Карбарн Киницик - Стивен Эриксон Кузница Тьмы
Сакуль не нуждалась в долгих поисках, чтобы указать на таких. Она была уверена, что таковы ее сестры. Они наслаждаются всеми видами пороков, и чем гнуснее окружение, тем подлее их желания. Если быть честной, в ней самой таится нечто подобное. Но реальность - например, эта холодная мука в саване ночи - оказалась куда грубее, нежели ей воображалось в те мгновения, когда скука выла в черепе.
Она много пообещала тому мальчишке, неизвестному бастарду рода Корлас. Теперь слова казались и пустыми и пошлыми, и самодовольство, которое на испытывала, глядя в широко распахнутые невинные глаза, стало источником укоризн. Она изображала взрослую, но это ведь была детская игра. Что, если Орфанталя замучили? Что, если сама Хиш Тулла в опасности?
Полночи прошло, а они так и ковыляли вперед. Все, чего хотелось теперь Сакули - встать, отдохнуть, поспать.
Колесо звезд наполовину повернулось, когда она ударилась о спину Рансепта. Впрочем, она не смотрела вверх, уставившись на мучительные сапоги. Рука взлетела, подхватывая ее и подтягивая ближе.
Она почуяла запах ланолина от толстого овечьего жилета, и этот запах ободрил ее своей привычностью.
Старик нагнулся. - Всадники впереди, - сказал он шепотом.
Сакуль посмотрела вперед, но Ребрышка не было видно.
- Никаких вопросов, - сказал он и, помешав ответным возгласам, зажал рот рукой - на краткий миг, чтобы не вызывать панику. - Ждем Ребрышко.
Бандиты проложили в холмах много тайных тропинок, и Рисп повела дюжину солдат по той, что должна была вывести их на дорогу поблизости от дымного столба. Попавшиеся им по пути старые лагеря отрицателей были оставлены по меньшей мере год назад, однако она знала, почему: запросы Хастовой Кузницы на руду сильно возросли, вот только причину этого шпионы Хунна Раала не смогли выведать. Так или иначе, забросив разбой, новички-шахтеры разбогатели хастовой монетой.
Мысли о Легионе Хастов (который, вполне возможно, вскоре пополнится новобранцами) тревожили ее. На любой призыв к миру отвечают лязгом молотов, придающих железу форму клинков. Никто не поверит, будто они готовят оружие лишь для себя. Гражданская война близка. Хунн Раал намеревается сделать ее короткой - кровавой, разумеется, но короткой.
Урусандер направляется в Харкенас в сопровождении торжествующего Легиона, все враги государства рассеяны и удобряют землю; конец разделению и всяким частным армиям; великий брак связывает военную касту с верующими. Вот ожидающий их правильный путь. Хастова Кузница попадет под власть Легиона Урусандера, а проклятый легион Хастов исчезнет, распущенный; зловещие мечи расплавят и сольют в единую крицу. Домовые клинки уменьшатся, став скромной охраной имений, им запретят излишек оружия. Пограничные Мечи и Хранители Внешнего Предела войдут в Легион, под начало Оссерка. Таким путем будет получен мир.
Лучшие решения - самые простые. К тому же ей нравится внешний вид хранителей, она иногда мечтает командовать ими. Первым приказом она велит сжечь Манящую Судьбу, затем перебить голых волков и прочих жутких тварей, что обитают в черной траве. Потом они столкнутся с самим Витром, встречая угрозу с позиции силы. Если готовится вторжение из моря, она должна быть наготове на самом берегу.
Урусандер высоко ценит заслуги; ему не важно, насколько знатны офицеры. Вот за что благородные так его ненавидят. Калат Хастейн высокого рода, уже это одно гарантирует ему привилегии и власть - и Рисп отлично видит результат. Хранители стали всего лишь сбродом, лишенным дисциплины, слишком уважающим эксцентричность своих соратников. Она это изменит.
Если кто-то выживет после чистки.
Они вышли из узкий, почти непроходимый прохода меж утесов на расчищенную поляну в окружении каменных хижин. Старое кострище, центр селения, окружали плоские глыбы сланца. Сбоку виднелась груда костей, мусор. Рисп натянула поводья около костровой ямы. Никогда ей не нравились покинутые места - тут словно смердит неудачей. Народ обыкновенно не склонен к переселению; с насиженных мест его могут изгнать лишь нужда - более сильные соседи или нехватка свежей воды, дичи для охоты. Здешние пастухи - и, без сомнения, бандиты - услышали зов наживы. Все рано или поздно выбирают путь богатства, выпучивают мрачные голодные глаза... Она окинула взором кучу костей и подавила содрогание.
Сержант остановился рядом. - Не так далеко, смею полагать, - тихо пробурчал он.
