц и рассредоточена между самыми различными структурными подразделениями соответствующей организации. В любом случае вина юридического лица – это субъективное отношение к противоправному деянию и его вредным последствиям, обусловленное процессами, происходящими внутри самого субъекта[138].
Вина проявляется в форме умысла и неосторожности (ст. 401 ГК). Неосторожность подразделяется на грубую и простую. При грубой неосторожности нарушаются обычные, очевидные для всех требования, предъявляемые к лицу, осуществляющему определенную деятельность. При простой неосторожности, наоборот, не соблюдаются повышенные требования, предъявляемые к лицу, совершившему какое-либо деяние.
По общему правилу форма вины причинителя вреда не влияет на объем возмещения вреда. Однако в ст. 1083 ГК РФ закреплены правила об учете вины потерпевшего. Вред, возникший вследствие умысла потерпевшего, возмещению не подлежит. Под умыслом потерпевшего понимается такое его противоправное поведение, при котором потерпевший не только предвидит, но и желает либо сознательно допускает наступление вредного результата (п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.10 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина»[139], далее – Постановление Пленума ВС РФ от 26.01.10). При этом лицо должно понимать значение своих действий и быть способно руководить ими. Грубая неосторожность потерпевшего может служить основанием для уменьшения объема возмещения вреда либо вообще отказа от его возмещения. Грубая неосторожность потерпевшего – такое его поведение, при котором им игнорируются элементарные и очевидные для всех правила безопасности, оказывает разное влияние на рассматриваемый деликт в зависимости от ряда дополнительных факторов. Если вред причинен жизни или здоровью гражданина, то размер возмещения при отсутствии вины причинителя и наличии грубой неосторожности потерпевшего подлежит лишь уменьшению, а полный отказ в возмещении вреда не допускается.
