Сергей Бочаров - Филологические сюжеты
509
Н. Н. Мазур. С. 149, 151.
510
И. В. Киреевский. Критика и эстетика. М., 1979. С. 236.
511
М. Бахтин. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963. С. 233–234.
512
И. П. Эккерман. Разговоры с Гете. М., 1986. С. 330.
513
М. Бахтин. Проблемы поэтики Достоевского. С. 38.
514
Пушкин. Т. 11. С. 51.
515
Вяч. Иванов. Собр. соч. Т. IV. С. 538.
516
А. П. Скафтымов. Тематическая композиция романа «Идиот» // Творческий путь Достоевского: Сб. статей под ред. Н. Л. Бродского. Л.,1924.С. 185.
517
А. Тоичкина. Проблема идеала в творчестве Достоевского 1860–х годов. (Роман «Идиот») // Достоевский и мировая культура. Альманах № 11. СПб., 1998. С. 33.
518
Из позднего стихотворения Свободен путь под Фермопилами… См. в наст. томе ниже об этом стихотворении – «Об одном стихотворении Георгия Иванова».
519
Ф. И. Тютчев в документах, статьях и воспоминаниях современников. М., 1999. С. 143.
520
И. С. Аксаков. Биография Фёдора Ивановича Тютчева. М., 1997. С. 45.
521
Там же. С. 50.
522
Письмо от 6 июля 1831: Пушкин. Т. 14. С. 188.
523
П. Я. Чаадаев. Полное собрание сочинений и избранные письма. М., 7991. Т. 1. С. 160–161.
524
Как не только центром всеобщей истории, но метафорически охватившей и как бы вобравшей её в себя («Depuis que le globe a ete comme entoure par l'Europe…»: Там же. С. 170).
525
Там же. С. 103.
526
Там же. С. 301.
527
П. Я. Чаадаев. Статьи и письма. М., 1989. С. 47–48. Здесь же рядом: «А ведь, стоя между двумя главными частями мира, Востоком и Западом, упираясь одним локтем в Китай, другим в Германию…» Пушкин читал в рукописи чаадаевское письмо, датированное 1 декабря 1829 г., летом 1830 г. («Как Вам кажется Письмо Чадаева?» – М. П. Погодину во второй половине июня 1830 г.: Пушкин. Т. 14. С. 100), и в августе 1831 г. в «Клеветникам России» вторил его описанию нашего пространства, вторил буквально, но с прямо противоположным пафосом: От финских хладных скал (…) До стен недвижного Китая. Пушкин славит наше пространство, по Чаадаеву свидетельствующее против нашего исторического значения. Между тем Чаадаев, откликаясь на это «стихотворение к врагам России», приветствует Пушкина как национального поэта и «нашего Данта» (Пушкин. Т. 14. С. 228) – факт, выразительный до чрезвычайности и говорящий о двойственности исторической, евро—пейско—национальной мысли автора философических писем. В позднейшей «Апологии сумасшедшего», тем не менее, он возвращается к тем же географическим описаниям как к полемическому аргументу: пусть какой—то народ займёт громадное пространство на земле, «не сознавая, что он делает, и в один прекрасный день окажется могущественным народом», – это будет, конечно, удивительный факт, которым можно восхищаться, – «но что, хотите вы, чтобы об этом сказала история?» («mais que voulez—vous que l'histoire en dise?»): П. Я. Чаадаев. Полн. собр. соч. и избр. письма. Т. 1. С. 294–295.
528
Ф. И. Тютчев. Полн. собр. соч. и письма: В 6 т. Т. 3. М., 2003. С. 17, 117 (далее ссылки на этот том в тексте с указанием страницы; две цифры указывают на страницы оригинала и перевода). В томе впервые собрана публицистика Тютчева (вся известная нам сегодня) на двух языках (во французском оригинале и в новом переводе Б. Н. Тарасова).
529
Р. Лэйн. Публицистика Тютчева в оценке западноевропейской печати конца 1840–х – начала 1850–х годов // Литературное наследство (далее – ЛН). Т. 97. Кн. 1. М., 1988. С. 247.
530
И. С. Аксаков. Биография Фёдора Ивановича Тютчева. С. 121.
531
Там же.
532
Там же.
533
Пушкин. Т. 12. С. 65.
534
Настолько надолго, что верность этой традиции суда над Европой наша мысль сохранила и спустя столетие в европейской эмиграции. Русское зарубежье в 1920–е годы оказалось экстерриториальным образованием внутри Европы, только что вышедшей из внутриевропейской и мировой войны, и тут же себе усвоило внутренне—внешнюю точку зрения на это послевоенное европейское состояние, сохраняя свою традиционную роль «des grands jugeurs» в этих новых необычайных и, кажется, не отвечающих ситуации исторических обстоятельствах; крайнюю форму эта русская критическая тенденция сразу же обрела в явлении евразийства. Об этом – см. ст. «„Европейская ночь“ как русская метафора: Ходасевич, Муратов, Вейдле» в наст. книге.