Она косо глянула на него. Один из сторонников Раала. Потерял пальцы на ногах морозной зимой на войне с Джелеками, в сапогах у него теперь деревянные подпорки. Ходит плохо, зато ездит отлично. - Когда подъедем, - сказала она, - нужно подождать зари.
Он кивнул и потянул завязки шлема. - Холмы не такие пустые, лейтенант, какими выглядят. Просто предчувствие. Но я привык доверять своему нутру.
- Хорошо.
- Советую выслать двоих вперед по пути, в разведку, сир.
- Давай, - сказала Рисп. Сержант короткими жестами передал приказ; две женщины выехали вперед, туда, где тропа снова сужалась.
Сержант кивнул Рисп.
Они снова поехали. Небо бледнело от ложной зари, воздух был весьма холодным. Дыхание вырывалось плюмажами. Вившаяся меж валунов тропа начала постепенно опускаться; командир догадалась, что дорога близко. Кони спотыкались, звеня копытами по непрочно лежащим камням; всадники согнулись в седлах, выискивая следы на тропе, хотя было слишком темно, чтобы что-то рассмотреть. Впрочем, они производили достаточно шума, чтобы предупредить о своем появлении всех на расстоянии тысячи шагов.
Вскоре они достигли тракта и поскакали быстрее. Вонь кислого дыма висела в воздухе. Два фургона выгорели полностью, хотя огоньки еще мерцали среди груды пепла и обугленных досок. Тягловый скот куда-то делся. Тела убитых разложили в ряд вдоль дороги; два почернели от близости к подожженным фургонам, одежда выгорела, являя скорченные члены и раны на туловищах, кожа разошлась, обнажая потемневшие черепа.
Спешившись около обгоревших трупов, Рисп ощутила жар от углей - но удовольствие от возможности вдохнуть теплый воздух быстро прошло. От Силанна одни проблемы, и вот множество доказательств. Грип мог быть шпионом Аномандера, но новость о группе отставных легионеров на западной дороге вряд ли могла поразить хозяина Грипа как удар грома. Он мог бы задать вопросы, вряд ли получив удовлетворительные ответы. К тому же если Аномандер еще не рыскает, подняв шерсть на загривке - он слепой идиот. А это вряд ли.
Кровопролитие - вот, по ее мнению, настоящая беда. Особенно если Грип выжил после побоища.
- Здесь, сир, - сказал сержант с двенадцати шагов.
Рисп подошла туда. Сержант указал на расселину около изгиба дороги. - Угодил туда и, спорить могу, он катился.
- А не падал? Почему?
- Там выступ, куча грязи и мусора с утеса.
- Ладно, старик. Фонари, веревку. Посмотрим, что там внизу.
- Да, сир. Хотите, чтобы я слазил?
- Нет. Это буду я.
- Лейтенант...
- Говорю, я сама. Привяжи конец веревки в ручке фонаря - поглядим, можно ли спуститься прямо или он ударится о края? Свет все покажет.
- Да, сир.
- И позаботьтесь о похоронах бедных охранников. Хоть такую малость мы можем для них сделать.
Когда Ребрышко наконец вернулся, то замахал усеянным репьями хвостом. Рансепт тихо крякнул. - Уловил эхо, - сказал он вполголоса.
- Что? - не поняла Сакуль.
- Всадники спустились с севера. Направляются к дороге. И они не бандиты.
- Вы узнали это по мотанию хвоста?
- Да, и по тому, как задрано левое ухо.
Нельзя было понять, шутит ли он. Впрочем, она уже наелась им и всем этим "приключением". - Сколько всадников?
Он смотрел куда-то в темноту и молчал.
Через миг она пожала плечами. - Не пора ли идти? Мне холодно.
Едва они встали, Ребрышко снова пропал. Вскоре они оказались на ровном открытом месте. Она заметила пса у выхода тропы, что был справа, около груды овечьих и козьих костей. Низкие каменные домики выстроились неровным кругом, открытые двери словно разинутые пустые рты; она почти ожидала услышать исходящие из них стоны и жалобы.
- Вот так живут разбойники?
Рансепт оглянулся. - Они ими пользовались, верно. Но эти хижины стоят тут не менее пяти тысяч лет.
Она глядела на старика с вновь проснувшимся интересом. - Откуда знаете?
- Они старые, миледи. Просто примите мое слово. Примерно двенадцать лошадей пересекали прогалину. Скакали туда, куда ушел Ребрышко. Мы сейчас в двух тысячах шагов от дороги. Они пойдут вниз от места засады, но мы спускались шумно - есть шанс, что нас услышали. К востоку дорога изгибается. Можно пройти по другой тропе и оказаться напротив.
Рансепт свернул налево и пошел к одному из домов. Ребрышко скакал около кастеляна, но у порога остановился.
Сакуль увидела, что зверь сел, мотая хвостом.
- Внутри хижины, - сказал Рансепт, когда она подошла. - В полу плита с выступами, упирающимися в раму.
