Эдит Штайн - Наука Креста. Исследование о святом Хуане де ла Крусе
Участь последнего труда была более счастливой, нежели ранних творений. Мы имеем в виду не только то, что он был завершен и сохранился полностью. Если прочие действительно остались незавершенными – мы оставляем этот вопрос открытым, – то, возможно, это произошло оттого, что объяснения к ним были написаны позднее и отделены не только временем, но и душевным расстоянием от самого «Песнопения». «Восхождение» и «Ночь» намного более назидательны, чем истолкования «Огня живой любви». Мыслитель оказывается перед своей поэмой, перед выражением своего изначального опыта, почти как перед чем-то чуждым; в любом случае – как перед чем-то объективно данным. И его с такой силой охватывает рвение объяснить основные понятия и ведущие образы, что, комментируя «Восхождение», он вскоре отказывается от изначального намерения объяснить поэму строфа за строфой, стих за стихом, и лишь позднее, комментируя «Ночь», исполняет свой замысел. В «Огне живой любви», напротив, поэма и толкование едины. То, что между написанием одного и другого прошло некоторое время, не повредило единству, напротив: Хуан не решался взяться за толкования, поскольку это казалось ему неразрешимой задачей для естественного разума. Он решился на это, когда «Огонь любви» снова вспыхнул в нем и переполнил его небесным светом. То, что он написал ранее, теперь само собой раскрылось глубже. Так произошло непринужденное тесное присоединение к ходу мыслей в четырех строфах. Единство целого прерывается только в одном месте темпераментным спором с неумелыми духовными руководителями.
За исключением этого места, данный труд как никакой другой представляет собой единое целое поэтического и мистического полета – от начала и до конца. От преизбытка света происходит и совершенно особый стиль. Святой всегда жил Священным Писанием. Он всегда умел непринужденно находить образы и сравнения из Библии и с удовольствием прибегал к ним, чтобы то, чему учил его собственный опыт, подкрепить и обосновать словом Писания. Но здесь гармония собственного опыта и Священной истории особенно ощутима. Чувствуется, как для святого приподнимаются завесы и все становится прозрачным, освещая таинственное общение Бога и души. То, что на непросвещенный взгляд обычного читателя кажется совершенной случайностью, он «прочитывает», как совершенно естественное выражение мистического события. Только один пример: Мардохей, который спас жизнь царю Артаксерсу (см.
Есф 2, 21–23. – Прим. ред.), представляет для Хуана образ души, которая преданно служит Господу, ничего не получая взамен. Но однажды она, «как и Мардохей, будет награждена за свои труды и страдания. Она не только сможет входить в покои дворца и являться перед очами царя в царских одеждах, но примет диадему, скипетр и трон царя, а также царский перстень, чтобы распоряжаться по своему усмотрению во владениях Жениха».
§ 2. Свадебная песнь души
Там, где Хуан говорит о единении души с Богом, во всех его сочинениях ему на ум всегда приходят слова Песни Песней. Но именно в то время, когда его собственная душа более всего была сотрясаема страданиями и наслаждениями любви, – в месяцы тюремного заключения в Толедо, – в его сердце заново родилась древняя мистическая свадебная песнь. Она дошла до нас в двух вариантах; разница между ними имеет для нас большое значение.
Песнопение между душой и ее Возлюбленным:
НЕВЕСТА:
1
Где скрылся ты, Любимый,
Меня в слезах оставив?
Ты, нанеся мне рану,
Умчался прочь оленем:
бежала и звала я – но не поймать
тебя мне.
2
Эй, пастухи, внемлите,
Ваш путь в вершинах горных,
Его случайно встретив,
Скажите, что, его ища с любо —
вью,
Я умираю от тоски и боли.
3
Хочу пойти любви навстречу
долинами речными и холмами —
цветов я не замечу,
не дрогну пред зверями,
и не остановить меня ни силе, ни
препонам!
ВОПРОШАЕТ ТВОРЕНЬЯ:
4
О, чащи и дубравы —
Возлюбленного руки вас сажали;
о зеленеющие луговые травы,
где яркие цветы сверкают —
по вам ли его ноги не ступали?
ОТВЕТ ТВОРЕНЬЯ:
5
Мы видели, как он спешил
сквозь эти чащи,
Мильоны благодатей расточая,
и взором отдыхая;
и его облик, пусть хоть на минуту,
их наделял его красы частицей.
НЕВЕСТА:
6
Кто исцелит ту рану?
Приди, Тебя лишь одного хочу спросить я!
Я вестникам не стану
внимать – не шли их боле:
поведать то, что жду я, не в их воле.
7
Все те, что о тебе мне сообщают,
О тысяче чудес и благодати,
Лишь новые наносят раны
И сердце разрывают,
Ведь я не понимаю, не знаю всего того,
О чем они лепечут.
8
Как можешь выносить, о жизнь,
Там, где живешь, не ощущая жизни?
И смерть приносят стрелы,
Что глубоко тебе проникли в сердце,
Через то, что от возлюбленного ты имела?
9
Так исцели же рану,
Что сердцу ты нанес, его покинув!
коль ты его похитил,
зачем забыл нежданно и оставил,
зачем не взял добычи похититель?
10
Никто иной, лишь ты один способен
Окончить эту муку.
Глаза мои к тебе я обращаю,
В твоих лишь силах стать их све —
том,
Для одного Тебя их сберегаю.
11[20]
Явись же, покажись,
убей меня своею красотою;
не сможет боль любви
унять ничто иное —
Его лишь облик, что ее всю наполняет.
