Николай Замяткин - Вас невозможно научить иностранному языку.
А вот эту историю рассказал мне в письме читатель первого издания моей книги. Технический вуз. В Москве, если не ошибаюсь. Начало учебного года. Первое занятие английским языком для тех, кто никогда раньше им не занимался. Еще раз подчеркиваю: для тех, кто обладает нулевым знанием английского. Приходит преподаватель и раздает студентам статью на... да, мой любезный собеседник, да! – вы правильно догадались! – на английском языке, взятую из какой-то газеты: «Прочитать и перевести!». Следуют попытки объяснений, что никто здесь английского вообще не знает – ни одного слова. Даже ни одной буквы. Равнодушный ответ: «Прочитать, перевести». Возражения смолкают и студенты ждут окончания урока. Кто-то разговаривает по телефону, кто-то читает книгу, кто-то занимается макияжем, кто-то с тоской и непонятной ненавистью смотрит в окно. Конец урока: «К следующему занятию перевести вот эту статью». Следует раздача другой газетной статьи...
Нижеследующая «метода» является одной из самых впечатляющих – она весьма сильно растревожила мое мечтательное воображение бывшего деревенского мальчика-пастушка. Этот подход к языкам, кстати, я нашел не где-либо, а в патентной базе данных нашей страны!
Во время изучения иностранного языка вам предлагается – ни за что не догадаетесь! – поглощать морскую капусту, тщательно ее пережевывая – ни в коем случае не забывайте пережевывать, потому как от этого улучшается запоминание слов! В моем потрясенном мозгу тут же возникла следующая буколическая картина: некоторое... эээ... колхозное заведение, ряды учеников (включая вас, мой любезный собеседник, включая вас!), перед которыми стоят корыта, до краев наполненные вышеуказанным ценным морепродуктом. Между рядами деловито ходят работники в кирзовых сапогах и в телогрейках с вилами в руках, не давая корытам опустеть. Время от времени воздух оглашается громким мычанием. Где-то неподалеку в полях приглушенно тарахтит колхозный трактор. На березах – предчувствуя скорый приход весны – каркают вороны...
Одна из читательниц моей книги пригласила меня посетить некий специализированный интернетовский сайт, целиком посвященный разнообразным методам изучения иностранных языков. Не откладывая это удовольствие в долгий ящик, я тут же туда зашел. Суггестопедия... секретные сигналы... 25-й кадр... 27-й кадр... чесание левой ногой за правым ухом... чесание правой ногой за левым ухом... в общем и целом ничего нового и интересного... Подождите-ка! Знакомое название! Матричный метод! Неужели..? Нет, увы, не мой матричный метод. Уважаемый автор подхода с названием, обманчиво похожим на название моего метода, предлагает одновременно изучать – сядьте, кто стоит! – пять языков, утверждая, что это гораздо легче, чем изучение одного единственного языка! А я-то, грешным делом, думал, что буйная фантазия имеется только у меня (ну, и еще, может быть, у «капустного» автора). Очевидно, что я самым грустным образом заблуждался на сей счет...
Смотрим дальше. Эге! Эротический метод! Как же в наши продвинутые времена без этого! Разработчик метода мадемуазель такая-то (и в своем роде тоже ценный «кадр», несомненно) смело берется научить вас иностранному языку посредством соответствующих текстов и других высокоэффективных приемов, полностью отвечающих букве и духу метода. Так и хочется добавить, что возможно обслуживание по вызову...
Если вы, мой любезный собеседник, думаете, что целью вышеприведенных мной историй, действительно имевших место, является простое желание вас позабавить, позубоскалить от нечего делать для поднятия общего тонуса вашего изнемогшего от чтения данного трактата организма, то вы самым грустным образом ошибаетесь (за исключением, может быть, эпизода с «газонокошением», введенного в ткань повествования исключительно в целях создания более выпуклого фона для основных событий, оттеняющего игру, так сказать, главных героев спектакля). Эти действительно произошедшие истории всего лишь показывают, что посещение курсов иностранного языка вовсе не является необходимым условием для вашего овладения языком. У себя дома на вашем старом добром уютном диванчике вы сможете использовать свое время гораздо более продуктивней, чем в классе, выслушивая рецепты приготовления арахиса, изучая бирку на своем «споднем» или читая «рассказки» про «Степана на поцте», делающего свой «шоппинг». Даже если Степан является мозговым испарением профессора с самой что ни на есть «суггестопедической» бородой. И никакие аргументы даже стаи матерых профессоров с бородами и без оных не заставят меня переменить мое мнение на этот счет. Вот таким образом...
