Отто Менхен-Хельфен - История и культура гуннов
Вена-Зиммеринг: череп зрелого мужчины; все указывает на то, что перед нами монгол или монголид.
Страже I, Пьештаны, Словакия: женщина. Е(вропеоид) + М(онголоид).
Бешенев V, район Шураны, Словакия: мужчина. Е + М.
Адони, Венгрия. Один искусственно деформированный череп ребенка, судя по всему принадлежащий к европеоидному типу. Еще 21 череп не подвергся деформации. Из них десять относятся к долихокрании, шесть – к мезокрании, четыре – к брахикрании. В одном случае определить черепной указатель не представилось возможным. Что касается распределения видов, европеоидный тип представлен северным, средиземноморским и восточноевропейским видами. Четыре черепа относятся к так называемому субуральскому виду монголидного типа. Черепа, принадлежащие к нему, характеризуются длинным и относительно широким мозговым отделом cranium cerebrale (мезокрания), низким лицевым отделом cranium viscerale, умеренно выпуклым лбом и выраженными надбровными дугами.
Гиёр, Венгрия: 23 черепа из могильника, расположенного внутри и за пределами римского лагеря. Один искусственно деформированный череп ребенка. Черепа принадлежат к европеоидному и монголоидному типам, представленным по шесть единиц каждый. В остальных случаях точная классификация оказалась невозможной. В монголидных видах доминируют тунгидские характеристики. Особая важность придается черепам в захоронениях 9 и 21: они принадлежат к долихокраническому монголоидному типу. Самая близкая параллель – классический тип, найденный в аварском могильнике в Мошонсентяноше.
Дульцеанка в Мунтении, Румыния: деформированный череп мужчины в возрасте около 50 лет. Е + М.
Хотя ни одна из этих находок не может быть датирована точно, их можно отнести не раньше чем к последней четверти IV в. Но монголоиды жили между Веной и Дульцеанкой до прихода гуннов. С другой стороны, местонахождение мест находок и состав вещей в захоронениях исключают возможность датировки черепов позднее чем V в. Они принадлежат гуннам или людям, которые пришли с гуннами.
Описания и расовые диагнозы требуют некоторых комментариев. Во-первых, есть черепа, демонстрирующие и европеоидные и монголоидные черты. Некоторые антропологи отказываются идти дальше заявления о том, что в данном черепе можно различить характеристики двух главных рас. Искусственная и, в особенности, круговая деформация влияет на все черепные индексы в такой степени, что зачастую невозможно установить даже основные расы. Если к тому же деформированный череп показывает черты обеих главных рас, диагноз типов становится очень сложной задачей. Большинство советских антропологов довольствуются тем, что относят подобные черепа к европеоидно-монголоидным.
В перечень черепов гуннского периода я не включил деформированные черепа из Сексарда, Мохача, Gyöngyösapati и Szirmabesenyö. Немешкери считал, что установил в них монголоидные черты. Вернер согласился с его диагнозами и сделал из них далекоидущие выводы. Однако диагнозы представляются ошибочными. Липтак измерил черепа еще раз, и его результаты оказались отличными от Немешкери. Если верить Липтаку, ни в одном из черепов нет монголоидных черт. Из черепов, найденных в Страже и Бешеневе, которые Влчек посчитал монголоидными, Липтак принял только два, как Е + М.
Историк оказался в затруднении. Какому суждению верить? Советские антропологи, к которым я обращался, были склонны стать на сторону Липтака. К счастью, ситуация не безнадежна. Ведь даже после исключения черепов, вызывающих противоречивые суждения, остается целый ряд монголоидных и Е + М черепов, датированных гуннским периодом. Конечно, нельзя исключить возможность того, что тот или иной из якобы монголоидных черепов может в конечном счете оказаться Е + М или даже европеоидным. Однако маловероятно, что все диагнозы окажутся ошибочными. Немешкери не мог ошибиться, обнаружив ближайшие параллели между двумя черепами из Дьёра и аварскими черепами из Mosonszentjános. В настоящее время мнение едино: последние принадлежат к байкальскому типу.
Материал из Венгрии, Словакии и Румынии слишком мал, чтобы установить численные пропорции различных рас у гуннов. Кстати, большинство черепов – из захоронений бедных людей. Выдающиеся гунны, точнее, немногие из них кремировали своих усопших. Некоторые черепа Е + М могут также быть аланскими. Индивиды южно-сибирского типа имелись среди сарматов в Калиновке – в Поволжье. Черепа в захоронениях Saint Prex, Canton Vaud с отчетливо выраженной монголоидной примесью были, скорее всего, черепами аланов или их потомков. Такой полукровкой являлся также мужчина, в захоронении которого в Вене-Зиммеринг нашли разные предметы, которые могли быть гуннскими. Сам мужчина, рост которого достигал 180 см, определенно не был гунном.
