В. Пономаренко - Психология духовности профессионала
Попытаюсь через любопытство или через гнев возбудить у молодого поколения психологов интерес к познанию духовного не столько с помощью астрологических, теософических или терапевтических процедур, сколько с помощью сострадания и духовного понимания человека, творящего самого себя.
В этом стремлении понять онтологию духа в профессиональной деятельности во многом мне помогли труды академиков В. Д. Шадрикова, В. П. Зинченко [122, 123, 126, 367, 369, 370], в которых они легализовали потребности психологической науки в познании духовных способностей человека. Я буду двигаться согласно классификации В. Зинченко по духовной вертикали сверху по оптимистическому ряду [124, 126]. «Поскольку природа Духа есть Свобода, то игнорирование Духа – это одна из причин, может быть даже главная, капитуляции психологии перед явлением свободы, будь то свободная воля, свободное действие или свободная личность» [126, с. 275].
Представляется, что в природе духа заложен механизм реализации этических норм, в том числе и через создание культурных временных пластов – источников развития сущего в человеке. Этим самым хочу утвердиться в мысли, что дух – прежде всего категория культурологическая, а не идеологическая. В этом я следую мысли В. Шадрикова: «Человек… в духовном стремлении выйти за границы смертности стремится утвердиться в истории культуры. Так же, как сам человек в своем бытие равняется на высокие достижения культуры, он тешит себя надеждой, что кто-то будет равняться на него, что его творческие возможности будут неподвластны времени. Пусть он сам смертен, но нетленно его творение. И в этом он утверждает себя в вечности [370, с. 11].
Приведу некоторые ответы летчиков на вопрос о духовности этических свобод в процессе рефлексивных оценок своего «Я».
«Летная работа порождает этических проблем не меньше, чем профессиональных. В полете ты свободен, но поэтому нельзя лгать даже самому себе. Будешь наказан. И в этот великий этический смысл летной профессии человек отвечает за свои поступки САМ и НЕМЕДЛЕННО, публично» (К. А. Сеньков).
«Свобода породила необходимость возрастающей требовательности к себе. Сочетание трагического и духовного в полете помогло открыть для себя духовную музыку» (М. Попов).
«Общение с необычной природой неба, свободой перемещения в трехмерном Пространстве заставило смотреть на мир другими глазами, точнее с позиции настоящих человеческих ценностей. Пройдя через трудности, начинаешь уважать все и всех, кто тебя окружает, понимать все, что вокруг происходит» (Н. Григорьев).
«Познав невидимые на земле грани красоты природы, осознав свободу как ответственность перед собой, стал постоянно стремиться к духовному развитию» (А. С. Дитятьев).
Содержание и тональность высказанных позиций убеждают в своевременности и продуктивности стратегических программ РАН, РАО («Геном культурного развития человека»), в которых проблема духовного развития человека, христиански ориентированная психология личности, вошла в интеллектуальное поле образовательных инноваций [48, 53, 65, 95, 98, 233, 282, 285, 370]. Предложены некие динамические структуры уровней духовного развития. «На каждом уровне культурного и духовного развития имеется свой собственный вид активности (жизнедеятельность, коммуникация, рефлексия), свои медиаторы развития (знак, слово, символ, миф), свои специфические «функциональные органы» индивида (живое движение, предметное действие, самосознание, поступок» [238, с. 69].
В процессе изложения всего материала, касающегося духовности в профессиональной деятельности, я буду в меру возможностей насыщать практикой жизни и труда близкие мне концепции В. Шадрикова и В. Зинченко.
Итак, рассмотрим философию Духа человека в небе. Для человека летающего Небо всегда было, есть и будет «любовь» и «дух». Безусловно трудно доказать, что дух человека есть сила небесная, но еще труднее опровергнуть сказанное. Не следует упорствовать в убеждении, что дух – это что-то не от мира сего. Человеческий дух – это реальный опыт возвышенного психического состояния, возникающего не столько в результате действия, сколько в процессе постижения смысла своей деятельности. Само понятие «смысл» включает цель в ее духовном обрамлении. Известно, что у чайки цель полета – поиск «хлеба насущного». У летчика, космонавта, в отличие от птиц, в основе потребности к полету было стремление (страсть) познать свое «Я». Это означает, что человеком в данном случае руководило чувственное начало на духовном уровне. Любой идеальный мир, построенный в нашей голове, не имеет выраженного физического эквивалента, хотя мы его всегда физически ощущаем как чувство переживания. Оно, в свою очередь, трансформируется в физически ощущаемую душевную боль, прилив крови, учащение сердцебиения и т. д. Все это говорит о том, что Дух не есть аллегория, мифологема. Скорее всего, это исторический опыт культуры семьи, общества, этноса, данный нам в чувственных переживаниях по отношению к другим людям, событиям, явлениям.