Да, к вопросу о мнениях. Практически все, кому я говорил, что пишу эту книгу, имели свое совершенно определенное «мнение» по поводу изучения иностранных языков. Не зная самих языков и не имея к преподаванию языков ни малейшего отношения. Но это не мешало им уверенно рассуждать о том, что такая книга абсолютно не нужна, поскольку тема должным образом исследована и закрыта, и ничего нового добавить к ней невозможно. Белых пятен тут нет и быть не может! На мой спокойный и даже несколько вкрадчивый вопрос, как бы они подошли к изучению иностранного языка, появись у них такая необходимость, они, ни мало не сумняшеся, отвечали, что пошли бы на курсы. Какие курсы? Да на любые! Вон там за углом! Или приобрели бы учебник. Тоже любой. Да-с, мой любезный собеседник, именно таким образом...
В заключение приведу описание забавных курсов, на которых я сам не присутствовал, но о которых мне поведал один мой случайный знакомый. Он в начале перестроечных времен участвовал в этих курсах в качестве «подопытного кролика» и до сих пор находится под их впечатлением, хотя с тех пор прошло уже больше двадцати лет. Он сам назвал эти курсы «собачьими», но отнюдь не в уничижительном смысле этого слова, а с энтузиазмом описывая метод выработки условных рефлексов у учеников, весьма напоминающий знаменитые опыты Павлова с собаками.
Собак, простите, учеников по одному помещали в пустую комнату, где имелось табло, на котором загорались иностранные слова. Ученик должен был эти слова повторять (причем произношение не ставилось и даже, очевидно, не объяснялось), получая за это какое-то поощрение. Мой знакомый уже не помнил точно какое (я не смог удержаться и спросил про хлыст, на что он серьезно ответил, что их не били). Но он очень хорошо помнил философский посыл, на котором строились эти «собачьи игры». Организаторы курсов – внушительная команда из психологов и педагогов из соответствующих министерств – объяснили им, что когда возникает острая необходимость, то человек начинает говорить на иностранном языке – за границей, например.
Не знаю уж по какой причине, но моему знакомому очень хотелось, чтобы я согласился с этим фундаментальным тезисом всей «собачьей» конструкции. В силу еще имеющихся во мне остатков моего былого легендарного упрямства – спросите бывшего командира моей воздушно-десантной роты капитана Крючкова – его несколько нервными комментариями по этому поводу я горжусь до сих пор! – я не хотел этого сделать, чем его в какой-то степени даже возмутил (еще более забавной ситуацию делает еще и тот факт, что по его собственному признанию он так никогда и не овладел иностранным языком). Я совсем не желал огорчать моего впечатлительного знакомого, но я также не желал соглашаться с некорректным или даже просто ложным тезисом, который он мне навязывал с подачи преподавателей-«собаководов». А ложным он является по следующим причинам.
Во-первых, прежде чем начать любого рода разговор о правильности или неправильности данного тезиса, необходимо договориться о том, что подразумевается под «острой необходимостью», что само по себе является очень непростым делом в силу расплывчатости подобных понятий. Когда «просто необходимость» становится «необходимостью острой»? Или «очень острой»? Где эта... эээ... «бифуркационная» точка? Дайте мне четкие критерии классификации «необходимостей»! И, во-вторых, даже если мы достигнем согласия в этом вопросе (в чем я, мягко говоря, сомневаюсь), то еще остается практика, которая категорически опровергает это чисто умозрительное построение. Множество людей – миллионы! – десятилетиями живут за границей, но так и не знают языка страны, в которой живут. Я уже об этом говорил и не собираюсь повторяться.
А вообще-то даже в этом смешном «собачьем» методе есть элемент, который меня привлекает. Это – пустая комната с абсолютно голыми стенами. Да-да, именно это! То есть жесткое ограничение поступления всякого рода информации и просто раздражителей, не связанных с изучаемым языком. Тот самый «монашеский» подход, который я уже рекомендовал.
Но что касается табло на стене, то, извините, при одном его упоминании мне хочется часто задышать, высунув язык, а потом сесть на задние лапы и с вашего, мой любезный собеседник, позволения завыть на луну...