ХуннуДо 1940 г. идентичность европейских гуннов и народа хунну, жившего на границе с Китаем, редко подвергалась сомнению. И поскольку никто не возражал против того, что хунну были монголоидами, гунны тоже считались монголоидами. Но есть ли палеоантропологические находки, с помощью которых можно реконструировать пути их миграции в Восточную Европу?
Ответ, данный Бернштамом в 1926 г., долгое время считался общепринятым: в последнем столетии до нашей эры хунну якобы перешли в восточную часть Средней Азии и оттуда распространились на запад. Тезис Бернштама основывался на захоронениях в катакомбах на реке Кенкол – в верховьях Таласа. Бернштам раскопал курган 10. «В подземной пещере, – писал он, – лежало два монголоидных скелета с деформированными черепами; скелеты в дромосе были европеоидами – вероятно, слуги из числа местного населения памиро-ферганской расы».
Бернштам являлся великолепным, не знавшим усталости исследователем, который продолжал раскопки даже тогда, когда уже почти не мог ходить. Он умер от рака в возрасте всего лишь 46 лет. Бернштам был еще и очень смелым человеком. Он всячески защищал взгляды выдающегося, но часто высказывавшего безумные взгляды лингвиста Н. Марра в то время, когда многие советские ученые, ранее превозносившие последнего до небес, добивали уже мертвого льва после того, как Сталин заклеймил его, назвав антимарксистом. Но Бернштам продолжал писать, хотя и слишком поспешно, реконструируя целые периоды мировой истории на слишком узкой базе. Его интерпретация находок на Кенколе – яркий тому пример. Два монголоида мгновенно стали тюркоговорящими хунну, а европеоиды в дромосе – слугами из усуней. А поскольку монголоиды были захоронены в катакомбах, все подобные кладбища в Средней Азии объявили захоронениями хунну. Пастухи с Кенкола стали недостающим звеном между хунну в Монголии и гуннами в Венгрии.
Жиров еще в 1940 г. подверг сомнению трактовку Бернштама, но она уже была широко принята и в Советском Союзе, и на Западе. Сейчас она практически забыта. Более внимательное изучение китайских хроник заставило С. Сорокина и Н. Негматова усомниться в том, что монголоиды в долине Таласа имели что-то общее с хунну недолговечного государства Chih-Chih, как считал Бернштам. Датировка находок, предложенная им, тоже была поставлена под сомнение. Грязнов доказал, что «слуги» в дромосе – вторичное захоронение. И наконец, предполагаемая разница между «господами» и «слугами» оказалась несуществующей. Дебец произвел измерения горизонтальных профилей двоих мужчин из дромоса. Получилось следующее:
Угол назального выступа черепов в катакомбах – 26, в дромосе – 26 и 25. Другими словами, реальной разницы между «господами» и «слугами» в горизонтальном профиле лица нет. Одни не более монголоиды, чем другие. Все четыре черепа европеоиды с монголоидной примесью.
Почти негодующее опровержение Дебецем тезиса Бернштама, разумеется, не решило проблему находок на Кенколе. Откуда взялась монголоидная примесь? Остался и более широкий вопрос: существует ли связь между монголоидами в захоронениях Венгрии и монголоидами хунну?
Количество черепов хунну невелико, но все же оно является достаточным, чтобы сделать на его основе важные выводы. Дебец измерил 16 черепов из курганов в долине Селенги, что недалеко от Усть-Кяхты, которые в 1897–1903 гг. раскопал польский антрополог Талько-Гринцевич, и женский череп из Ноин-Ула, найденный экспедицией Козлова в 1925 г. Череп мужчины, найденный Венгерско-монгольской экспедицией в Ноин-Ула в 1961 г., был измерен и описан Т. Тотом (1962). Он обнаружил в нем черты байкальского (палеосибирского типа): долихоцефальный низкий череп, челюсть не выдается вперед, очень слабо выраженный горизонтальный профиль, то есть плоское лицо и широкий плоский нос, покатый лоб, сильные надбровные дуги. Другой череп из Ноин-Ула такого же типа, равно как и черепа из долины Селенги, хотя один из них имеет смягченные монголоидные черты (как и, возможно, вся серия). Череп из Иволгинского городища, который изучил Гохман, тоже байкальского типа.