535
П. Я. Чаадаев. Статьи и письма. С. 157.
536
Пушкин. Т. 16. С. 172.
537
Там же. Т. 11. С. 127.
538
В 1831 г. Чаадаев достаточно благодушно отнёсся к событиям 1830 г. во Франции: он пишет Пушкину об «общем бедствии, обрушившемся на мою Европу», но уверен, что Европа выйдет с добром из беды, и не верит разговорам о грядущей всеобщей войне: нет, «путь крови больше не путь провидения, (…) последняя река крови пролилась», и её источник иссяк (Пушкин. Т. 14. С. 227).
539
И. В. Киреевский. Критика и эстетика. М., 1979. С. 293–294.
540
А. Тютчева. Воспоминания. М., 2000. С. 63.
541
Г. Флоровский. Из прошлого русской мысли. М., 1998. С. 346. – Параллель биографическая – Л. П. Карсавин пишет о де Местре: «Таков он и в самой жизни, в успешной своей дипломатической деятельности и столь же неудачной дипломатической карьере» (см.: Вопросы философии. 1989. № 3. С. 93). Это словно о Тютчеве сказано.
542
Жозеф де Местр. Санкт—Петербургские вечера. СПб., 1998. С. 643.
543
Жозеф де Местр. Рассуждения о Франции. М., 1997. С. 205, 211.
544
О. Мандельштам. Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1990. С. 375.
545
К. Леонтьев. Восток, Россия и Славянство. М., 1996. С. 645. – Поразительно у де Местра буквальное словесное совпадение с Леонтьевым в описании революции: «Никогда не лишне повторить, что отнюдь не люди ведут революцию, а что сама революция использует людей в своих собственных целях… она свершается сама собой» (Жозеф де Местр. Рассуждения о Франции. С. 17–18).
546
О. Седакова. Проза. М., 2001. С. 485.
547
П. М. Бицилли. Державин – Пушкин – Тютчев и русская государственность // П. М. Бицилли. Избранное. Историко—культурологические работы. София, 1993. С. 302.
548
И. С. Аксаков. Биография Фёдора Ивановича Тютчева. С. 255.
549
Ф. И. Тютчев. Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1984. С. 236. Французский подлинник письма – в аксаковской биографии, с. 256.
550
В. С. Соловьёв. Письма. Т. IV. Пб., 1923. С. 26–27.
551
В самую возможность которой, мы помним, не верил в 1831 г. Чаадаев, уверенный, что пути крови иссякли в старой Европе, тогда как путь большой крови только в ней открывался.
552
Ссылаемся на комментарий Б. Н. Тарасова в недавнем 3–м томе нового тютчевского собрания: по поводу тютчевской темы русского Царьграда комментатор с сожалением констатирует «не оправдавшуюся впоследствии закономерность» (С. 272–273). Закономерность того, что это не оправдалось, не рассматривается. – Интересно, что знаменитое чаадаевское письмо сочиняется в дни, когда наши пушки гремят на Босфоре (в очередной раз Царьград был как локоть), о чём автор упоминает в следующем письме втором (П. Я. Чаадаев. Полное собрание сочинений и избранные письма. С. 112). А ещё до Чаадаева упущенную «закономерность» отметил юный Пушкин, в 1822 г. заметивший, что напрасно Екатерина не воспользовалась началом французской революции против Турции на Дунае: «Это избавило бы нас от будущих хлопот» (Пушкин. Т. 11. С. 15). Не избавило.
553
С. Н. Булгаков. Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1993. С. 568, 574, 619, 577.
554
С. Н. Булгаков. Моя родина // Новый мир. 1989. № 10. С. 244–246.
555
Юрий Каграманов. Империя и ойкумена // Новый мир. 1995. № 1. С. 148.
556
Георгий Флоровский. Из прошлого русской мысли. С. 234.
557
Ср. у современного историка: «Сакрализация императора влекла за собой лишение патриарха репрезентативной функции, он низводился до ранга одного из императорских чиновников. „Византийская церковь – наиболее в истории замечательный пример государственной церкви. Её главой был император (…)“. Так декларируемая гармония оборачивалась тем, что принято называть цезарепапизмом. История византийской церкви знает не один эпизод её безнадежной борьбы за независимость от императорской опеки» (Д. М. Буланин. Translatio studii: путь к русским Афинам // Пути и миражи русской культуры. СПб., 1994. С. 99—100; во внутренних скобках автор цитирует кн.: Д. М. Бьюри. Государственный строй Византийской империи. СПб., 1912. С. 20).