11 (12)
О ты, источник чистый —
когда б явил в мерцающих обманах
воды своей сребристой
ты взор очей желанных,
внутри меня навеки начертaнных!
II
12 (13)
Их уклони, Любимый —
боюсь взлететь.
ЖЕНИХ:
Вернись же, голубица:
олень, стрелой язвимый,
с холма к тебе стремится —
прохладой твоих крыльев насладиться!
НЕВЕСТА:
13 (14)
Возлюбленный мой, горы,
безлюдный край лесных долин
безбрежных,
ручьев певучих споры,
даль островов нездешних,
и ветер, ароматов сладость вешних,
14 (15)
Он подобен прекрасной тихой
ночи,
едва проникнутой рассветом,
и музыке, из тихих звуков состоящей,
и одиночеству звенящему,
и трапезе, что, освежая, любовь в
нас вызывает.[21]
Текст B
15
Постель из лепестков нас ожидает,
Вокруг которой львиные пещеры,
Она залита пурпурным сияньем
И миром объята, и слитков тыщи
злотых на ней висят, как украшенья.
16
Младые девы поспешают
возлюбленному моему вослед.
И искры их переполняют,
И терпкое вино бодрит,
И источают они бальзама аромат
небесный.
17
Во внутренних покоях подземелья
Я испила возлюбленного моего и
вышла:
Я на краю знакомого дотоле мира
Стояла и ничто не узнавала,
и прежних стад уж не нашла я
боле, вослед которым поспе —
вала.
18
Там грудь он мне раскрыл,
Своей науки блаженной не тая,
Я отдала ему с любовью,
Без остатка, всю себя
и стать его женою обещала.
19
Душа моя все силы
отныне на служенье полагала,
и все свои богатства ему лишь
завещала.
За стадом не ходила,
других забот не знала —
одна любовь ее заботой стала.
Текст J
16
Ловите лис, бродящих на свободе,
Лоза уж винограда расцветает,
Покуда роз букеты мы свиваем,
Никто тиши холмов не нарушает.
северный, твое
дыханье
Приносит смерть. А ты, о ветер
южный,
Приди, чтоб пробудить любовь
И сад овеять благоуханием цветов,
Тех, что головки тянут,
Возлюбленному служащие покрывалом.
18
О нимфы Иудеи,
цветов и роз не трогайте до срока!
В их аромате млея,
замрите у порога
и не переступайте нашего чертога.
19
Сокройся, мой любимый! Так
хочу я.
Взор подними на гору пред тобою.
Пусть тишины ничто не нарушает!
И пригляди за той, что провожаешь
И что по чуждым ей обителям
ступает.
ЖЕНИХ:
20
О, птицы на путях воздушных!
Олени, лани, львы, в прыжке влекомы,
О, горы, долы, берега морские,
О воды, ветры и огни пылающие,
Ночные страхи, отдыха не знающие.
20
На площади меня уж не разыщешь,
В деревне больше мне не появляться.
Скажите всем, что я исчезла.
Ушла, огнем любви объята,
Себя я добровольно потеряла —
и победителю досталась.
21
Как изумрудные цветы сияют,
Что в утренней прохладе мы собрали,
В гирлянды их сплети,
В твоей любви омыли
и волосом моим перевиваем.
22
Один лишь волосок, что на затылке,
Едва колеблем ветром, различил
ты,
Пленил тебя, и на него тебя поймала.
Один лишь глаз мой пробудил
в тебе желание.
23
Глаза твои, взирая,
свою красу во мне запечатлели,
и оттого случилось,
что сердце я твое обворожила,
и преклонилась перед тем,
что взором своим в тебе я пробудила.
24
Ты презирать не станешь
за то, что я черна, – коль я с тобою,
лишь на меня ты взглянешь,
и стану я иною:
Меня наделишь благодатной
красотой ты.
21
Я песнею сирены
и звуком нежной лиры заклинаю —
не троньте наши стены
и гнев свой усмирите,
супруги не будя и не смущая.
III
22
Невеста наконец вступает
в желанный сад, исполненный
покоя,
где отдохнуть желает,
голову склоняя,
в Любимого объятьях, что раскрыты.
23
Под яблоневой сенью
любовь тебя навек мне обручила,
я руку протянул тебе супруга,
и ныне исцеленье рука моя свершила
у древа, где праматерь согрешила.
Текст B.J
ЖЕНИХ:
33 (34)
Уже голубка, белокрыла,
вернулась с веткой к узникам
ковчега,
Голубка малая
и с нею спутник милый
желанный друг с речного брега.
34 (35)
Одна она парила
над кручами; одна гнездо свивала,
ее одну звал Милый,
что был один сначала,
и одиноко страсть его сжигала.
НЕВЕСТА:
35 (36)
Любимый, возликуем,
в красе твоей взирая
холмы и дол весенний,
где бьет вода живая.
И в чащу глубже будем проникать мы.
36 (37)
Поднимемся же в горы
и в каменных пещерах потаенных
сокроемся от взора
отведать в недрах темных
нектар гранатов, солнцем напоенных.
37 (38)
Там обучишь меня ты
всему, к чему душа моя стремится.
О жизнь моя, лишь там
Сполна свершишь ты
Все, что однажды уж открыл мне.
38 (39)
Вздыхает ветер сонный,
и песня Филомелы не смолкает,
и этот луг зеленый
в ночи благоухает,
и твой огонь без боли убивает.
39 (40)
Никто уж не увидит.
Аминадава смолкла колесница…
В тиши поля и горы,
и конных пятерица,
узрев родник, спешит к нему
спуститься.
Canciones entre el alma y el esposo