Когда мы говорим «моральный дух», то все же больше подразумеваем социально нормированное поведение или поступок, обусловленный принятой нормой для исторически конкретного времени. В данном случае, рассматривая дух летчика, я буду допускать некую вольность, подразумевая нечто высшее в Духе, которое вливается в него, а стало быть, не полностью принадлежит ему. В этом тоже нет ничего сверхъестественного, скорее наоборот, в Духе представлены как бы две ипостаси: земное и космическое, природное и эфирное. Высшее предназначение Духа – во Вселенском развитии сущностных сил человека. Для человека летающего высший смысл деятельности, а порой и жизни – в полете, где и реализуется его любовь к свободе. Этим-то и ценен Дух, что он, как родник, капля за каплей наполняет колодезь души такими чувствами, как страсть раскрыть, развить, размыслить свое «Я», как желание найти свое место на небе, и, наконец, выйти из своей телесной оболочки, «погулять» чуточку на воле. Скорость, пространство за пределами Земли, ощущение силы гравитации и своей причастности к Вселенной, переживание чувства своего нового «Я», более свободного, радостного, вольного – все это и есть новый мир пространства духа, где человек познает сущее. По мнению космонавта-исследователя летчицы В. Л. Пономаревой, общение с космосом имеет «колоссальное мировоззренческое значение. Люди, побывавшие в космосе, несут в себе новое знание о себе, о Земле, о мире. И это необходимо для формирования космического сознания – сознания XXI века» [с. 76]. В этой связи уместно вспомнить интересную мысль Н. Бердяева, что знания всегда принудительны, а веру дает свобода [29]. Может, в этом и есть контрапункт полета: выйти за рамки знаний к познанию разумности порядка свободы. Дело в том, что в полете духовная потребность в праве свободы, выборе решения востребуется самой профессией. В процессе полета летный экипаж нередко попадает в ситуации, когда его природа (инстинкт) выступает в качестве «противодуха»: вынуждает уйти от опасности, презрев нравственные нормы, отдавая личность на съедение трусости и страху. Вот тут и приходит на помощь Дух, целесообразность которого не в усилении волевого начала, а в открытии правды о себе, о своем моральном и профессиональном «потолке», т. е. в Откровении! Эти мгновенные переживания, когда ты познаешь, чего стоишь как личность, и есть духовный процесс очищения от самодовольства, гордыни, осознания вины, выхода за пределы своих возможностей.
Именно в человеческой душе формируется духовный вектор, определяющий духовные способности, духовную вселенную, духовную опору и чутье, а главное – понимание своего места в создании ценностей и значимостей [55].
Общение космонавтов и летчиков с живой Вселенной посредством интегрализации своего субъективного пространств и времени с вселенским придает новое качество интеллектуально-духовным способностям. Приведу ответ летчика-испытателя А. Синицына на вопрос «Поддерживает ли Дух ваши крылья?» – «Уверен, что великое призвание – есть работа Духа. Дух высший, по моему разумению, есть единение всех душ, живущих в нас. Быть может, это мегаполис Духа поддерживает нас, подсказывает верные решения, которые иногда неосознанно переходят в моторику действия за какие-нибудь доли секунды, решая возникшую проблему». Хочу обратить внимание, что в личностном портрете профессии летчика-испытателя доминирует индивидуальность как стиль поведения. А в духовном опыте, как видите, – «единение всех душ». Каков великий дар чистоты и света заложен в духовном откровении! Это позволяет утверждать, что дух летчика есть реальность, представленная в его жизненном и профессиональном опыте. Но проявляется он не в интеллекте и образованности, а в более глубоком и цельном – любви к полету. Это состояние владеет человеком, жаждущим летать, как дышать, как жить. Высказанные общие суждения будут конкретизированы на примере духовной составляющей жизненного пути летчика. Безусловно, это лишь штрих из глубокого и многообразного духовного мира, закрытого для поверхностного, чужого, а тем более злого взгляда.
